Изабель - читать онлайн книгу. Автор: Гай Гэвриэл Кей cтр.№ 29

Снова молчание.

— У щенка есть зубы, — внезапно рассмеялся их собеседник низким, горловым смехом, искренне развеселившись. Этот громкий смех раскатился над холмами. — Конечно, я бы не остался в стороне. Это было бы позором для моей семьи и моего племени. Но это не означает, что ты не мог погибнуть.

— Он сказал, что ты играешь в игры.

Еще один взрыв смеха. Он будоражил и одновременно пугал.

— Правда? Он так сказал? — Светловолосый человек снова посмотрел на Неда. — А ты меня порадовал! Клянусь всеми богами, я превзошел его. Он это понимает, с каждым своим неглубоким вздохом. Что касается тебя, то дети, бывало, погибали во время игр.

— Могу себе представить, если игры такие, как эта. — Нед все еще был в ярости. — Так скажите мне, порадуйте теперь меня, я убил сегодня вашего четвероногого друга? Стулом?

Он почувствовал руку Ким на своем плече, предупреждающую вести себя осторожнее. Но он был не в настроении проявлять осторожность.

Человек с рогами сказал:

— Он был в том облике, который принял на тот момент. Не более того. Сейчас он у тебя за спиной, в другом облике. Скажи мне, глупое дитя, что, по-твоему, происходит?

— Мы тебе уже сказали, — резко произнесла Ким. — Мы не знаем, что это. И не требуем для себя никакой роли. Если ты нас не вынудишь. — Она помолчала, потом прибавила, снова более холодно: — Ты меня хочешь вынудить? Мне придется вызвать Лиадона?

Пораженный Нед увидел, как высокий человек быстро отступил назад, потрясенный и изумленный, вскинул голову, на рогах блеснул лунный свет.

— Тебе известно имя, которое ты знать не должна, — после долгого мгновения ответил он. Голос его стал спокойным. — Это имя оберегается, оно священно.

— Я имею к нему доступ, — сказала Ким. — И я видела того, над кем ты насмехаешься, нацепив рога.

— Я не насмехаюсь, — запротестовал их собеседник, но теперь в его голосе слышалась попытка оправдаться.

— Играя в игру, нарядившись в его рога? Нет? Правда? Разве ты ребенок, которого старшие должны прощать? Ты еще не стал взрослым?

Человек, стоящий перед ними, ответил:

— Хватит, женщина! Я бывал в этих рощах и на прудах, приходил и уходил, появлялся и исчезал в течение двух тысяч лет!

Нед с трудом сглотнул. Он услышал, как этот человек спросил:

— Для тебя это детский возраст?

Теперь Нед испугался, ему стало очень страшно, и он удивлялся своему минутному безрассудству, но тетя Ким лишь сказала:

— Может быть. Конечно, может! В зависимости от того, что ты делал, когда появлялся и исчезал. Покажи мне нечто иное: уйди от нас, и не в этом облике. Я хочу вернуться в свой дом. Это твое место, а не мое. Поклянись оставить мальчика в покое, и я исчезну из твоих игр. И из твоих сражений.

Высокий, великолепный незнакомец смотрел на нее сверху, словно пытался проникнуть сквозь лунный свет и увидеть некую глубоко скрытую истину.

— Как твое имя?

Ким покачала головой.

— Сегодня я тебе его не открою.

Тогда он улыбнулся, еще раз внезапно сверкнули зубы, и опять рассмеялся.

— Я опечален до глубины души. Я бы тебе подарил мое имя, и бесплатно, умная женщина, если бы у меня здесь было имя.

Ким не ответила на улыбку. Она спросила:

— Ты ждешь имени?

— Она даст мне имя. Она всегда его дает.

— Вам обоим? — спросила Ким.

У Неда возникла та же мысль. Снова колебание.

— Нам обоим. — Он посмотрел на нее сверху. — И тогда это начнется, и я, возможно, опять его убью и испытаю радость убийства.

Он еще мгновение смотрел на Ким, теперь совсем не обращая внимания на Неда; затем поднял свою большую голову и хрипло произнес слова на другом языке, тоже неизвестном Неду. Они услышали рычание в ответ; затрещали сучья на земле у них за спиной, это уходили звери.

— Ты не станешь вмешиваться? — снова спросил человек с рогами у Ким.

— Нет, если ты меня не вынудишь, — повторила она. — Тебе придется положиться на эти слова в качестве гарантии.

Он еще раз блеснул улыбкой.

— Мне приходилось полагаться на меньшее.

Он повернулся, нырнул в отверстие в круглой высокой башне, наклонив голову набок, чтобы прошли рога.

Они несколько секунд стояли и ждали. Раздался короткий, резкий звук, они посмотрели вверх, и Нед увидел сову, которая вылетела из открытого верха башни и полетела прочь, на север.

Они смотрели ей вслед.

Ким вздохнула.

— Я велела ему сменить облик. Наверное, он и правда любит играть.

Нед посмотрел на тетку. Откашлялся.

— Мы были на краю пропасти, — пробормотала Ким. И прислонилась к его здоровому плечу. — Я уже давно не пыталась делать ничего подобного.

— Что ты имеешь в виду?

Ким отступила на шаг и посмотрела на него.

— Ох, дорогой. Нед, ты решил, что я могу сделать хоть что-то из того, о чем говорила?

Он кивнул.

— Значит, я тебя обманула, — сказала она.

Нед уставился на нее. Ему стало холодно.

— Ты блефовала? А они… могли догадаться?

Губы ее скривились, это выражение лица было ему хорошо знакомо, он видел его у матери.

— Мне кажется, они не догадались. Но будь все проклято, мне так хочется, чтобы твой дядя был здесь.

Позже Нед Марринер будет вспоминать о двадцать девятом апреля того года, проведенном в Арле, в основном среди древнеримских и средневековых руин, как о последнем дне своего детства.

Это было слишком большим упрощением; такие мысли всегда — упрощение. Но мы сочиняем истории, повествования о нашей жизни, когда оглядываемся назад и находим систему — или создаем ее.

Нам свойственно меняться понемногу, шаг за шагом, не резко, не драматично, но не всем так везет, и Нед за два предыдущих сложных дня узнал, что с ним дело обстоит иначе. Большинство из нас, например, не может видеть свою тетю как золотисто-зеленый свет внутри себя.

Собственно говоря, солнечным ветреным утром среди памятников старины в Арле он не думал об этом. Он просто развлекался, но возраст не позволил бы ему признаться в этом.

Древнеримская арена была весьма внушительной, она производила впечатление.

Нед никогда не бывал в Риме. Он понимал, что тамошний Колизей гораздо больше этой арены, но и ее было вполне достаточно для Неда. Двадцать тысяч человек две тысячи лет назад смотрели, как мужчины сражаются друг с другом или с дикими зверями в таком огромном сооружении. И оно все еще стоит.