Что же касается нас с Марси, то мы и вовсе представляли новое образование – Исследовательский Флот, который возник в результате слияния Исследовательского Департамента и Федерального Агентства Космических Исследований (оно занималось изучением Солнечной системы, а к звёздам отправляло автоматические станции). Теперь уже мы не подчинялись Звёздному Флоту, вернее, Гражданскому Звёздному Флоту – эту приставку он получил, когда военные в авральном порядке начали создавать собственный флот межзвёздных кораблей. В ВКС не стали дожидаться строительства новых судов, а принялись оснащать свои межпланетники системами гипердрайва и вдобавок подчистую загребли весь парк списанных гражданских звездолётов, которые наспех отремонтировали и напичкали всевозможным вооружением. А также обратились к пилотам и инженерам из числа астронавтов-отставников с призывом поступить на военную службу.
Дальнейшие события подтвердили, что эта поспешность была оправданна, ибо Азиатский Союз тоже не терял времени даром и вскоре предпринял попытку захватить колонии Федерации. К счастью, в настоящую космическую войну это не вылилось и дело ограничилось несколькими стычками, в которых приняли участие и корабли Гражданского Флота. Наше преимущество оказалось подавляющим, и азиатам пришлось отступить. К тому же у них возникли проблемы в собственном тылу: две ведущие нации, Китай и Индия, рассорились из-за контроля над своими колониями, что через год привело к распаду Союза.
Но самая большая ирония заключалась в том, что планеты, послужившие причиной спора, не достались ни одной из сторон – все пять азиатских колоний, напуганные перспективой массового переселения с Земли, дружно объявили о своей независимости и пригрозили консолидированным эмбарго в случае интервенции против любой из них. А поскольку обе части бывшего Союза критически зависели от продовольственных поставок, применять силу они не рискнули, тем более что на сторону мятежных планет встали экипажи большинства межзвёздных грузовых кораблей – ведь азиатские астронавты, как и наши, связывали своё будущее с колониями, а не с Землёй.
Впрочем, проблема сепаратизма не обошла стороной и Северную Федерацию. Правда, официально провозгласил независимость только Марс – и при новых обстоятельствах трогать его не стали, особенно если учесть, что ему нужна была лишь политическая самостоятельность, а все остальные связи с Федерацией он разрывать не собирался.
Звёздные колонии никаких деклараций не принимали, они и так были самостоятельны, но в переговорах с федеральным правительством жёстко настаивали на недопустимости массового и бесконтрольного нашествия землян. В итоге были согласованы ежегодные квоты переселенцев, причём право распоряжаться иммиграционными визами колонии оставляли за собой. Например, Эсперанса часть виз продавала с аукциона, где толстосумы покупали их за бешеные деньги, и именно так все мои родственники в первый же год обзавелись эсперансским гражданством, хотя и дед, и отец большую часть времени по-прежнему проводили на Земле, занимаясь делами компании. Ещё часть виз совершенно безоплатно выдавали квалифицированным представителям тех специальностей, в которых нуждалась экономика Эсперансы. А основной пакет виз разыгрывался в ежемесячных лотереях, вся выручка от которых шла на переезд и обустройство новых граждан планеты. По сходной схеме действовали и другие колонии, однако эсперансские визы на аукционах стоили дороже остальных, а лотереи были самыми популярными.
Ну а те, у кого не было ни больших денег, ни выдающихся талантов и кому не везло в лотереях, имели возможность вкусить жизнь первопроходцев на неосвоенных планетах. Благо таковых хватало с избытком – теперь, когда скорость гипердрайва возросла более чем десятикратно, почти каждую неделю открывали всё новые и новые миры с пригодными для жизни условиями. Федеральная программа колонизации давала возможность покинуть Землю всем желающим, однако предоставляла им минимум помощи – фактически переселенцев бросали на произвол судьбы, обеспечивая их только самым необходимым для выживания.
Существовали также национальные программы под эгидой отдельных стран Федерации, и тут условия для колонистов были гораздо лучше – что, ясное дело, приводило к превышению спроса над предложением. Так, например, на моей родине, в Швеции, желающие переселиться на планету Валгалла вынуждены записываться в очередь на пять лет вперёд.
Надо сказать, что появление национальных программ колонизации породило серьёзные разногласия между членами Федерации. Целый ряд стран, в основном средних и малых, под этим предлогом существенно сократили перечисление средств в федеральный бюджет, что вызвало недовольство у крупных стран, которые грозились в ответ отозвать своих представителей в Сенате. По сути, Федерация балансировала на грани распада, от которого её удерживала лишь нестабильность в Азии и Африке, где распад уже шёл полным ходом – и отнюдь не по самому мирному сценарию.
Короче, проблем на Земле хватало. Но это были проблемы развития, а не стагнации, как ещё три года назад.
Подумать только, всего три года…
У самого выхода из аэропорта меня окликнул знакомый мужской голос:
– Эрик! Постой!
Мы оглянулись и увидели спешащего к нам Андрея Бережного. Он был в голубой форме ВКС, а на его погонах сверкали позолотой четыре нашивки капитана первого ранга. Вернее, полковника – в своё время и в Европейском Союзе, и в Северной Америке, и в России, которые впоследствии образовали костяк Федерации, военный космический флот был сформирован на базе Воздушных Сил, поэтому в нём сохранились армейские звания.
Фэрчайлд встал по стойке «смирно» и взял под козырёк, но Бережной лишь мимоходом кивнул ему и тут же сжал меня в крепких объятиях.
– Эрик, сукин сын! Как я рад тебя видеть!
– Взаимно, Андрей, – ответил я, с трудом дыша. Бережной был ниже меня ростом, но гораздо массивнее и обладал поистине медвежьей хваткой; обычно он соизмерял свою силу с обстоятельствами, но на сей раз от избытка чувств малость переусердствовал. – Только смотри не задуши на радостях.
– Извини. – Бережной отпустил меня, отступил на шаг и перевёл взгляд на Марси. – Ну, здравствуй, лейтенант. Тебя я даже не сразу узнал. В жизни ты выглядишь ещё сногсшибательнее, чем по тривизору.
Щёки Марси зарделись от похвалы.
– Спасибо, капи… полковник.
Бережной вновь посмотрел на меня и покачал головой:
– Вот так неожиданность! Больше двух лет я пытался тебя выловить, и всё напрасно. А когда меня перевели сюда, я был уверен, что здесь уж мы точно встретимся. Однако мне сказали, что на Новой Земле ни ты, ни другие с «Гермеса» не бывали.
– Да, верно, – подтвердил я. – Мы лишь недавно узнали, что Новую Землю нашли. Узнали вместе со всеми остальными – когда правительство Федерации объявило о наборе переселенцев.
– Как это? – удивился Андрей. – Разве не вы сообщили её местонахождение?
– Нет, не мы. Нам четверым было известно только то, что она расположена в Рукаве Персея, на расстоянии тринадцати килопарсеков от Солнца. Как ты сам понимаешь, ориентиры недостаточные. Но среди электронных копий новоземных книг, которые мы привезли с Юная, нашлась одна, где были указаны точные галактические координаты Новой Земли. Их обнаружила экспертная группа, изучавшая материалы нашей экспедиции. По решению правительства, запись этой книги была изъята и засекречена, а нам ничего не сообщили.