Харбинский экспресс - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Орлов cтр.№ 9

Павел Романович ничего не ответил. Вздохнул, взял рюмку и выпил залпом. Водка была еще холодной.

В этот момент к столику вернулся Агранцев.

— Все, господа. Пойдемте.

— Куда это?! — вскинулся Клавдий Симеонович. — Я абсолютно против! Эт-то ж совершенное морген-фри п-полу-чается!

— Ого, а купец-то набрался, — заметил ротмистр. — Ничего, тут рядом. Можно сказать, отдельный нумер. Там и продолжим.

— А это? — Сопов широким жестом указал на столик.

— Еще принесут.

Не дожидаясь, когда остальные поднимутся со своих мест, Агранцев зашагал прочь. Сопов с неожиданным проворством вывернулся из-за столика и пошел рядом. Глядя им в спины, Павел Романович внутренне усмехнулся — настолько контрастировали меж собой эти двое. Стройный, поджарый, черноволосый ротмистр ростом был едва выше плеча дюжего, хотя и несколько рыхловатого Клавдия Симеоновича, пшеничная шевелюра которого уже порядочно поредела.

Они прошли через зал и скрылись в дверях.

— Как вы думаете, они знакомы между собой? — спросил вдруг Ртищев, и Павел Романович поймал себя на том, что секунду назад задавался тем же вопросом.

— Не возьмусь сказать, — ответил он. — На первый взгляд, нет. Если только все это не спектакль.

Старый генерал покивал головой.

— Вот-вот. — Он вздохнул. — И за что только Господь карает… А это правда… насчет убиенных?

— Правда.

— Вы сами видели?

— Видел, — ответил Дохтуров. — Я вернулся под утро, чуть раньше вас. Лег отдыхать. Вдруг — стук в дверь. Открываю. На пороге наш ротмистр. Говорит, надо уходить, немедля. Я не поверил, конечно. Хотел дверь затворить. А он заявляет — загляните к соседям. Ну… — Павел Романович замолчал.

— Что же вы смолкли?

— В той комнате лежал труп. Какой-то незнакомый господин. Шея свернута. Похоже, одним рывком, очень сильным. Никаких следов борьбы. В соседнем нумере еще чище… целое семейство.

— И тоже… шея?.. — спросил генерал.

— Да. Чувствуется одна рука. Или единый метод, если угодно. Но, полагаю, преступник был не один.

Дохтуров смолк. Генерал тоже молчал, кутаясь в свою шинель.

Они помолчали; через несколько минут появился Агранцев. Он подошел к столику и сказал, не присаживаясь:

— Вам что, господа, повторное приглашение требуется?

— Смените ваш тон, ротмистр, — ответил Дохтуров. Он вдруг почувствовал, что смертельно устал. — Не знаю, в какой копне вы родились и воспитывались, и знать не желаю. Но приказывать мне не смейте. Я немедленно ухожу. Думаю, господин генерал отправится вместе со мной.

Взгляд у Агранцева застыл. Ротмистр побледнел так, что Павел Романович решил на мгновение, что тот сейчас лишится чувств.

«Но, разумеется, этого не может случиться, — тут же подумал он. — Люди такого сорта редко падают в обморок… без посторонней помощи».

— Насчет копны вы мне потом проясните, — проговорил наконец Агранцев. — Когда у меня достанет времени. А сейчас бросьте упорствовать. То, что случилось в «Метрополе», касается всех. Это надобно обсудить; а после отправляйтесь куда пожелаете. Хоть к черту на рога, хоть к красным на вилы.

«И то правда, — подумал Дохтуров. — Что я уперся? Сущее ребячество».

Он кивнул:

— Хорошо.

Двинулись к выходу. Последним шел интендант Ртищев. Из-под его шинели скорбно выглядывали грязные демикотонные брюки.

«Зря я насчет копны, — размышлял Павел Романович, глядя в спину Агранцеву. — Зачем я его оскорбил? Теперь ведь непременно дуэль. И что за причина? Он мне несимпатичен? Так не убивать же за это. Нужно что-то придумать».

Надо сказать, возможная дуэль его не страшила.

Меж тем миновали большие сводчатые двери. Далее коридор вел во флигель. Принялись подниматься по неширокой каменной лестнице; Агранцев шел впереди, не оглядываясь.

Здесь открылся короткий коридор, упиравшийся в анфиладу из пяти комнат. Первая представляла собою боскетный зал. Стены — под живую рощу расписаны. Надо сказать, довольно умело. В центре — неширокий обеденный стол на дюжину приборов.

«Видать, — подумал Павел Романович, — наш ротмистр на особом положении у мадам Дорис».

Вторая была курительной. Стены — желтый штоф, по углам четыре козетки, посередине стол со складной столешницей. В углу пирамида с набором трубок.

По всему чувствовалось: дом строил человек, сильно скучавший по прошлому веку. И средства ему позволяли устроить обстановку более-менее сообразно милому для сердца времени.

«Ирония судьбы, — подумал Дохтуров, — в островке барского уюта разместился дом терпимости. Любопытно, кто владел этим осколком минувшего?»

Сопов сидел за пустым столом в зале и, судя по физиономии, скучал. Увидев Агранцева, он оживился, но тут же вновь приуныл.

— Когда подадут? Здесь неплохо, однако не сидеть же голодным!

Агранцев остановился у косяка, пропустил всех вперед и запер дверь на ключ.

— Вот что, господа, — сказал он. — Разговор серьезный, и я распорядился пока закусок не подавать. После — сколько угодно.

Клавдий Симеонович скривился, но промолчал.

— Прошу садиться.

Уселись — Дохтуров с генералом по одну сторону, напротив — ротмистр с Соповым.

— Вы все понимаете, — заговорил Агранцев, — случившееся нынче в «Метрополе» — событие из ряда вон выходящее. Даже по меркам нашего монструозного времени. Возможно, мы с вами единственные, кто уцелел. У меня есть версия, однако и ваше мнение я хотел бы услышать.

Клавдий Симеонович пожал плечами.

— А что удивительного? Теперь душегубов в России, что блох на шелудивой суке. Ироды! Странно, как это всех порядочных людей еще не извели под корень.

— Дайте время — изведут, — сказал Агранцев. — Но речь о другом. Харбин — это не Петроград. Здесь, слава Богу, пока порядки иные. И резать постояльцев в гостиницах как-то не принято. Да и гостиница не из богатых, большой куш не возьмешь. А риск велик. Перебить всех на этаже, в без малого двадцати нумерах, за пару минут не получится. Хоть и орудовал кто-то необыкновенно умелый и ловкий, но и ему надо было затратить немалое время. Зачем?

— Да я ж говорю — ироды желтопузые, китаезы! — крикнул Сопов, побагровев лицом. — Им человека убить — плюнуть и растереть! Слышали про захваченный поезд? В марте-то? Два последних вагона, антихристы, отцепили. Всех пассажиров — под насыпь! Кто противился иль оружие при себе имел — тут же ножом по горлу. У остальных все отобрали, вчистую. Казалось бы, ограбил, забрал — так отпусти, не губи душу-то! Но не-ет, им этого мало. Руки за спиной скрутили, а в рот острые деревянные палочки вставили. Про такое слыхали? Сперва, говорят, человек терпит-терпит, а потом челюсти сжимаются мало-помалу. Палочка-то плоть и пронзает. Кошмар! Так и бросили умирать. Дам, что помоложе, снасильничали. А вы спрашиваете — кто да зачем. Хунхузы, они хунхузы и есть. И нечего тут думать.