Изгнанники - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Михеев cтр.№ 187

Так что на волне этой обиды они, похоже, и договорились с чужаками. Правда, очевидно, далеко не все, а какая-то часть правящей верхушки, поскольку в народе традиционно сильна была ксенофобия, – Соломин хорошо помнил, как высказывались о чужаках пленные люди Дюбуа, причем совершенно искренне. Это была одна из главных причин, почему англичане держали информацию в секрете – недоверие друг к другу и подозрения в предательстве перед внешней угрозой могли оказаться страшнее боевых кораблей инопланетян, поскольку грозили расколоть человеческую расу на части.

Ну и, кроме того, французы явно были не одни – их сателлиты, в первую очередь турки и часть арабов, по агентурным данным англичан, были втянуты в эту аферу. Тот перехват курьеров, с которого все и началось, был запланирован с единственной целью – не дать втянуть в орбиту интересов Франции и родину Мэнолы. Французы хотели это сделать через арабов – и пролетели, когда русский линейный крейсер своими орудиями поставил всем шах и мат.

Выслушав эту информацию, Соломин довольно долго ее обдумывал, а потом поинтересовался, почему же англичане не вышли непосредственно на руководство Российской империи. Ответ его не удивил. Во-первых, русские могли вмешаться так, что от Франции вообще ничего бы не осталось. Заразу надо лечить радикально, то есть методом полного уничтожения. А во-вторых, англичанам вряд ли поверили бы – слишком много они пакостей успели сделать России. Нет, информацию бы не отбросили, начали проверять – и упустили бы время, потому что империя далеко и мгновенно не отреагирует. А времени почти не оставалось – по некоторым данным, объединенный флот чужих рас уже начал концентрацию, причем не где-то далеко, а непосредственно в ареале обитания людей.

Возникал и вполне логичный вопрос, почему же британцы, раз уж им все известно, не раздолбали Французскую Деспотию в мелкие щепки? Ответили Соломину на это просто – сил не хватит. Французский линейный флот очень незначительно уступал британскому в численности и, вдобавок, имел в своем составе больше кораблей других классов, в первую очередь легких крейсеров и эсминцев. Обороняться же всегда легче, чем нападать. К тому же англичане опасались, что их атака будет воспринята соседями как вероломное нападение на Францию. Англичан не любили ничуть не меньше французов, привыкли ждать от них подлости, и многие воспользовались бы моментом, чтобы дать им по морде. Кроме того, была вероятность, что корабли иных рас тоже примут участие в войне, причем на стороне Франции, и просто за счет численности изрядно отделают нападающих, а больших потерь и без того потрепанное войной Британское Содружество позволить себе не могло. Все это было высказано крайне высоким штилем, однако если выбросить из него словесные вензеля, то все сводилось к одной мысли: британцы боялись. Ну а результат их страха выливался в столь милую сердцу каждого британца истину: пусть кто-нибудь повоюет за нас, а мы с этого что-нибудь поимеем. В общем, классика жанра. Хорошо хоть, русские были отнюдь не столь наивны, чтобы по первому зову очертя голову бросаться спасать мир – им и своих забот хватало.

Информация, разумеется, была интересная. И что теперь с ней прикажете делать? Отпустив гостей отдыхать, Соломин незамедлительно связался по закрытому каналу с императором, после чего решено было проверить, стоит ли верить этому внезапному крику о помощи. Тем более что, по мнению императора, собственно Российской империи ничего не угрожало. Ну, начнется заварушка – и что? Пришельцы явно не смогли трезво оценить, с кем связались. Англичан они, может быть, и потреплют, особенно если и впрямь с галлами снюхались, финнов пощипают, еще кого-нибудь, потом придут имперские корабли и всех разгонят. Разве что проблемы с расколом человечества… С этой точки зрения в качестве превентивной меры нужен был точечный удар, чтобы никто и не понял, что случилось, но для этого, в любом случае, нужны были разведданные. И вот тут встал вопрос: а кто этим будет заниматься? Империя просто не имела в интересующем их сейчас районе кораблей соответствующего поставленной задаче класса, и быстро перебросить их возможности не было. А пригнать имперский флот и прочесать Францию частым гребнем было, конечно, можно, но секретности тогда уж и не жди. Да и, опять же, не хотелось рисковать – вдруг англичане и впрямь замыслили провокацию? С них, гадов, станется.

В результате Соломин в очередной раз убедился, что каждый человек имеет право быть дураком, но и правом надо пользоваться с некоторой умеренностью – его, как первого, столкнувшегося с этой кашей, император и назначил главным расхлебывальщиком. Умный император спихнул проблему на дурного вассала, оказал, так сказать, доверие, и теперь это было уже его, Соломина, головной болью. Конечно, имперский флот под видом больших маневров должен был выдвинуться к границе, но именно от Соломина теперь зависело, будет империя вмешиваться или же маневры так и останутся маневрами. Кстати, во вмешательстве император не был заинтересован совершенно и пожелал, чтобы справились, по возможности, своими силами.

Ну, оставалось только расслабиться и получать удовольствие, а заодно уж поиметь с этого что-нибудь интересное. Поэтому на вечерней зорьке, когда разговор с британцами продолжился, адмирал, развалившись с удочкой в шезлонге на берегу пруда, передал им решение императора и поинтересовался, а что, собственно, он будет с этого иметь? А то ведь, знаете ли, затраты предстоят нешуточные, и риск соответствующий. Надо и компенсировать как-то, иначе совсем неинтересно голову под топор подставлять.

Англичане замялись и вначале принялись нести чушь о благе всего человечества. Соломин, зевнув, обратил их внимание на то, что конкретно его все человечество волнует только потому, что путается под ногами. Кроме того, дремучий и замшелый мозг адмирала упорно отказывался понять, каким образом благо человечества станет благом для русских вообще и лично для него в частности. История вот учит, что всегда было с точностью до наоборот. Да и вообще, почему русский адмирал об англичанах должен беспокоиться? Если бить их – так это и без того запросто, а защищать… Тут в принципе вопрос неправильно поставлен. У него свое, личное государство имеется, оно, естественно, волнует, но его-то уж как-нибудь защитить можно. Еще Россия волнует, но для того, чтобы напугать империю, наглых пришельцев, равно как и французов, маловато будет. Ну, может, родную планету жены прикроет – а то как-то нехорошо получается, да и милая, дорогая, родная, единственная иначе всю плешь проест. Это если сразу не убьет, конечно. Еще паре-тройке планет надо будет помочь. Родине Мэнолы, к примеру, – все-таки не совсем чужие, там сейчас у Джораева родня организовалась. Император не откажет выделить на это «летучую эскадру». Остальные же могут хоть на собственных подтяжках повеситься – их проблемы. В конце концов, не его, Соломина, вина, что кто-то решил снюхаться с врагами. Не нравится – он никого больше не задерживает, прощайте, джентльмены, приятно было пообщаться.

Прощаться ни Смит, ни Мэллоун как-то не жаждали – очевидно, договориться для Британии было очень важно. С другой стороны, и обещать русским британцы ничего не хотели. Раньше ведь как было: джентльмен – хозяин своего слова. Захотел – дал, захотел – взял обратно. Русские за такие шутки могли и похоронить Британское Содружество, и никакая внешняя угроза их не остановит. Соответственно, за все, сказанное здесь и сейчас, придется отвечать, выполняя обещанное до последней запятой. И плевать, что нет свидетелей – русских такие мелочи, как, к примеру, отсутствие документов или изменившиеся обстоятельства, никогда не останавливают.