Меченосец - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Большаков cтр.№ 65

– Тебе-то хорошо, вон какое пузо наел. Как у моржа! Жирному не холодно!

Железнобокий не ответил. Он зачерпнул полную горсть воды и плеснул на лекаря.

– Уй-я!

– Весла в руки, – приказал князь, – и толкаем!

Варяги разобрали весла и пристроились пихать скедию – кто нос, кто корму, кто посередке.

Олег зашел в воду по пояс и уперся веслом в борт. Это было нетрудно, течение и само несло скедию, надо было только удерживать «Сокола» на курсе, чтобы кораблик не развернуло. И нужно было шагать, нащупывая босыми ногами дно, расшибая пальцы о камни, и удерживать тело от падения – Непр ощутимо толкал в спину. И еще одна нужда была в запасе – поглядывать на берег. Степь лежала вокруг. Дикое Поле. В любой момент из неприметной балки могли с визгом выметнуться печенеги, подло напасть, осыпать стрелами и скрыться, а тебе только и останется, что метаться по берегу в бессильной ярости. И хоронить потом павших.

– Выходит! – скомандовал Котян. – Сейчас четвертый – Айфор!

Айфор, или, как его звали славины, Ненасытец, был самым коварным. Но варяги настолько озябли и вымотались, что их уже ничто не могло взволновать, – хоть все водяные на них ополчись, они только отмахнутся от нечисти. Не до вас-де...

– Катки достат! – велел печенег-мореход.

Дрожа, растирая закоченевшее тело руками, члены экипажа перекидали на берег припасенные дубовые катки. Айфор обходят посуху, а плавсредство тащат волоком. Самое трудное – это выволочь скедию на берег, дальше будет полегче.

– Каток подставляй!

– Разом – взяли! Еще – взяли!

– Пошла! Наехала!

– Тяни!

– Толкай!

– Удерживай! Удерживай!

Сила и воля команды сработала – скедия, гудя днищем и струя воду на песок, выкатилась на берег. А теперь экипажу надо было сделать ровно шесть тысяч шагов, удерживая борта скедии. Вовремя подбирать катки за кормой и подставлять их с носа. И толкать. И тянуть. Удерживать. Подбирать. Подставлять.

Позади к берегу подходил «Стратим», русы, толкавшие кораблик, крякали, растирали розовые от холода ноги и готовились к ударному труду на волоке. Среди рослых варягов выделялся гигант Кирилл. Его тело было здорово помечено рубцами. Углядев Олега, ромей осклабил беззубую пасть. Сухов помахал ему в ответ. Учитель как-никак – чуть ли не год Кирилл обучал Полутролля языку ромеев.

– Шибче ходим! – весело заревел Клык. – Шибче!

– Вода холодная! – пожаловался кто-то.

– Щас ты у меня разогреешься, потом умоешься! А ну, взялись!

Олег навалился на скользкую корму «Сокола». Уперлись всею ватагой, напряглись, оттолкнулись... Пошла, родимая!

Впереди медленно двигалась скедия «Пардус», облепленная с бортов экипажем. А справа от Олега ревел Айфор. Вода на его двенадцати грядах металась от берега к берегу, разбиваясь о скалы, острые как меч. В воздухе висела водяная пыль, среди камней кружили водовороты.

...Когда гудящие ноги Сухова домерили последнюю тысячу шагов, и скедия снова закачалась на воде, сил в теле не осталось совершенно – легкие разрывались и свистели, как дырявые мехи, руки дрожали, а сердце занавешивало глаза кровью.

Шестой порог Варуфорс образовывал большую заводь, но расслабиться не дал. Слабина в этих местах означала щепки от корабля, а от экипажа – кровь и кости.

Седьмой порог, Леанти, прошли по глубине, сторожко следуя всем изгибам берега, и лишь дважды лодья чиркнула бортом по скрытым скалам. Оба раза Котян болезненно морщился, словно это по нему саданули скалистым выступом.

Последний порог, что пенился выше Крарийской переправы, носил название Струкун, то есть «порожек», и был как перемена после очень долгого и тяжелого урока.

– Проходит! – счастливо улыбнулся кормщик.

Олег глубоко вдохнул и выдохнул. С обоих берегов расходилась вдаль степь, порою открываясь сырыми балками, иной раз дыбясь скалами. А дно было мелким. Брод. Перевоз Крария.

– Можете одеваться, – милостиво сказал Клык.

– Премного благодарны! – низко склонился Турберн.

И получил звонкого шлепка по худой заднице.

* * *

Берега реки на перевозе сходились очень близко, ромей сказал бы – не шире Ипподрома. Плес невинно переливался на солнце, вспыхивая мириадами блесток. Сверкали капли воды, срываясь с весел. Расходились круги по воде, отражая в перехлестах интерференции густую горнюю лазурь.

«Обстановка какая-то... не боевая», – подумал Сухов. Даже плеск весел звучал, как в парке на гулянии, когда играет духовой оркестр, а граждане совершают увеселительные лодочные прогулки...

Обстановка изменилась резко – над травянистым откосом левого берега вдруг вздыбились фигуры всадников – десятки и десятки. Кони неслись бешено и совершенно бесшумно – топот глушился травой, а ездоки мчались молча, хищно пригнувшись к напруженным шеям скакунов. Слетая с горки, лошади подняли облако пыли. Внесясь с разгону в мелкую воду, копыта взбивали ее, вскидывая брызги выше холок.

– К бою! – заорал князь, выхватывая меч.

Всадники в черных халатах и в черных колпаках выпрямились в седлах, растягивая луки. Олег с Турберном нырнули за щиты, развешанные вдоль борта, и едва не столкнулись лбами. Выше звучно тюкнули стрелы. Мимо!

– Печенеги! – опознал напавших Малютка Свен.

– Орда большой, – дополнил Котян, – называт Сары Кулбай!

Русы уже вели прицельную стрельбу, перебегая вдоль бортов, прячась за щиты в одном месте, выныривая в другом.

А кормщик Котян предпочел отбиваться с помощью дротиков-сулиц, их у него была целая вязанка. Печенеги направляли коней «вилками», охватывая дрейфующие скедии с двух сторон, и дротики внесли заминку в тактический маневр – одна сулица пронзила шею коню, и тот пал, топя всадника и взбрыкивая ногами. Следующая за павшим животина споткнулась о труп и тоже кувыркнулась в воду. Второй дротик Котян метнул, целясь в мышастого коня, но тому повезло – передние ноги животного провалились в подводную яму, и сулица пробила грудь густо обволошенному всаднику в роскошной куртке – по ней были пришиты медные бубенчики, а вышивка бисером изображала птичьи лапы.

– Халил, собака! – взревел Котян. – Узнат?! Заполучи!

Сброшенный с седла, печенег упал, ногой запутавшись в ременчатом стремени, и мышастый поскакал к берегу, волоча на буксире ездока, раздирая его лицо о камни.

– А-а-о-о-о-у-у! – завыли кочевники.

Пятеро или шестеро самых бойких из них, подскакав к скедии, перескочили с коней на борт, воинственно размахивая кривыми мечами.

Олег подхватил круглый щит, висевший на бортовой планке, с ходу суя левую руку под одну кожаную петлю и ухватывая пальцами другую. Продолжая движение, он вскинул щит, отбивая секущий удар изогнутого меча. Махнув скимитаром, Сухов скрестил его с печенежским клинком, а ногою ударил степняка по колену. Хрустнула чашечка, кочевник ударился о борт и полетел в воду.