– Может, это нечто от гаража, ворот дома или транспортного средства? – задавая вопрос, я двигался вприсядку, расправляя оборки нового платья на супруге. С другой стороны мне помогала Синява Кассиопейская. И пожалел на мгновение, что выгнал камеристок… Зато говорить можем спокойно.
– Совсем непохоже… Тоже сделано из подручных средств… Ух ты! Говорят, что и дистанция действия всего лишь метров пятьсот по прямой и на открытом пространстве.
Наверное, не только Алоис сообразил, что это могло значить. Никак у террориста имелся соратник с другим взрывным устройством? Или некое место было заминировано, и если бы мы там проехали, беды бы не миновать.
В который раз я услышал от риптона похвалу за мое стремление к перестраховке.
Но тут же возникал вопрос: если у убийцы имеется подельник, зачем тогда пульт управления? Следовательно, все-таки мина? Окружающую местность проверяли и прощупывали в течение последних суток, заранее заложить взрывчатку террористы не смогли бы. Значит, принесли только недавно? Как и кто? Удастся ли отыскать этого человека? И где он оставил свой смертельный груз? И вдруг он сделал это именно в том месте, где мы и выйдем из здания? Вдруг он уже протолкался к тому месту, на которое мы, не угадав, и сунемся? Объявить общую тревогу и начать вывод людей с площади одновременно с обыском каждого? Тоже не факт, что получится без жертв…
Операторы миниатюрных летающих шпионов работали с максимальным напряжением. Но ведь людей десятки тысяч! В такой толпе, даже зная конкретного человека, и то найти проблематично.
Вопросы носились в голове, как рой рассерженных пчел, не находящих выхода. А тут еще и свадебный кортеж с молодоженами стал въезжать на площадь. Следовало что-то предпринимать.
– Цой Тан закончил работу, – многозначительно проинформировал наш аналитик, и это меня подтолкнуло к единственно верному решению:
– Патри, остаешься в здании, что бы ни случилось, и держишь возле себя Амалию! Малыш, Синява, за мной! Встречаем молодых! Алоис! Графа к нам! Делаем план «Записки». Живей…
Конечно же, императрица осталась жутко недовольна. Но когда я говорил таким тоном, и тем более после последних событий, когда принятые мною титанические усилия оказались не напрасными, она и слова не сказала против и не стала влезать со своими советами. Тем более о такой наработке она знала, и понимала, для чего я ее запустил в действие: чтобы лично присмотреться к тем, кто пробился к зданию ближе всех. Именно эти люди, а вернее, террористы среди них, и будут наиболее опасны в любом случае.
На выходе нас уже встречал работник спецслужбы. Он приготовил по внушительному пакету мини-комплектов, которые мы между собой называли «разовая кляуза». В каждый комплект входили кусочек красивого картона, с гербовыми печатями вверху и завитушками по углам, и прикрепленный к этой картонке самописец. Подобные штуковины раздавались на мероприятиях, подобных этому, и давали возможность каждому из подданных написать жалобу, замечание, пожелание, а если оных не было, то просто панегирик в адрес императрицы. Эти записки передавали в почтовый флаер, и считалось, что ими занимается лично ее императорское величество.
Тут же к нам подскочил Цой Тан, и мы все четверо стали плотной кучкой, как бы рассматривая новые образцы и раскраску картонок. На самом деле мы соединили руки, чтобы Вулкан мог быстро передать Бульке собранную информацию. А тот много насобирал, даром что молодой! Две минуты пришлось стоять под недоуменными взглядами толпы.
Уже и Гарольд взошел по парадным ступеням, поглядывая в нашу сторону призывно и задумчиво одновременно. Но я ему махнул рукой, показывая: мол, двигай, и начинайте церемонию, а мы чуть позже присоединимся.
Вслух же я распределил сектора поиска между каждым из нашей четверки носителей, и мы двинулись раздавать горожанам «разовые кляузы». И только приблизившись к своему участку, я понял, что выбрал не тот. Сюда следовало направить нашего ботаника или, в крайнем случае, наследницу барона Монклоа. Потому что передо мной предстала толпа дам разного возраста, достатка и сословий. Видимо, для них тут бургомистр выделил отдельный квадрат, куда они с энтузиазмом и натолкались, словно сельди в бочку. С огромными прическами, со смешными сумочками и в платьях такой давности, что надетое Фаиной могло показаться последним писком моды, эти расфуфыренные фанатички, увидев меня, прямо взвыли от счастья. Ну, еще бы, сам консорт их заметил и именно к ним подался раздавать бланки под записки для императрицы. И как раз в моем секторе линия оцепления чуть не была прорвана напором бойких бабулек, степенных матрон и экзальтированных, словно накачавшихся наркотиками, девиц.
Понимая, что второго камикадзе явно не отыщу, я старался двигаться с солидной скоростью, просто касаясь пальцами жадно подставленных ладоней и изредка кладя на них комплект с самописцем. Понятное дело, что Булька в таком бедламе мне ничем не мог помочь, только и пожаловался тихонько:
«Какого вакуума они все так громко орут? Ладно, когда ты был бароном Артуром…»
«Обижаешь? – с раздражением сказал я скорее машинально. – Все ведь знают, что это я обучал Артура, потому и не сомневаются, что я лучше».
«Ага! Ты как все самцы: еще скажи, что любая с тобой прыгнет в постель, невзирая ни на какие моральные запреты. И смотрит на тебя, вывалив язык на подбородок от вожделения!..»
Естественно, заявить подобное мне бы совесть не позволила. Хотя дух противоречия хотел было возмутиться. Но именно словосочетание «смотрит на тебя» меня почему-то встревожило. И я даже приостановился, пытаясь понять, что же меня смутило. Своей интуиции, не раз меня спасавшей, я привык доверять.
Осмотрелся, автоматически протягивая комплекты взревевшим от радости почитательницам, и только тогда уловил основную неправильность. В третьем ряду, а может, и во втором с половиной (трудно понять в такой давке) стояла женщина лет двадцати пяти. И вроде не сильно отличалась от своих соседок: роскошное старинное платье с глубоким декольте, довольно неплохие натуральные украшения в ушах и на шее, высокая, настоящее произведение искусств, прическа. Но! Взгляд совершенно потухший, равнодушный. То есть она никак не подходила под определение «вывалив язык на подбородок от вожделения!». Женщину толкали со всех сторон, пытались оттереть назад, но она довольно активно держала позицию, работая локтями и не выпуская из рук синюю сумочку. Как раз в тон вставкам на платье.
Интенсивно мысленно общаясь с Булькой, я для задержки времени этаким игривым голосом крикнул в толпу:
– А как вы относитесь к участию в этой свадьбе ее императорского величества?
Ответили, наверно, человек сорок одновременно, создав настоящую какофонию. Зато мы с риптоном успели заметить, как при упоминании об императрице глаза странной дамы буквально загорелись интересом. То есть она, скорей всего, только и пришла взглянуть на Патрисию Ремминг. И я, прикусив передатчик, тихо сказал Алоису:
– Ну-ка, для меня сюда подгоните специально несколько «пчелок»!