Зюзюка и другие - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Вильмонт cтр.№ 45

– Это что, мексиканский ресторан?

– Да нет, сугубо американский. Там подают ребрышки. Какие хочешь, свиные, говяжьи, телячьи, с каким угодно гарниром. Тебе должно понравиться, мамочка, ты же любишь косточки глодать. Господи, какое счастье, что ты приехала...

Стаська вернулась домой в начале двенадцатого, веселая, раскрасневшаяся, хорошенькая.

– Фу, устала! – Она плюхнулась на диван в гостиной, сбросила с ног туфли. – Сан-Франциско – охренеть можно! Такая красотища!

– У вас с Лёкой завтра экскурсия по Сан-Франциско! – как-то робко напомнила Ариадна.

– Без меня! Я завтра договорилась с ребятами... Мне абсолютно до фени всякая экскурсионная дребедень! Что мне интересно, я и так увижу, без всяких тоскливых лекций! Завтра в девять за мной заедет Симон. – И словно предотвращая вопросы, добавила: – Это Ниллин троюродный брат, классный парень.

– Стасенька, я вот тут купила тебе телефон...

– Мобильник? Кайф! Хотя вы небось надеетесь держать меня на коротком поводке? Фигушки!

– Сию минуту сядь нормально и сбавь тон! – прикрикнула я на нее. – Ты вздумала командовать тут? Носом еще не вышла!

– Лёка!

– Ничего не Лёка! Ты знаешь, я ненавижу хамство! Мама купила экскурсию на нас двоих...

– Я ее не просила. Вам что, обязательно нужно, чтобы я помирала с тоски? Посмотрите налево – там один козел построил то-то, посмотрите направо, там дом одной знаменитой козы... Очень интересно! И у меня день пропадет, и тебе, Лёка, я весь кайф сломаю. Оно вам надо? Ну все, я спать пошла.

– Стасенька, а ты есть не хочешь?

– Не-а! Мы ужинали в «Тони Ромасе». Я наелась до потери пульса! Кстати, советую сходить, вкуснотища!

И она побежала вверх по лестнице, оставив туфли посреди гостиной.

– Мама, что это? Она всегда такая? – испуганным шепотом спросила Ариадна.

– Да нет, только в последнее время. Но знаешь, в чем-то она права. Пусть не едет завтра с нами. Что называется, себе дороже. А ты про этого Симона что-то знаешь? Он не наркоман?

– Нет, он приличный парень из приличной семьи, учится в Принстоне. Господи, мамочка, какой я груз на тебя взвалила... Когда я уезжала, она была такая милая...

– Ребенку нужна мать, и никакая бабушка ее не заменит, особенно учитывая, что мать жива... Скажи мне, почему ты ни разу не приехала? Как я поняла, ты за эти годы повидала мир...

Она вспыхнула, потом побелела, губы задрожали.

– Я не могла... я боялась...

– Чего ты боялась?

– Что меня не выпустят обратно... Что ты мне не позволишь... Я не знаю, мама, прости меня, пожалуйста, прости! Мне все казалось, что в Москву я еще успею... Да ты вспомни, из какой Москвы я уезжала... Грязь, пустые полки, крысы по помойкам и подъездам... А ГУМ? А «Детский мир»? Как вспомню эти очереди, и толкучку вокруг... Ужас! А тут я попала в другое измерение.

– И тебе сразу отшибло мозги, да?

– Знаешь, наверное, да... Я просто без ужаса не могла подумать о возвращении... Думаешь, я не понимаю, как виновата перед вами? Но Бог меня уже наказал... И очень жестоко... Гарик был моей последней надеждой, а теперь все...

– Да что за чушь, почему все? Тебе только тридцать семь...

– Но я невезучая... Мне с мужчинами не везет... Тебе вот повезло с папой, а мне такой не встретился.

– Да, мне с папой повезло, хотя и я на многое закрывала глаза.

– Думаешь, я не была готова на многое закрыть глаза? Но он просто испарился, исчез из моей жизни, так что...

– Ничего, Адя, будет и на твоей улице праздник. А что касается экскурсии, то я поеду одна, ничего страшного.

– Мама, но ведь если пойти у нее на поводу завтра...

– Я просто не хочу, чтобы она испортила настроение себе и нам всем. Пусть веселится, ей предстоит трудное время: окончание школы, экзамены в институт, пусть отдыхает на всю катушку.

– Ну раз ты так считаешь, мамочка, пусть, – с огромным облегчением сказала моя дочь.

Утром я встала очень рано. Кажется, сегодня будет хороший день. Я вышла на задний дворик, именуемый здесь бэк-ярдом, и села на пластиковое кресло. За сетчатым забором простирались зеленые холмы Калифорнии. Какой дивный свежий воздух, хотя и холодно пока. Я вернулась в дом, взяла плед, укуталась в него и снова села. Как в раю. Тишина, мирный пейзаж, корова пасется на склоне холма, черная кошка сиганула мимо, а за ней огромный рыжий котище. У нас мартовские кошачьи игры, а здесь, видимо, февральские. Хорошо. Может быть, все правильно? Может быть, мы все трое в результате поймем друг друга? Это будет нелегко. Ариадна раздражает меня, раздражает и Стаську. Похоже, в создавшейся ситуации ее больше всего волнует несостоявшаяся свадьба... Наверное, ее можно понять: уязвленное самолюбие одно из самых непереносимых чувств...

– Лёка, ты в своем уме? Такая холодрыга, а ты тут сидишь! Простудишься.

– Не простужусь. Слушай, Стаська, скажи мне пожалуйста...

– Что тебе сказать, Лёкочка? – Она обняла меня, прижалась сзади, чмокнула в шею.

– У тебя совсем нет сердца?

– Совсем. Для нее – совсем!

– Но ее же можно только пожалеть...

– Ну, будь она старая, немощная, я бы ее пожалела, а так...

– И еще... Помнишь, когда ты не порвала приглашение...

– Ну?

– Кто его тогда привез?

– Какой-то тип, я уж и не помню... – В голосе звучала нестерпимая фальшь, а лица ее я не видела. – А тебе это зачем?

– Просто я подумала, не Гарик ли пресловутый его доставил?

– Да ты что, ерунда какая! Гарик этот смазливый был, а тот... Даже хари его не запомнила. С чего это ты вдруг такие вопросы задаешь?

– Да нет, просто подумала... Впрочем, не важно. Ты по-прежнему не желаешь ехать с нами, а?

– Я тебя умоляю! На фиг мне это, когда тут клевая компашка наметилась?

– А в Лос-Анджелес тоже не поедешь?

– Посмотрим, может, и поеду... там видно будет. О, вон твоя дочурка встала.

– Пойди и помоги ей накрыть на стол!

– Если тебе так хочется... Ладно, помогу!

Похоже, мои подозрения небеспочвенны.

За Стаськой заехал Симон, некрасивый, но очень приятный парень, который заверил нас, что со Стаськой все будет в порядке, что он не гоняет на бешеной скорости и вообще заслуживает доверия... Сразу было видно, что он уже без ума от Стаськи. А она, едва он появился, начала крутить хвостом. А что, самый возраст.