Выстоять. Буря над Тереком - читать онлайн книгу. Автор: Борис Громов cтр.№ 17

— Ну, брат, даже не знаю, что и сказать… Мы вроде как ничего особенного и не сделали… Так, пошалили малость, и то, — я киваю в сторону Толи, которого уже заштопал фельдшер и теперь, обработав шов зеленкой, аккуратно накладывает новую повязку, — сами нарвались. Вон, видишь, млодшому моему уже и лоб зеленкой намазали. [21]

В ответ Толя корчит противную физиономию и показывает мне очень неприличный жест, который можно перевести примерно как «не дождешься».

— Так что, — будто не заметив хамского поведения подчиненного, продолжаю я, — наверное, просто совпадение.

— Ну-ну, пускай совпадение, — понимающе кивает Сергей. — Не дурак, про военную тайну как-то слыхал краем уха.

— Вот и ладушки! — довольно хлопаю я ладонями по коленям. — Значит, тогда поедем мы. Домой пора, правда, Курсант?

— Угу, — соглашается тот, но от кивка воздерживается. Головушка, видимо, все-таки «бо-бо».

— Ну, раз «угу», тогда грузись в машину и поехали.

В Червленной я сразу направился не в «Псарню», а в Комендатуру. Было у меня такое чувство, глубоко внутри, что там нас ждут, ведь о возвращении нашем из Аргуна наверняка сообщили. Не ошибся. И Костылев, и Исмагилов были на месте. Глянув на забинтованную голову и испачканную кровью «горку» Толи, тут же вызвали врача и отправили Курсанта в больницу. На его уверения, что фельдшер в Аргуне уже все сделал, никто внимания не обратил, мол, знаем мы тех фельдшеров… Я только и успел у него фотоаппарат отобрать. Все остальные «вещдоки», включая сумку, снятую с посыльного, все равно у меня в РД лежат.

— Ну, чего встал, как столб, присаживайся! — гостеприимно указывает на мой любимый стул Комендант.

— Да, боюсь, испачкаю, — кокетничаю я.

По правде сказать, большая часть болотной грязи с меня стекла и осыпалась еще на пути к Сержень-Юрту, а оставшуюся я смыл в Хулхулау. А «горка» с тех пор уже и просохнуть успела. Но видок у меня — один черт, совсем непрезентабельный.

— Да ладно, ерунда! Если что стоящего добыл — мыть не заставим, уборщицу позовем.

— Ну, если только! — с фальшивым облегчением соглашаюсь я.

Процесс демонстрирования результатов «прогулки» затянулся до глубокой ночи. Сначала я отчитывался по результатам наблюдений, демонстрировал свои наброски и записи, потом переносил результаты на принесенную Исмагиловым «крупномасштабку». Потом рассказал о засаде и причинах, на ее организацию побудивших. Оба офицера в один голос обозвали меня «контуженным идиотом»… Ну, не только, я вообще много нового интересного о себе узнал, словарный запас у господ офицеров оказался богатый. Но когда я вывел на экран ноутбука этой самой засады результаты: сначала первого, а потом и второго этапа, да еще и достал из ранца сумку посыльного… Исмагилов, только заглянув в нее и наскоро пробежав глазами пару листов, уже было собрался мчаться «по неотложным делам». Да, видно, непростая сумочка оказалась! Но удрать я «особисту» не дал, сообщив, что и дальше для него будет кое-что интересное. И действительно, стоило мне начать рассказ о необычайно тактически грамотной группе, в одинаковом камуфляже, что чуть не взяла нас с напарником «к ногтю», он подобрался, словно взявшая след ищейка.

— А какие-нибудь еще особые приметы у них были?

— А то! — с видом доброго Дедушки Мороза я выложил из РД на стол шесть рукавов с необычными шевронами и шесть жетонов с надписями на чеченском.

— Это что ж за новая банда такая объявилась? — изумленно выдохнул Олег. — Ни разу еще таких шевронов не видел.

— Я вообще сомневаюсь, что это банда, товарищ майор.

— Это почему же? — заинтересовался Олег.

— А потому, — тут я вывел на экран сначала фото обезглавленного командира группы, а потом — татуировки у него на плече, — что командиром у них был самый что ни на есть настоящий афронегр, да еще и ветеран United States Marine Corps. [22] Что-то сомневаюсь я, что среди Непримиримых таких много… Да еще и с вот таким вот автоматом, — я снова щелкаю по стрелочке ноутбука, одно за другим демонстрируя фото, на которых в разных ракурсах был запечатлен трофейный АКМ, который мне пришлось-таки сдать на входе в Комендатуру.

— Предупреждаю сразу — «обвес» не отдам. Это мой трофей, честно захваченный, а вам и фотографий хватит!

— Ладно, не кипешуй, как в том старом анекдоте: «Твой лось, твой», — хохотнул Костылев. — Это все?

— Э, нет, — делаю хитрую рожу я и достаю из ранца Falcon.

У господ офицеров глаза натурально вылазят из орбит, а челюсти с дробным грохотом рушатся на столешницу.

— Рабочая? — выдыхает Исмагилов.

— А то, разве что гарнитуру оторвало, но это так, мелочи.

— Небось тоже себе оставить хочешь? — с тоской стонет Олег, а в глазах его плещется многовековая скорбь всего великого татарского народа, незаслуженно обижаемого жадными «урысами».

— Ну ты еще заплачь, товарищ майор! — улыбаюсь я. — Да на кой оно мне сдалося? Я со своим-то «Кенвудом» никак до конца не разберусь. А эту — до конца жизни не освою. Да и «прошивка», опять же… Так что готов уступить, разумеется, за достойную плату.

— Да кто б сомневался, скотина ты меркантильная! — в голос хохочет Костылев, пока Исмагилов прибирает к рукам внезапно свалившееся на него счастье. — А по деньгам — не обидим, обещаю. Такая, как мне кажется, да еще и полностью исправная, как минимум на сотню золотом «тянет», если не больше. Но это зависит от того, чего там в дополнительном носимом блоке имеется. Короче, в связь передадим, те поглядят и окончательную цену назовут.

— Ешь твою налево! — перебивает Игоря обычно сдержанный и вежливый Исмагилов. — Миша, ты, вообще, в курсе, что ты сегодня сделал?

— Предполагаю, что добыл наконец так нужные вам доказательства оказываемой Турцией военной помощи Непримиримым. И это еще не считая радиостанции и содержимого сумки, на которые у тебя, Олежек, аж слюни потекли, как у собачки Павлова. Ну, и немного личное благосостояние поправил… Кстати, господин капитан, мне вот интересно, нам за убиенных «духов» как заплатят? По количеству шевронов или по числу сфотографированных «голов»?

— Ну, ты и циник, Тюкалов! — изумляется Костылев.

— А чего вы хотели, господа?! Наемник — грязный наймит, не брезгующий ничем ради собственной выгоды, — ехидным тоном выдаю я. — Опять же, Курсант вон пострадамши… На компресс бы надо…

— Да ну тебя, клоун! — фыркнув, отмахивается Игорь. — Чудом жив остался, а все туда же — балагурить.

— А ты, Игорек, классиков перечти, из тех, что Великую Отечественную прошли, а потом книги о ней написали: Казакевича там, Васильева… Разведчики всю жизнь такими были. Чего киснуть, если в любую секунду можно ласты склеить? Ну, так и радуйся жизни, пока можешь. Так что там по финансовому вопросу?