Выжить. Терской фронт - читать онлайн книгу. Автор: Борис Громов cтр.№ 27

— А что там делать? Нет, на окраинах, где «частный сектор», еще живут. А вот центр давно заброшен.

— А с Дагестаном что?

— Последние лет десять Дагестан сам себе фронт. Турки после того, как паровым катком по Грузии прошлись и на пару с Азербайджаном Армению растерзали, попытались и Дагестан под себя подмять. Даже десант в районе Каспийска высадили.

— И что?

— Зубы обломали. Хотя натворить такого успели… Пленных тогда на суд выжившим жителям отдали. Так те их живьем в море топили… Вот так-то. В общем, Дагестан сейчас на военном положении. До Азербайджана-то по Каспию — рукой подать. По суше тоже можно, но тяжело — горы. Но там, видать, урок усвоили, больше не лезут.

— Слушай, как же так получилось, что турки так приподнялись-то? Были ведь — нет никто и звать никак. А тут — куда деваться! Ну, с Грузией понятно. Те всегда вояками были никакими. Чуть что, бежали к русским плакаться, а мы их защищали. И от тех же турков в том числе. Но, как я понял, они не только там, но еще и в Дагестане, и на Украине повоевать успели.

— Успели, — вздыхает Костылев. — А все потому, что во время Большой Тьмы на них просто сил уже не хватило. Флот их на дно пустили, конечно, большую часть баз американских сожгли. Но и только. Сама турецкая армия пострадала мало. А страны вокруг — либо в руинах лежали, либо никогда этим самым туркам конкурентами не были.

— Когда кончается сила сильных, начинается сила слабых, — задумчиво говорю я.

— Красиво сказал, Миша, а главное — точно.

— Это не я сказал. Автора, если честно, не помню, но сказано, будто про эту ситуацию.

— Угу, как в воду глядел. По большому счету, прокололись янычары только дважды: с Украиной и с Дагестаном. Не по силам себе противника выбрали. Хотя, если честно, без нас Украина бы не выстояла. Их там и в Крыму, и на материке хорошо прижали. Они к нам гонцов прислали, мол, выручайте.

— А вы чего?

— Как чего? Братский народ все-таки. Опять же Западную Украину, за компанию с Польшей, считай, в первые же минуты «на ноль помножило». Доразмещались «пшеки» объекты штатовской ПРО прямо на границе. А Восточная всегда к России ближе была. Помогли, разумеется. Но там было похуже, чем в Дагестане. Одним вырезанным городом не обошлось. Больше года воевали. С попеременным успехом. Но тут нам серьезно подфартило. Оказывается, Сербия с Болгарией на все происходящее поглядели и поняли, что если что — они у турков следующие на очереди. Похоже, генетическая память сработала. Помощи от них было не то чтобы очень много, но болгары умудрились свой казанлыкский «Арсенал» [42] сохранить. А оружие и боеприпасы на войне важны не меньше, чем солдаты, сам понимаешь. В общем, вышибли мы совместными усилиями янычар из Украины. Теперь у нас с Украиной, Болгарией и Сербией полнейшие мир-дружба и оборонительный союз. Торговля через Николаев и Одессу идет. Турки пытались на море гадить, но без особого успеха. От флота у них одни огрызки остались. У нас, правда, тоже. Но у трех стран, как ни крути, «огрызков» больше, чем у одной. Торговые караваны охраняются на совесть. Так что после Каспийска на всех фронтах затишье. Относительное, конечно. Мелкие провокации идут постоянно. Да и наших Непримиримых турки «подкармливают». Одно хорошо — граница по горам проходит, дороги там…

— Знаю, в Шарое [43] полгода стояли, до Грузии всего двенадцать километров было. Нету там дорог, как Жуков говаривал — одни направления. Есть широкие горные тропы. На «УАЗе» или на «Ниве» ехать более-менее можно, а вот «Урал» уже не везде пройдет. Про «КамАЗы» или «броню» и говорить нечего…

— Точно, только сейчас там еще хуже. В самом начале Большой Тьмы трясло неслабо, как при хорошем землетрясении. Так что многие тамошние «дороги» в полную негодность пришли.

— Кстати, все забываю спросить, а почему, собственно, Большая Тьма?

— Как почему? Так Тьма и была. Почти четыре года солнца вообще не видели — все небо какой-то дрянью затянуло, облака не облака, гадость какая-то в воздухе висела. Похолодало сильно. Уже думали — кердык, пора к ядерной зиме готовиться. Ан нет, пронесло, потихоньку очистилась атмосфера.

— Да уж, блин, слушаю тебя, будто фантастический роман читаю. Вот только все на самом деле… Я, конечно, та еще тварь толстокожая, но даже мне не по себе.

— Ладно, довольно с тебя на сегодня «веселых» историй. А то еще в депрессию впадешь. Это мы ко всему этому звиздецу долгие тридцать лет привыкали, а на тебя все резко свалилось. Я вообще удивляюсь твоему хладнокровию.

— Хочешь начистоту? Я тоже. У меня ж там, — я неопределенно мотнул головой, но капитан отлично понял, о чем речь, — семья осталась: родители, сестра, прочая родня… Друзья, знакомые. Мля, там вся моя жизнь осталась!!! А я сижу тут на коечке, будто так и надо!

— Да уж, тебе бы психолога опытного найти, пообщаться. Да только где ж его взять? Ну, может, придумаем что-нибудь. Пойду я, пожалуй.

— Погоди, последний вопрос: кто такие мамелюки? В смысле, кто это такие тут, у вас? Кто это раньше были, я и так знаю.

Костылев опять мрачнеет.

— А сейчас, Миша, это почти то же самое, что и раньше в Османской империи, а до этого — в Древнем Египте. Это воины, выращенные из детей-рабов в дикой, фанатичной ненависти ко всем, кроме своих хозяев. В нынешней турецкой армии выполняют функции диверсантов. Обычные аскеры, [44] тоже, кстати, те еще ублюдки, по сравнению с ними — просто дети.

— И, похоже, кто-то принял меня за одного из них.

— Все гораздо хуже, Миша. Этот самый «кто-то» совсем не удивился, а значит, был вполне готов к тому, что кто-то из мамелюков тут появится. А вот это уже совсем хреново. Ну-ка, вопрос на общее развитие тебе, товарищ прапорщик: когда разведчики-диверсанты начинают шустрить в тылу врага при длительных позиционных боях?

— Перед большим наступлением, — отвечаю я, чувствуя нехороший холодок пробежавший по спине.

На следующий день Костылев зашел снова. — Я буквально на секунду, — прямо с порога предупредил он. — Дел по горло. А к тебе тут один человек сильно в гости просился. Только табуретом в него не метни с ходу, ладно? Да, и еще, о том, кто ты на самом деле, он не знает. Мы сказали — наш человек с задания возвращался. Все, больше ему знать не нужно.

Капитан оборачивается и зычным голосом командует кому-то в дальнем конце коридора:

— Впускай, пусть проходит.

Буквально через полминуты в узкую щель между могучей фигурой капитана и дверным косяком протискивается дед Тимоха собственной персоной. Выглядит это довольно комично, но я специально напускаю на себя суровости.