Вейн - читать онлайн книгу. Автор: Инна Живетьева cтр.№ 104

На углу, между деревянным домом и каменной двухэтажкой, обнаружилась колонка. Прыгали воробьи, тыкая клювиками в лужу. Егор прибавил шагу, но заметил на стене объявление. Сначала шли остроносые зейденские буквы. Ниже бросилось в глаза: «За нахождение на улице после 21 часа – расстрел». Перечитал несколько раз, гоняя желваки. Мрачно усмехнулся строчкам: «За укрывательство и помощь партизанам…»

Повернулся – и ноги приморозило к тротуару. У колонки стояли двое зейденцев в солдатской форме. Один, наклонившись, пил из горсти. Другой, повесив свой автомат на шею, держал его оружие. Солнце вспыхивало на брызгах. Дрожали в воздухе осколки радуги.

Солдаты, напившись, прошли мимо. Они не обратили на мальчишку внимания, занятые разговором. Егор уловил: верн фирхшен. На рыбалке, значит, были. Это так потрясло, что он привалился к стене. Пусть бы говорили о войне, но – о рыбалке? Посмотрел зейденцам вслед. Тот, что пониже, развел руки, наверное, показывал размер улова.

Колонку Егор обогнул по другой стороне улицы, сглотнув комок в пересохшем горле.

Ближе было пройти по Новослободской, мимо рынка, но он свернул на Крестовскую и вышел дворами к кинотеатру. Портреты передовиков сняли. На кассе красовалась надпись: «Вечерние сеансы только для господ офицеров». Справа, где обычно висели газеты, наклеили типографские плакаты. «Скоро мы будем в Ольшевске!» – кричал заголовок. Морщась от гадливости, Егор подошел ближе. Фотографии, полтора десятка. Лучевск он узнал сразу. Вокзал. Набережная. Большой книжный магазин. Центральная площадь. И везде – зейденцы, зейденские эмблемы и зейденские флаги. Егор двинулся вдоль стенда, читая подписи. Плодск, Деневск, Чащин, Верхний Убск… Резануло в желудке. Неужели – правда?!

За спиной простучали сапоги. Егор глянул через плечо – патруль, трое. Тот, что постарше, руку с автомата не снимает. А неспокойно им в городе, несмотря на похвальбу. Сощурившись, проводил патруль взглядом. От ненависти сводило скулы. Скоро в Ольшевске? Подавятся!

На площади хрипел, захлебываясь маршем, громкоговоритель. Там, где за ажурной решеткой зеленел парк, сколотили помост. С укрепленной под углом балки свешивалась петля. Егор несколько секунд смотрел на нее, не веря, что такое и вправду возможно.

С горсовета сорвали вывеску, и под солнцем блестела новая, с чужими литерами. Застыли на крыльце часовые. Из-за угла высовывалась тупорылая морда «универсала». Площадь, обычно яркая, казалась черно-серой от офицерских мундиров и солдатской формы. Эх, автомат бы сейчас! Егор сплюнул и нырнул в проулок.

Асфальтированную дорогу сменила засыпанная щебнем улица – потянулись частные кварталы. Несмотря на разгорающийся день, ставни открывать не спешили. Не лаяли собаки, не орали петухи. В одном из дворов Егор заметил чужие гимнастерки, свисающие с бельевых веревок. В другом колол дрова пожилой зейденец, и это было так же странно, как и разговор о рыбалке. Прошла от колодца женщина с полными ведрами. У во#769;рота ее сменил мальчишка лет семи. Загремел цепью.

Егор свернул за угол, и у него перехватило дыхание. Слева все осталось как прежде. Справа прошелся огонь. Вместо дома с приметными резными наличниками – груда, из которой выдавалась труба. Торчали балки, точно сломанные ребра.

Погибший тополь растопырил черные ветки.

У тетки Лозы щерился оконными проемами кирпичный остов.

Егор сделал еще несколько шагов.

Сохранились столбы от калитки. Створка, обугленная по краю, лежала на земле. Вошел во двор, машинально толкнув рукой воздух. Под ногами рассыпались в труху головешки. Валялся закопченный умывальник. Летняя веранда сгорела подчистую. От дома сохранилась лишь одна стена – дальняя. К ней притулилась почерневшая родительская кровать. Ветер хлопал покореженным листом кровельного железа.

В горле заскребли слезы. Егор ударил кулаком по ноге, оставив на штанах пятно сажи. Прекратить! Немедленно! Нашел время нюни распускать. Нужно сходить к Карагарлицким. Если мама в городке, они наверняка о ней знают. Может, что и про крепость слышали.

Егора в спальне не было, но на столе валялась его куртка, и из-под пятнистой полы торчал арбалет. Юрка удивленно посмотрел в окно: солнце стояло высоко над лесом. Странно.

Он торопливо обулся и выскочил в коридор.

– Эй, ты где?

Голос разнесся по зданию. Ни ответа, ни отзвука шагов.

Юрка мельком заглянул в ту комнату, где были вчера, проверил директорский кабинет и сбежал на первый этаж. Сунулся в кладовую.

Никого.

Потер лоб, разгоняя остатки сна. Куда мог запропаститься Натадинель? Может, он в школе? Бегом пересек поляну, одним прыжком взвился на крыльцо и рванул тяжелую дверь.

– Ты тут? Егор, твою мать!

Вестибюль отозвался эхом.

Ушел. Обманул, как маленького! Юрка с размаху ударил по косяку, ссадив костяшки. Ну и что теперь делать? Бежать следом? Ага, Натадинель наверняка уже в городе, у мамочки под крылышком.

От обиды в горле набух комок.

– Ну и пошел к черту, не навязываюсь! – крикнул Юрка.

Сел на ступеньку, упершись локтями в колени.

Дробно разносился стук дятла. Суетливо орали птицы. Ползла вверх по балясине гусеница, даже она куда-то торопилась. Юрка ткнул пальцем, и гусеница свалилась в траву.

Можно было уйти прямо сейчас, узел он найдет запросто. Но очень хотелось посмотреть в рожу этому подполковничьему сыночку.

Юрка встал и задумчиво огляделся, выбирая между школой и интернатом. Снова поднялся на крыльцо.

Через разбитые окна солнечный свет беспрепятственно заливал вестибюль. Наверх уходил широкий лестничный пролет с массивными перилами. Стену справа занимал стенд, озаглавленный: «Мы ими гордимся!» Пошел вдоль него, разглядывая черно-белые фотографии в три ряда, от мальков до старшеклассников. А вон та девочка ничего. И эта, с косой через плечо, тоже. Юрка всмотрелся и присвистнул. Ну точно она, хотя тут и не разберешь, что рыжая. Вот и буковки: «Талина Карагарлицкая».

За стендом начинался коридор. С одной стороны окна, с другой – двери. Таблички: «1А», «1С». Надо же, совсем как у них, только литеры пузатенькие, с «хвостиками», и другой алфавитный порядок. Заглянул в класс, обозначенный буквой «Е». Маленькие деревянные парты сдвинуты в угол. Вдоль стены – козлы, стремянка, ведра с засохшей известью. Юрка прикрыл дверь и пошел наверх.

Второй этаж пугал сразу: «Учительская», «Директор», «Завуч по внеклассной работе». Туда заходить не стал, двинулся по коридору, скользя взглядом по табличкам. «Кабинет истории», «Кабинет пшелесского языка», «Кабинет математики», «Кабинет географии». Кстати, идея!

Здесь ремонтные работы уже закончились, и темно-синие, недавно выкрашенные парты выстроились в три ряда. Они показались Юрке громоздкими после привычных столов на трубчатых ножках. Шкаф приткнулся в дальнем углу. Изнутри к застекленным дверцам были прикреплены карты. На одной створке две половинки географической с очень знакомыми очертаниями материков, на другой – кусок экономической в укрупненном масштабе. Внизу, в просвете, виднелись корешки учебников.