Два шага до любви - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алюшина cтр.№ 58

— Вообще-то это хороший повод, весомый. Но у нас есть и другие, — продолжил он свои аргументы. — У нас есть сын. И мы интересны друг другу как личности, мы уважаем друг друга, мы из одного социального слоя, и оба материально не бедствуем и сами себя обеспечиваем, что немаловажно, потому что отпадает материальный расчет в отношениях.

— Ты зарабатываешь намного больше, — вставила я свой «пятак».

— Но так и должно быть: мужчина должен зарабатывать больше, чтобы чувствовать себя мужчиной, а не кем-то еще. Главное, чтобы женщина, соглашаясь жить с ним, руководствовалась иными чувствами, а не жадностью и расчетом.

— Но то, что ты перечисляешь как аргументы, и есть расчет, разве не так? — спросила я. — Просто расчет иных составляющих.

— Знаешь, мне наш сын сказал одну потрясающе простую и одновременно глубокую вещь, — улыбнувшись, стал рассказывать Берестов. — Мы сидели с ним в одном совершенно уникальном старинном пабе, в предместье Лондона, и он меня спросил: «Пап, а ты любил тогда маму?» И мне пришлось ему честно отвечать, потому, как мы договорились не врать друг другу. Я задумался, вспомнил то время и тебя, — он усмехнулся, весело сверкнув на меня глазами, — такую крутую брюнеточку, которая пыталась меня соблазнить и при этом даже не целовалась никогда раньше. Многое вспомнил и честно признался сыну, что не знаю, наверняка любил. Но я тогда молодой был, глупый, азартный, крутым себя чувствовал, для меня бизнес был на первом месте, а все остальное, в том числе и женщины, где-то там, далеко после него. Я сказал ему, что мне с тобой тогда очень хорошо было, как-то тепло и уютно, мы постоянно смеялись, ты меня забавляла и удивляла, и заботилась обо мне, и любила меня. И Максим пожал плечами и спросил: «Ну если вы тогда друг друга любили, что вам мешает сейчас снова полюбить друг друга? У вас есть я, один сын на двоих, у вас нет других семей, и детей, и любовников у вас тоже нет, так почему бы вам снова не влюбиться?»

Он замолчал, взял свой бокал со стола, отпил глоток и, глядя мне в глаза, чуть иронично спросил:

— Славка, ты бы могла в меня снова влюбиться?

Я тоже потянулась за бокалом, взяла в руки, сделала маленький глоточек и ответила, поддержав ироничность тона и глядя ему в глаза:

— Берестов, я давно уже не играю в одни ворота.

— А и не надо, Славочка, — согласился быстренько он, — давай играть вместе, в двое ворот.

Он отвел взгляд, сделал еще пару глотков, задумавшись о чем-то, посмотрел на меня уже без иронии и шутливости во взгляде. Так посмотрел, что я даже как-то собралась вся внутренне.

— Когда мы встретились у меня в доме первый раз и я смотрел, как ты улепетываешь от меня на своей машине, перепуганная донельзя, я тогда сразу решил, что эта барышня точно будет моей. А когда в тот же день встретил тебя в ресторане с этим деятелем, то меня просто снесло. Я обалдел, неужели ТАКАЯ женщина и уже где-то моя может иметь отношения с таким придурком, и даже бросился выяснять. Ну, а когда ты пришла ко мне с этой жалобой, блистательная, изысканная, ироничная, и объявила о своем статусе, явно немного посмеиваясь, у меня вообще планочка-то упала. Еще минута, и я бы взял тебя прямо там, на столе, и ничто бы меня не остановило. А когда ты ушла, я сразу принялся изучать информацию о тебе, но найденные сведения не пестрили данными, были весьма скупы. Я так понимаю, ты специально это контролировала. Мой тебе за это респект. Я промаялся до пятницы, не потому что сомневался, а потому что не хотел, чтобы у нас получилась суетливая ночь, когда утром надо обоим бежать на работу, вот и ждал. Ну, а если ты думаешь, что после твоего очередного побега я собирался так и отвалить, согласившись с твоими неубедительными аргументами, то ошибаешься. Я решил дать тебе пару дней на размышление, а на третий уже действовать самому. Я не собирался тебя просто так отпускать. Но мне пришлось срочно с половиной моей команды вылететь в командировку в Калининград. А тогда, в пятницу, когда случилась эта авария и ты ворвалась в мой кабинет, я только час назад как прилетел и проводил совещание со всей своей командой. Вот такой расклад, Мирослава Витальевна. И еще. Я ревную тебя к Русакову. Я благодарен ему за все, что он сделал для Макса и кем был для него, и даже за то, что он не занял моего места, не стал ему настоящим отцом. Но я ревную тебя к нему, и меня сносит, когда я думаю о том, что он был твоим мужем во всех смыслах.

Может, я и ошибаюсь, но мне показалось: это сильно походило на признание в любви. Или мне просто хотелось, чтобы это было завуалированное признание?

Он хотел добавить к уже сказанному что-то еще, но его прервал звук открываемой ключами входной двери. Я поднялась с кресла, поставила бокал на столик, махнула ему, чтобы не вставал, когда он начал подниматься, и отправилась встречать того, кто пришел.

А пришел наш сын Максим и с очень раздосадованным и удивленным лицом принялся меня отчитывать:

— Ма, ты что, привела в дом мужчину? — указал он на висевшую в шкафу куртку Берестова, которую увидел, собираясь вешать свой пуховик.

— Я не поняла, что за претензии и наезд? — очень строгим тоном ответила я. — Во-первых, это мое дело, кого и когда мне приводить, и ты не имеешь права со мной разговаривать в подобном тоне. А, во-вторых, не ты ли вот уже два года повторяешь, что мне надо встречаться с мужчинами, заводить романы и подумать о личной жизни?

— Но это было раньше! — немного смутился и сбавил обороты Макс, но наезд продолжил: — А сейчас я против, чтобы ты приглашала каких-то незнакомых мужиков!

— Спокойно, сын, — произнес у меня за спиной Берестов. — Мужчина пришел без приглашения.

— О! Пап, это ты! — просиял Макс и наигранно изобразил преувеличенное облегчение. — Фу! А то я напрягся как-то.

— Максим, мне не нравятся твои попытки вмешиваться в мою личную жизнь, — строго и назидательно воспитывала я.

— Ма, а давай у тебя с отцом будет личная жизнь, а? — хитро улыбался он. — И мы переедем жить к нему! — И, сияя восхищенно глазами, зачастил: — Ты видела, какой у него там, в подвале, домашний кинотеатр? Закачаешься! Полный отпад! Экран на всю стену, кресла, диваны, и барная стойка, и музыкальный центр, и место для танцпола, и полная звукоизоляция! И вообще у него тарелка, и больше ста каналов выведено, там можно так оттягиваться, смотреть любые соревнования, матчи! Просто потрясно!

— Представляю, — рассмеялась я его мальчишескому восхищению.

— Слушайте, родители! — осенило идеей нашего сына.

А мы с Берестовым переглянулись немного растерянно, он первый раз нас так назвал, объединив в «родители», в одной связке. А Макс принялся снова торопливо натягивать куртку на себя.

— Я к Темке вернусь и у него останусь, мы с ним в комп порубимся, он вообще не хотел, чтобы я уходил! — говорил он быстро, а одевался еще быстрее, натянул шапку на голову и зашнуровал ботинки.

— Э-э, ты куда собрался? — попыталась я остановить его. — Мы просто разговариваем, что ты придумал?