Каждый за себя - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 26

Всех покормив и убрав кухню, я отправилась за продуктами и массой прочих необходимых вещей, как-то: стиральные порошки, туалетная бумага, лекарства для пополнения домашней аптечки в целом и для Главного Объекта в частности: Старому Хозяину с завтрашнего дня нужно начинать очередной месячный курс кардикета-20, да и ампулы строфантина я вчера проверила - срок на исходе, пора покупать новые. Кроме того, заканчивался собачий корм, и нужно добраться до специализированного магазина и притащить еду для Аргона, а заодно уж и для Кассандры и Патрика. С собачьим кормом тоже тяжелый случай: покупать его нужно в "Пинчере" на Нижегородской, куда ни на каком муниципальном транспорте от нашего дома не доедешь. Но туда-то еще ладно, а вот обратно… Мадам настаивает, чтобы я покупала корм в пятнадцатикилограммовых упаковках, потому что так получается дешевле. Аргону, не страдающему отсутствием аппетита, этого количества хватает ровно на месяц.

Есть упаковки и поменьше, по два, например, килограмма и, кажется, даже по пять, можно брать и вразвес, но выходит дороже, а в этом вопросе Наталья Сергеевна почему-то придерживается экономии. Хоть убейте меня, никак не могу понять, почему бы снабжение хвостатых членов Семьи питанием не взять на себя тому, кто ездит на машине. Машин у Сальниковых две, на одной ездит Гомер, на второй - Мадам. Никак до меня не доходит, почему тяжеленные мешки с кормом я должна таскать на собственном хребте. Разумеется, насчет хребта - это я для красного словца вставила, корм я вожу в сумке на колесиках, но все равно это далеко, тяжело и неудобно.

Можно, конечно, поймать частника, но на такие траты хозяева "добро" не давали, а своих собственных денег мне, честно признаться, жалко, у меня их и без того немного То есть много, конечно, но каждый потраченный рубль я отнимаю у своей будущей квартиры. Поэтому чищу зубы самой дешевой пастой, мою голову самым дешевым шампунем, от которого волосы торчат в разные стороны, как пакля, пользуюсь самым дешевым дезодорантом и ношу самые дешевые колготки Хорошие духи, купленные еще во времена моей жизни с Олегом, давно закончились, только флакончик остался как напоминание о том, какой жизнью я жила раньше и какой живу теперь. Разница, надо вам заметить, огромная. Экономлю я жестко и даже жестоко, поэтому и мешки с собачьим кормом таскаю на себе.

Вернувшись из магазинных вояжей, я принялась за уборку. Чтобы дать вам некоторое представление о фронте работ, придется снова остановиться в изложении событий и сказать несколько слов о собственно квартире.

Когда- то это была просторная четырехкомнатная квартира улучшенной планировки с двадцатиметровым холлом и двумя санузлами Квартиру получила от государства Аделаида Тимофеевна, поскольку была, во-первых, академиком и ректором крупного технического вуза (что-то связанное с металлургией), а во-вторых, депутатом Верховного Совета СССР. Не надо думать, что все академики, ректоры и депутаты жили в таких квартирах и таких домах. Нет, далеко не все. Но Аделаида Тимофеевна Сальникова -да, жила. Кроме нее, в этом доме получили квартиры еще четыре семьи известных ученых, поскольку было соответствующее письмо из Академии наук в ЦК КПСС об улучшении жилищных условий для цвета советской науки и техники Все же остальные, вселявшиеся в этот роскошный по тем временам дом, были людьми, непосредственно связанными с самим ЦК, Советом Министров и аппаратом Верховного Совета.

В период перестройки контингент жильцов изменился, квартиры приватизировались и продавались, переходили в дар и по наследству, и Сальниковы оказались одними из очень немногих оставшихся старожилов. В середине девяностых, когда Денис и Алена подросли настолько, что уже не могли жить в одной комнате, в квартире сделали ремонт и перепланировку, накроив из четырех больших комнат шесть, но поменьше. Одна комната так и осталась общей гостиной, во второй обитали Адочка и Николай Григорьевич, третья стала спальней Гомера и Мадам, в четвертой и пятой существовали автономно Денис и Алена, а в шестой, самой крохотулечной, Аделаида Тимофеевна устроила себе кабинет. Жаль, что я не застала ее, мне кажется, Адочка была личностью неординарной. Чего стоит только один компьютер на ее рабочем столе! Ведь она умерла в шестьдесят восемь лет, и это означает, что персональным компьютером она овладела лет в шестьдесят, если не позже. И не побоялась же!

Как рассказывал Старый Хозяин, в период подготовки к ремонту между Адочкой и Мадам шли бесконечные споры о судьбе кухни и холла. Мадам хотела расширить кухню, отняв у холла метров десять, а лучше - пятнадцать, и сделать из нее кухню-столовую, где можно принимать гостей. Адочка же была категорически против, потому что в холле традиционно находилось место для собаки (у Сальниковых и до Аргона были собаки, причем все до одной крупные), и это совершенно невозможно, чтобы человек, входя в квартиру, немедленно натыкался на собачью подстилку, а на пяти-семиметровом пятачке, назвать который холлом даже язык не поворачивается, именно это и будет происходить. Кроме того, Аделаида Тимофеевна совершенно не понимала, для чего нужна кухня-столовая. Кухня - это место, где готовят еду, не более того, и оно вовсе не должно быть просторным.

В доремонтно-доперестроечные времена у Сальниковых было принято трапезничать в комнате, выполняющей функции одновременно гостиной и столовой. В ней происходило все, от приема гостей до скромного индивидуального чаепития. Адочка была категорической противницей кухонных посиделок, считала их неинтеллигентными и отдающими духом диссидентства. Правильно устроенная жизнь, по ее мнению, исключала прием пищи в пищеблоке, зато подразумевала обязательный круглый стол, за которым ежевечерне собирается вся семья, делится впечатлениями от прожитого дня и планами на будущее, а заодно получает руководящие указания и мудрые советы от патриархов (читай - от Николая Григорьевича) и народных избранников (имелась в виду сама госпожа Депутат).

Сказать, что Адочка и Мадам ссорились и скандалили из-за размеров холла и кухни, значило бы нагло соврать.

С Адочкой никто не смел ссориться и скандалить. Со слов Главного Объекта мне стало понятно, что шли нудные, ежедневные, всем до смерти надоевшие переговоры за тем самым круглым столом. Адочка излагала свои аргументы, Наталья - свои, Гомер и Старый Хозяин молчали в тряпочку, детям слова вообще не давали за малолетством, но теперь Николай Григорьевич догадывается, что в тот момент на стороне жены стоял только он сам Все остальные устали от диктата Аделаиды Тимофеевны и хотели покончить с ежевечерними круглостольными сборищами и жить по собственному графику. Но понял это он только тогда, когда через неделю после смерти Адочки круглый стол был потихоньку выдворен из квартиры и заменен новой мягкой мебелью, развалившись на которой так удобно смотреть телевизор и читать. Адочка никаких таких "развалов" не признавала, в гостиной при ее жизни были только стол, стулья и кресла. В тот день, когда исчез знаменитый круглый стол, Николай Григорьевич перестал выходить в гостиную. Он вдруг до боли ясно осознал, что дети и внуки избавляются от той жизни, которой он жил вместе с любимой Адочкой, что эта жизнь стоит им поперек горла, что они этой жизни больше не хотят. Они хотят жить по-своему, и Старый Хозяин принял решение им не мешать. Но видеть гостиную, в которой больше нет круглого стола, оказалось выше его сил.