Яд для королевы - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 28

Шарлотта перевела взгляд со своей госпожи на других участников семейной драмы. Король и королева сидели рядом в креслах, и Шарлотта стала рассматривать королеву, испанку по рождению, но совершенно не похожую на дочерей знойной Испании. Маленького роста, с круглым лицом, голубыми глазами и светлыми волосами красивого пепельного оттенка, она уже лишилась сияния юности, но подкупала своей благородной простотой и достоинством, с какими терпела нескончаемую трагедию своей супружеской жизни, тем более болезненную, что она по-прежнему страстно любила мужа. А он вот уже двадцать лет изменял ей, и не только изменял, но вводил своих любовниц в ее ближайшее окружение. Ее никак нельзя было назвать счастливее той, которую сейчас выдавали замуж за ее сводного брата [31] . Но ее страдание было иным, чем страдания Марии-Луизы, и Шарлотта, глядя на королеву, поняла, почему Клер де Брекур так нежно привязана к ней, вынужденной страдать от постыдного поведения короля, которого так любили сравнивать с солнцем.

Безусловно, что-то ослепляющее присутствовало в облике этого человека, настолько властном и высокомерном, что никто не мог ошибиться — он был настоящим королем, от кончиков перьев на своей шляпе и до башмаков на высоких красных каблуках, которые вместе с пышным париком придавали ему несколько сантиметров роста. Его камзол, усыпанный бриллиантами, сверкал и переливался, и те, кто хоть раз видел его брата, герцога Филиппа Орлеанского, невольно задавались вопросом: у кого их больше, у короля или у его младшего брата, который ни лицом, ни манерами не был схож со старшим. Король приближался к сорока и был по-прежнему хорош собой, но подобная красота оставляла Шарлотту равнодушной. В короле было что-то глубоко ей неприятное. Может быть, ей не нравилось отношение короля к происходящему? Он откровенно скучал. Время от времени он даже приоткрывал рот, но все-таки удерживался от прилюдного зевка, зато часто закрывал глаза. Просыпался он лишь тогда, когда смотрел вверх, где тоже стояли кресла для гостей и где буквально царила молодая женщина в ослепительном уборе из бриллиантов и в лазурно-голубом платье, украшенном кружевами и жемчугом. Невеста была олицетворением горя, красавица на хорах излучала радость и гордость. В руках она держала молитвенник, но заглядывать в него ей было некогда — взор ее не отрывался от короля, и как только он смотрел на нее, она посылала ему в ответ свою сияющую улыбку. Это была мадемуазель де ла Фонтанж, ставшая официальной любовницей короля и теперь с гордостью демонстрирующая свою победу. Всем, даже королеве, что было, по меньшей мере, глупо. Но королева не снисходила до грязных придворных интриг, и душой, и мыслями погрузившись в искреннюю, горячую молитву Отцу Небесному.

Людовик же время от времени поглядывал и направо. Там, прямо напротив новой фаворитки, возвышалась другая горделивая статуя — великолепной красоты женщина, конечно, старше де ла Фонтанж и несколько ее полнее, но зато с самой ослепительно белой кожей во Франции и с превосходными золотистыми волосами, точно такого же оттенка, как ее платье. Ее прекрасные глаза цвета морской синевы потемнели от гнева и казались почти что черными. Эти глаза, не отрываясь, смотрели на де ла Фонтанж и, вполне возможно, хотели встретиться с глазами короля, но тот старательно избегал потемневшей перед бурей морской синевы, опускал их, и лицо его становилось брезгливым и недовольным.

— Кто это? — спросила Шарлотта у Сен-Форжа, незаметно указав на даму в золотистом платье.

— Как? Вы не знаете? Из какой же глухой деревни вы к нам приехали, моя дорогая? — уставился на нее в изумлении молодой человек в бантах.

— Я приехала из Сен-Жермена, — гневно отрезала Шарлотта. — Скажите королю, что он родился в глухом углу, и посмотрим, что он вам ответит.

— Да неужели? Что ж, тем лучше. Простите меня и привыкайте узнавать тех людей, среди которых будете жить. Это маркиза де Монтеспан, дорогая! Ее красота и обаяние держат короля в плену с... Уже многие годы. Она подарила ему несколько детишек, которых он обожает. Но из-за юных прелестей де ла Фонтанж звезда ее померкла, и маркизе это не по нраву. Ее можно понять. Но, на мой взгляд, она напрасно себя мучает: Фонтанж, конечно, обворожительна, но глупа, как пробка, зато маркизе де Монтеспан ума не занимать, он у нее просто дьявольский. Королю очень приятно проводить время в ее обществе.

— Но я что-то слышала еще и о некой мадам де Ментенон...

— О воспитательнице незаконнорожденных малышей? Ее сегодня не было в церкви. С появлением рыжеволосой красотки о ней стали говорить куда меньше. И это тоже совершенно естественно.

— А королева? Как она относится ко всем этим историям?

— Королева? Вы же видели ее! Она молится и повторяет всем, кому не лень ее слушать, что король в ней души не чает. Скорее всего, таким образом она убеждает и саму себя. Однако она умеет всегда и везде сохранять достоинство, и ради одного этого стоит родиться испанской инфантой. Она всегда будет ходить с гордо поднятой головой! Вы поймете это, когда будете жить в Мадриде. В некотором смысле, я думаю, это будет и любопытно и поучительно.

— Вам легко говорить! А я так не хочу туда ехать. Я ведь и испанского языка совсем не знаю!

Де Сен-Форжа со снисходительным видом, который появлялся у него порой в разговоре с Шарлоттой, похлопал ее по щеке рукой в розовой шелковой перчатке и произнес:

— Что за беда? В вашем возрасте этому легко научиться. Потом, вы очень хорошенькая. Быстро плените какого-нибудь усатого идальго, и он осыплет вас варварскими драгоценностями...

— Почему варварскими?

— Потому что эти иберийцы привозят их полными корзинами из Америки. Огромные драгоценные камни, которые они оправляют в золотые оправы, тяжелые, как черт знает что... Да вы не слушаете меня! — воскликнул он внезапно.

Шарлотта и в самом деле перестала слушать рассуждения молодого человека, заглядевшись на маркизу де Монтеспан, — та шла медленно и важно, опираясь на руку какой-то дамы. Красота этой женщины завораживала, но кроме красоты природа одарила ее царственностью, которая сквозила в каждом ее движении. Внезапно маркиза остановилась возле молодых людей и с любопытством стала приглядываться к Шарлотте.

— Кто вы такая, мадемуазель? — осведомилась она. — Почему я вас никогда раньше не видела?

Голос у нее был мелодичный, богатый разнообразными модуляциями, но тон был очень властным.

— Потому что я впервые при дворе, мадам. Я была фрейлиной Ее королевского высочества герцогини Орлеанской и...

— Вы больше не ее фрейлина?

— Нет, мадам. Ее величество королева Испании выразила желание принять меня в свой королевский дом, и я уезжаю вместе с ее свитой.

— Как вас зовут? А! Месье де Сен-Форжа! Как я вас сразу не заметила!

— Меня зовут Шарлотта де Фонтенак, — ответила Шарлотта в то время, как Адемар низко склонился и снял шляпу перед маркизой, бормоча что он — ее преданный слуга.