Таймлесс. Сапфировая книга - читать онлайн книгу. Автор: Керстин Гир cтр.№ 67

— Так и сделаю, Mignonne, [42] — сказал Рафаэль.

— Я знаю, — сказала Лесли и потянула меня к нашей парте. — Вот только на меня французские словечки не действуют.

— Он запал на тебя, — сказала я и бросила книжки на парту.

— А мне по барабану, — сказала Лесли. — Он всё равно не в моём вкусе.

Я рассмеялась.

— Ну конечно!

— Да ладно тебе, Гвен, одна из нас уже лишилась рассудка. Знаю я таких парней, от них одни проблемы. Да и вообще, всё с ним понятно, ведь Шарлотта сказала ему, что меня легко добиться, поэтому-то он за мной и увивается.

— А ещё потому что ты похожа на своего пса Берти, — сказала я.

— Вот-вот, и поэтому тоже, — Лесли рассмеялась. — Кроме того, сейчас за него возьмётся Синтия, и он обо мне быстренько забудет. Только погляди, она сегодня специально ходила в парикмахерскую, чтобы сделать укладку.

Но Лесли ошиблась. Было видно, что разговор с Синтией не доставляет Рафаэлю ни малейшего удовольствия. Когда началась перемена, мы побежали на школьный двор, чтобы устроиться под каштаном и как следует поразмыслить над шифром из «Зелёного всадника». Но тут к нам вразвалочку подошёл Рафаэль, он присел рядом и сказал:

— О, круто, геокэшинг.

— Что? — Лесли сердито посмотрела в его сторону.

Рафаэль кивком указал на листок с цифрами.

— Вы что, не знаете, что такое «геокэшинг»? Это такая туристическая игра, в ней главное — быстро бегать и пользоваться GPS-навигатором. Уж очень ваши цифры похожи на географические координаты.

— Да нет, это просто… что, правда?

— Дай-ка взглянуть, — Рафаэль взял листок и поднёс к глазам. — Да. Если допустить, что ноль перед буквами — это верхний индекс, тогда он может означать «градус». А палочки сверху — это минуты и секунды.

С лестницы доносился пронзительный голос Синтии.

Она о чём-то взахлёб рассказывала Шарлотте, бурно при этом жестикулируя, а Шарлотта исподлобья поглядывала на нас.

— О боже! — Лесли заёрзала на скамейке от возбуждения. — Тогда здесь написано 51 градус, 30 минут, 41,78 секунд северной широты и 0 градусов, 08 минут, 49,91 секунд западной долготы?

Рафаэль кивнул.

— Значит, речь идёт о каком-то месте? — спросила я.

— Да-да, — сказал Рафаэль. — И место это довольно небольшое, примерно четыре квадратных метра. А что там находится? Тайник?

— Если бы мы только знали, — сказала Лесли. — Мы ведь даже не в курсе, где именно расположено это место.

Рафаэль пожал плечами.

— Узнать это — пара пустяков.

— И как же? Нам понадобится GPS-навигатор? А как он работает? Я в этом совершенно не разбираюсь, — быстро затараторила Лесли.

— Зато я разбираюсь. Я мог бы вам помочь, — сказал Рафаэль.

Я снова глянула, что же происходит на лестнице. Теперь там стояла ещё и Сара, и они втроём, Сара, Синтия и Шарлотта, злобно косились на нас. Лесли ничего не замечала.

— Ладно. Но мы собираемся заняться этим сегодня после уроков. Нам нельзя терять ни минуты.

— Мне тоже нельзя, — сказал Рафаэль. — Встречаемся в четыре в парке. До того времени я постараюсь как-нибудь избавиться от Шарлотты.

— Задание не из лёгких, — я сочувственно посмотрела на Рафаэля.

Рафаэль улыбнулся.

— Кажется, ты меня недооцениваешь, маленькая путешественница во времени.

Мы можем проследить, как чашка падает со стола и разлетается на куски, но нам никогда не удастся увидеть, как осколки соединяются воедино и целая чашка взлетает на стол. Подобное предположение беспорядочности и энтропии отличает прошлое от будущего и тем самым задаёт вектор движения времени.

Стивен Хокинг

— Может, я просто надену то же платье, что и на прошлой неделе? — спросила я, когда мадам Россини приложила к моим плечам мечту любой маленькой девочки, платьице нежно-розового цвета, сплошь усеянное бежевыми и бордовыми цветочками. — Я бы с удовольствием надела то, с голубыми цветами. Оно до сих пор висит у меня в шкафу, только скажите, и я тут же его верну.

— Тс-с, лебёдушка, — сказала мадам Россини. — За что же мне деньги-то платят, как ты думаешь? За то, чтобы ты надевала одно и то же платье два раза подряд? — она принялась застёгивать маленькие кнопочки на спине. — Мне лишь немного обидно, что ты разрушила причёску! Во времена рококо такая конструкция на голове могла держаться несколько дней подряд. Дамы для этого даже спали, сидя в креслах.

— М-да, но что бы я делала с этой причёской в школе, — сказала я. Скорее всего, с такой горой на голове я бы до школы даже не доехала, а застряла в дверях автобуса. — А кто одевает Гидеона? Джордано?

Мадам Россини язвительно цокнула языком.

— Ах, этот юноша! Мне он сказал, что помощь ему не нужна. А это значит, что он снова оденется во всё серое и неправильно повяжет шейный платок. Но я устала с ним бороться. Какую же причёску нам соорудить на этот раз? Давай-ка я принесу щипцы для волос, и мы просто вплетём в твои локоны яркую ленту, этого будет достаточно, et bien.

Пока мадам Россини укладывала мои кудри, мне пришло сообщение от Лесли.

«Подожду ещё две минуты, и если le petit français [43] так и не явится, он может забыть о mignonne.»

В ответ я написала:

«Эй, но ведь вы договорились встретиться через четверть часа! Дай ему хотя бы минут десять!»

Что там ответила Лесли, я уже не узнала, потому что мадам Россини взяла мой телефон, чтобы, по нашей с ней традиции, сделать несколько фотографий в костюмах на память. Оказалось, что розовый цвет неплохо подходит к моему лицу (в обычной жизни я бы и не подумала надеть платье такого цвета…), но вот причёска выглядела так, будто меня всю ночь било током. Розовая ленточка в этом хаосе казалась тщетной попыткой хоть как-то скрепить торчащие во все стороны кудри. Когда за мной зашёл Гидеон и увидел всю эту красоту, он, даже не удосужившись спрятать эмоции от мадам Россини, громко захихикал.

— Перестань! Давай и мы над тобой тоже посмеёмся, раз так, — набросилась на него она.

Какой же у него снова был ослепительный вид! Я не могла отвести от него взгляд. Надо действительно запретить так отлично выглядеть. На Гидеоне были тёмные штаны до колен и расшитый тёмно-зелёный камзол, который добавлял блеска и сияния его глазам.

— Ты не имеешь ни малейшего представления о моде! Иначе на груди у тебя давно бы красовалась изумрудная брошь, которая приличествует такому наряду. А что это за шпага? Она здесь совершенно не к месту! Ты ведь сегодня кавалер, а не солдат!