Влюбленный горец - читать онлайн книгу. Автор: Донна Грант cтр.№ 22

Куин отодвинул косички, которые упали на лицо Маркейл во сне. Она захлопала ресницами и открыла глаза. Несколько секунд оставалась неподвижной, потом склонилась к нему лицом.

— Я пожелала бы доброго утра, но не знаю, какое сейчас время дня.

Он засмеялся.

— Обычно хлеб приносят по утрам. Он нас уже ждет, поэтому, я думаю, лучше сказать: «Доброе утро!»

— Вы меня согревали, пока я спала.

Куин отвел глаза.

— Вам было холодно. К сожалению, не мог предложить вам одеяло, только себя взамен.

— Спасибо, — тихо произнесла она.

— Для меня это было наслаждением.

Со смущенной улыбкой Маркейл поднялась и подошла к воде, собравшейся в камне с углублением. Усевшись на плите, Куин проводил ее глазами. Как и прошлым утром, она напилась из пригоршни, а потом побрызгала водой себе на лицо, на шею.

Куин собрался разделить свой кусок хлеба пополам, когда увидел рядом с ним еще три куска. Он глянул на своих ребят. Можно было не спрашивать: и так было понятно, что они решили поделиться хлебом с Маркейл. Поблагодарив коротким кивком, он разделил свой кусок и положил половину в общую кучку.

Когда Маркейл вернулась и увидела хлеб, она с улыбкой покачала головой.

— Ваш и ваших людей?

— Нам нужно быть уверенными, что вы сыты.

— Не надо, я не возьму.

Она не успела вернуть хлеб. Взяв за руку, Куин остановил ее.

— Если вздумаете вернуть хлеб, вы обидите их. Я никого не просил делиться с вами, они так поступили по собственной воле.

— Понятно. — Она помолчала. — Я… тронута.

— Вас нужно оберегать, Маркейл. И не потому, что вы жрица. Вы женщина в первую очередь, и это главное.

Она рассмеялась.

— Слабая, хотите сказать.

— Я не это имел в виду. Нас, мужчин, воспитали так, чтобы защищать женщин и детей и пожертвовать жизнью, если потребуется. Так заведено у шотландских горцев.

Маркейл отщипнула кусочек мякиша.

— В нашей деревне все было по-другому. Мужчины действительно сторожили женщин и детей, но не так самоотверженно. Мой отец погиб за нас, но я не думаю, что какой-нибудь другой мужчина был готов отдать за меня жизнь.

— Значит, вы абсолютно точно не знакомы с настоящими горцами.

Она тихо засмеялась, и у него стало тепло на сердце.

— Так оно и есть, Куин Маклауд. Вы первый горец, которого я встретила. И должна сказать, я под большим впечатлением.

Куин не знал, что и подумать. В груди возникло давно забытое теплое чувство, когда он проснулся с Маркейл в объятиях. То, как она смотрела на него — открыто и честно, и то, как говорила с ним — абсолютно без страха, рождало в нем желание быть с ней рядом как можно дольше.

Ему нравилось наблюдать, как она улыбается. У нее имелся целый арсенал улыбок. Тут была и смущенная усмешка, и веселый смех, который освещал лицо внутренним светом.

Во время еды они принялись болтать о какой-то чепухе, и Куин почувствовал себя легко и комфортно. Не часто ему доводилось говорить с кем-нибудь ни о чем. Черт, он, наверное, полжизни даже с братьями не сидел за одним столом.

В Маркейл же было что-то такое, отчего он испытывал чувство спокойствия и уверенность, что он может поделиться с ней всем.

Куин отошел в угол, где в выдолбленном камне набралась вода, и стянул с себя темно-красную тунику. Он брезгливо откинул одежду, выданную Дейрдре, в сторону.

Эту воду они пили и использовали для умывания. Чтобы не загрязнять источник, Дункан смастерил небольшой ковш. Куин зачерпнул им немного воды, плеснул себе на руки, вымыл грудь, лицо, а остатки вылил на голову.

Он любил воду, море, ему не хватало рыбалки, а еще охоты. Раньше он даже представить не мог, что будет так скучать по обыденным вещам.

Но больше всего он скучал по дому, по братьям, по родным краям, где осталась его душа. Все его помыслы сконцентрировались на том, чтобы выбраться из недр горы, и он понимал, что может рассчитывать только на себя.

Вдруг он обратил внимание на то, как резко изменилось общее настроение в подземелье. Здесь явно кто-то должен был объявиться, и точно не Брок. Высвободив своего бога, Куин встал и увидел, что к нему спешит Арран.

— Кто там? — спросил Куин.

Арран замялся, и этого было достаточно.

Дейрдре!

— Почему эта сука никак не оставит меня в покое?

— Пока неизвестно, она это или нет. Может, пришла Айла.

Покачав головой, Куин обошел Аррана и направился к входу в свою пещеру.

— Я знаю это ощущение от присутствия магии. Айла, несомненно, сильна, но это… Это Дейрдре.

Остальные Воители в подземелье уже разбежались по своим пещерам и затаились во тьме. Куин их не осуждал. Он тоже поступил бы так, но совсем не из-за страха. Просто он терпеть не мог даже вида Дейрдре.

Арран занял свое место справа от Куина, Йен — слева. Он уже предупреждал их держаться подальше во время визитов Дейрдре, но тогда они не послушались. Наверняка не послушают и на этот раз.

Куин обернулся и поискал глазами Маркейл. Она как раз направилась к нему, но Дункан остановил ее. Куин качнул головой, подзывая их обоих.

Скрестив на груди огромные руки, Дункан подтвердил готовность защищать Маркейл ценой жизни. Куин согласно кивнул в ответ и отвернулся к двери, через которую должна была войти Дейрдре.

Ждать долго не пришлось.

Куин заметил Дейрдре, едва дверь стала приоткрываться. Кожу закололо тысячью иголок от желания вцепиться когтями в эти бесцветные глаза. Зло, витавшее вокруг нее, проникало сквозь каменные стены и, казалось, выпивало из Куина все жизненные силы.

Пальцы скрючились сами собой, а когти вытянулись на всю длину. Рот наполнила кровь, когда он языком задел свои клыки. Куин никого в жизни так страстно не ненавидел. Каждый раз, встречаясь с Дейрдре, он живо представлял картину уничтожения своего клана и смерть сына.

По мановению руки Дейрдре дверь распахнулась целиком, заскрежетав, как будто камни пришли в движение. Куин не удивился, увидев рядом с ней Воителя с кожей королевского синего цвета. Его он ненавидел не меньше, чем Дейрдре.

Уильям!

Этот осмелился дважды напасть на замок, именно ему чуть не удалось похитить Кару. И ведь удалось бы, если бы Фэллон в конце концов не освободил своего бога, дав Лукану возможность спасти жену.

Куин убьет и его тоже. С наслаждением! Удовольствие, правда, будет не таким большим, как от смерти Дейрдре.

Они вошли в подземелье, словно прогуливаясь по улицам где-нибудь в Эдинбурге. Дейрдре с Уильямом представляли собой прекрасную пару: увязшие во зле по горло и жаждавшие заполучить власть, как тело жаждет глотка воздуха.