Уступи соблазну - читать онлайн книгу. Автор: Стефани Лоуренс cтр.№ 29

Мэдлин кивнула, вздохнув про себя, и Джарвис взял ее под руку.

— Если снова увидите его, Джон, скажите, что я хотел бы переговорить с ним. Передайте ему, что это может его заинтересовать. Направьте его в замок.

— Да, — кивнул Джон, — непременно.

Поев в гостинице «Чешуя и якорь», чтобы глаза привыкли к яркому солнечному свету после тускло освещенной гостиницы, они оглянулись по сторонам, а потом Джарвис коснулся ее локтя.

— Пойдемте вниз к реке. — Койниджхолл-стрит круто спускалась к берегу. — Если я правильно помню, там есть две гостиницы, выходящие к докам. Возможно, наш мужчина остановился в одной из них.

— Пойдемте проверим, — согласилась Мэдлин, одной рукой откинув назад непокорные волосы.

К сожалению, ни в одной из гостиниц никто не видел разыскиваемого ими человека. Они медленно пошли обратно вверх по улице, направляясь к гостинице, где оставили лошадей.

Джарвис настоял на том, чтобы проводить ее до самого Треливер-Парка. К тому времени, когда они подъехали к конюшне во дворе, день уже начал бледнеть. Подбежали грумы, Мэдлин спешилась, грациозно соскользнув на землю, и, обернувшись, увидела рядом с собой Джарвиса.

— Пойдемте, — он указал рукой вперед, — я провожу вас в дом, прежде чем уехать к себе.

Она молча кивнула, соглашаясь; они плечом к плечу направились со двора и постепенно по обоюдному согласию пошли медленнее, прогулочным шагом. Дорожка к дому пролегала через сад, и прогулка в золотистом сиянии уходящего дня была умиротворяющей и приятной.

Справа, со стороны невидимых отсюда утесов, доносился рокот прибоя, напоминая далекую пушечную, канонаду, приглушенную толстыми стволами густо росших деревьев, но мощный шум моря не долетал на такое расстояние. Они шли по дорожке, и их окутывали, смешиваясь между собой, запахи лаванды, роз и свежескошенной травы.

Мэдлин остановилась возле беседки, из которой открывался вид на классический розовый рад. Позади розария находился дом с красными кирпичными стенами, залитыми заходящим солнцем, с блестящими оконными стеклами.

Садовники уже закончили дневную работу, убрав свои инструменты по местам, и вокруг не было никого, ни единой души. Стоя у беседки, Мэдлин чувствовала спиной присутствие крупного мужчины, который брел по длинной тропинке вслед за ней и теперь остановился позади.

Ее чувства вспыхнули, легкие сжались, ей стало трудно дышать. Он придвинулся и, подняв руку, нежно, провокационно погладил ее по шее.

Затрепетав, Мэдлин закрыла глаза и постаралась перевести дыхание.

Наклонившись ниже, Джарвис заменил пальцы губами и легкими поцелуями стал покрывать ее кожу. Это были самые мучительные, самые дразнящие ласки, какие ей доводилось знать.

— Вы уже изменили свое мнение? — донеслись до Мэдлин его слова.

Не открывая глаз, она сделала глубокий вдох и ощутила запахи лаванды, роз, травы — и его запах, запах мужчины, незнакомый, опасный, манящий.

Открыв глаза, она повернулась лицом к Джарвису и, взглянув в его янтарные тигриные глаза, увидела там скрытый жар.

— Нет, но… — Облизнув губы, она опустила взгляд к его губам. — Но я открыта для убеждения.

Прошла секунда, две, но Мэдлин отказывалась поднять голову и встретиться с ним взглядом, хотя и чувствовала, что Джарвис со все большей напряженностью смотрит на нее.

— В таком случае…

Его губы совсем немного, едва заметно изогнулись, и он, сократив последние разделявшие их дюймы, накрыл ее губы своими — поцеловал и с радостью принял ее ответ, когда она тоже поцеловала его.

Он нагнул к ней голову, Мэдлин обхватила его за шею, их губы слились, языки, сплетясь, начали неистовый и необузданный танец. Она прижалась к нему, вжалась в него и услышала его прерывистое дыхание.

Для нее не существовало больше ничего, кроме этого мгновения, кроме возбуждения, кроме восторга и острого желания.

Джарвис приподнял ее, развернул и снова поставил на ноги. Мэдлин поняла зачем: так они стояли полностью под покровом листвы, и никто не мог их увидеть. Их можно было бы заметить, если бы кто-то подошел по дорожке совсем близко к ним, но так как дорожка была посыпана гравием, они были бы предупреждены задолго до того. Поэтому, когда Джарвис, скользнув руками по ее спине и опустив их ниже, обхватил ее ягодицы и, снова подняв Мэдлин, прижал ее к себе, она не стала противиться. Наоборот, она возликовала, опьяненная сознанием того, что он хотел ее, ибо она не могла не заметить очевидного доказательства, прижавшегося внизу к ее животу. А когда Джарвис, прижимая ее к себе, провокационно пошевелился, у Мэдлин перехватило дыхание.

Мэдлин еще могла отступить, однако такая мысль не пришла ей в голову. Сейчас она была в объятиях Джарвиса, он целовал ее, и она отвечала ему поцелуями.

Голова Мэдлин закружилась, она мечтала, чтобы Джарвис сомкнул руки вокруг нее и сдавил ее груди, и она замерла бы неподвижно, когда его пальцы, найдя пуговицы застежки на лифе платья, проворно и умело станут расстегивать их; а она закроет глаза, откинет голову назад и запутается в сетях предвкушения, когда Джарвис, широко распахнув полы лифа, просунет внутрь одну руку, быстрым рывком потянет завязки ее сорочки и коснется…

Ее чувства смешались, дыхание остановилась.

С трудом вздохнув, Мэдлин прижалась к его губам. Она должна была поцеловать его крепко, страстно; ей нужно было, безумно нужно было узнать, почувствовать, испытать… удовольствие от его прикосновений. Его пальцы осторожно, почти с благоговением гладили, щупали, изучали ее, пока, наконец, он не взял ее грудь в ладонь — горячая кожа к горячей коже — и не дал ей все, чего она хотела, — все, что ей внезапно стало необходимо.

Джарвис внутренне содрогнулся. Ему хотелось познать упругое тело, которого он касался своими пальцами. Но это не должно было произойти здесь и сейчас. Как бы страстно он ни стремился к этому, Джарвис понимал, что потом все может стать только хуже — намного хуже. Мэдлин была такой отзывчивой, такой безудержно пылкой, такой откровенной в своих желаниях, что он мог думать только о том, как удовлетворить ее, как утолить ее сексуальную жажду, пусть даже ценой своей собственной.

Но он не мог допустить, чтобы дело зашло еще дальше. Несмотря на то что они оба были охвачены огнем, что их тела горели и настоятельно требовали гораздо большего, чем простые прикосновения, и несмотря на то что он совершенно точно знал, что им нужно утолить дикий голод, мучивший их обоих, Джарвис слишком хорошо понимал, что этого делать нельзя.

Тем более с Мэдлин, если учитывать, чего он от нее хотел.

Отстраниться, остановить и себя, и ее и свернуть в сторону от сексуального обрыва, к которому они оба слишком быстро мчались, — это была битва, в которой Джарвис никогда прежде не принимал участия. Ему удалось спастись только еле-еле, и то лишь благодаря тому, что он сжал плечи Мэдлин и, физически отстранив ее от себя, удержал в таком положении, разорвав все контакты между своим и ее телами.