Все о страсти - читать онлайн книгу. Автор: Стефани Лоуренс cтр.№ 35

Слишком много женщин в свое время лежало под ним, чтобы не понимать разницы между полной капитуляцией и стремлением просто позабавиться ради взаимного удовольствия. Он знал, чего именно хочет от своей цыганки. От своей внезапно охладевшей жены. Поэтому, несмотря на то что он изнывал от сладострастия, что стремился лишь к одному — вонзиться в нее и утолить так долго снедавшую его жажду, он прибег к искусству обольщения, которым так хорошо владел и которое не собирался ранее применять. Никогда не думал, что придется соблазнять собственную жену.

Он целовал ее долго, нежно, намеренно затягивая незатейливую ласку. Франческа, приготовившись к нападению, к безжалостной атаке, почувствовала себя обезоруженной. Но не сдавшейся. Он делает это намеренно! Хочет от нее больше, чем обычного слияния!

Он взял ее в плен и при этом не скрывал своей силы, сквозившей в каждом прикосновении. Джайлз мог в любую минуту заставить ее хотеть его, гореть от безумного желания.

Когда она поцеловала его, робко, застенчиво, не уверенная, к чему это приведет, на память пришли его требования. Пункты и подробности брачного договора. Все, что ему нужно было сделать, чтобы добиться желанной цели, — наградить ее ребенком.

Тогда зачем столько трудов, чтобы доставить наслаждение ей?

Ответа она не знала. Если отдаться на его милость, скоро все мысли вылетят у нее из головы. Она просто не сможет думать. Однако соблазн научиться всему, чему он способен ее научить, узнать, что в действительности он от нее хочет, был слишком велик.

Сегодня она станет его женой не только номинально, но и в истинном смысле этого слова. Франческа считала, что это осуществится быстро и без особых эмоций. В конце концов, он постоянно подчеркивал, что не питает к ней никаких чувств.

Но она, похоже, ошиблась. И хотя цель была только одна, пути ее достижения, вернее, выбранный им путь был совсем другим и бесконечно более привлекательным, чем тот, который, как она полагала, он выберет.

Она решила, что с радостью последует за ним по этой сложной, извилистой, но такой заманчивой дороге.

Он осыпал ее легкими, упоительными поцелуями, но постепенно его губы твердели, а поцелуи становились все более требовательными. Она приоткрыла губы, приветствуя его, давая то, что он просил. И трепеща, когда он брал предлагаемое. Наслаждение, которым он ее одаривал, отнимало ее разум. Она отдалась на волю Джайлза, запретила себе думать и терзаться горькими мыслями и погрузилась в волны страсти. Их общей страсти. Головокружительной. Мощной.

Они не торопились, позволяя себе останавливаться, лучше понять друг друга. Теснее объединиться. В ее застланной атласом постели страсть, желание и потребность стали реальностью, ощутимыми качествами, которыми супруги обменивались, которые познавали вместе.

Время словно перестало течь и потеряло свой смысл. Теперь самым важным и значимым было то путешествие, в которое они отправились вдвоем: все остальное значения не имело. Поцелуи становились все крепче, языки вступили в затейливый танец, сплетаясь, искушая, лаская. Воспламеняя. Их ласки становились жарче, все более интимными. Гладя его щеку, она погрузилась в жидкое пламя, подогреваемая нарастающим желанием.

Их губы разъединились. Оба попытались отдышаться. Глаза их встретились.

Лампа на туалетном столике все еще горела, отбрасывая на постель золотистые отблески света. Достаточного, чтобы видеть друг друга. Чтобы вопрошать друг друга глазами. Безмолвно согласиться, что они уже прошли этот отрезок пути и пора двигаться дальше.

Все это время его рука лежала на ее груди. Но теперь он спустил сорочку и неглиже с ее плеч… ниже… еще ниже…

Она высвободила одну руку, неотрывно наблюдая за ним. За темным сиянием его глаз.

Потом настала очередь другой руки.

Он стянул одеяние до талии. Она никогда не стыдилась своего тела. Просто причин для этого не было.

Положив ладошку на его плечо, она молча смотрела, как он оглядывает ее. Жадно. С видом собственника.

И оба сознавали то, что сейчас лежит между ними. Ее уязвимость. Его властность.

Джайлз улегся рядом. Под его неотрывным взором она снова сжалась. Но он всего лишь поднял руку и с невыразимой нежностью провел пальцем по ее груди.

Он ничего не сказал. Она ничего не сказала.

И все же он, казалось, понял нахлынувшую на нее неуверенность, рожденную воспоминаниями о предыдущей ночи. Убежденностью, что, если он снова примется сосать ее грудь, она потеряет всякую способность думать о чем бы то ни было, кроме требовательного призыва нарастающего желания. Но он не попытался припасть к ее груди, довольствуясь медленными, сводящими с ума ласками.

Она постепенно расслабилась. Сознание собственной беззащитности улетучилось, утонуло в безбрежном море желания, постепенно поглощавшем ее, мягко, но неотступно захлестывавшем.

Она уже раскраснелась, разгорячилась, и хотя еще не горела в чувственном жару, но огонек уже занялся. Кончиками пальцев он обводил ее соски, почти не касаясь, не сжимая, не задевая, и она интуитивно тянулась к нему.

Его зрачки были расширены, занимая едва ли не всю радужку, и какой-то частью своего сознания она задалась вопросом: что же делается с ее глазами? Но очевидно, то, что он прочитал в них, его удовлетворило.

Он опустил голову, легко коснулся губами ее губ и прошептал:

— Доверься мне.

И рассыпал поцелуи по ее лицу и шее, нашел лихорадочно бьющуюся жилку между ключицами и лизнул языком раз, другой, третий, стал посасывать чувствительное местечко, и она ощутила, как взметнулись к небу языки пламени. Он прижался теснее.

Она судорожно выгнулась и охнула, впившись пальцами в его плечо.

Джайлз поднял голову. Она пыталась оттолкнуть его:

— Твоя грудь!

Он отстранился и удивленно уставился на нее. Она провела ладонями по груди, надавливая на мощные мускулы.

— Ты такой горячий…

Внезапное прикосновение кожи к коже, трение жестких волосков о ее груди будоражили нервы. Ее шелковистая кожа стала невероятно чувствительной к любому прикосновению, но она все гладила его торс, удивляясь новым ощущениям: упругой податливости мышц под ее руками, почти неслышному шороху волосков. Обнаружив плоский диск вокруг его соска, она чуть нажала на него и удивилась, когда кончик вдруг затвердел и вытянулся.

Джайлз чуть пошевелился.

— Ты привыкнешь к этому.

К чему? К чувствительности его сосков? Или к своей собственной?

Только не в следующем десятилетии.

Она чуть не сказала это вслух, но, должно быть, в глазах что-то отразилось, потому что он поднял брови:

— Так на чем мы остановились?

Он снова нагнул голову, и она снова ахнула. Его теплые губы на ее шее переместились ниже, провели по ключицам и припали к груди.