— О чем? — нахмурился он. — О чем ты
собираешься со мной договариваться?
— Извини. Я не так выразилась. Я хотела сказать… В
общем, ты понимаешь.
— Ничего я не понимаю. Поехали домой. Ты что
вообразила, что я позволю этому уроду?.. Ты просто сошла с ума.
— Но… — растерялась я. Муж вдруг шагнул навстречу и
порывисто обнял меня.
— Все будет хорошо, поехали.
— Толя, я…
— Ничего не желаю слушать, — сорвался он на крик. —
Ты хоть… ты только посмотри на него это же мразь, подонок. Ты что,
действительно вообразила?..
— Прекрати, — не выдержала я.
— В самом деле, — подал голос Алексей. — Чего
ты психуешь? Ну, застал жену с любовником? Не ты первый, не ты последний.
— Толя, уезжай, — попросила я, — а ты
замолчи, — обратилась я к Алексею.
— Ты думаешь… я понимаю… — почти спокойно заговорил
Анатолий. — Все я понимаю. Ты вообразила, что он тебя спас. Ведь так? Ты
выдумала, что должна быть ему благодарна. Наивная дурочка. Никто тебя не
спасал. И никто не спасал Сашку. Спроси у него, посмотри ему в глаза, пусть он
тебе ответит.
— А ты не боишься, что я в самом деле отвечу? —
зло спросил Алексей. Выражение его глаз изменилось, теперь в них была
неприкрытая ненависть.
— Ублюдок, — хрипло сказал муж, — мразь,
сволочь уголовная…
— Еще слово, и мне придется подняться, ответил
Алексей. — Ты будешь здесь на карачках ползать, чистюля хренов…
— Все, я ухожу, — пошла я к двери, но Анатолий
схватил меня за руку.
— Нет, подожди. Пусть он скажет. Скажи ей…
— Мы с твоим мужем старые приятели, — усмехнулся
Алексей. — Что еще я должен сказать?
— Он не помогал тебе. Я заплатил деньги, чтобы вернуть
тебя. Если бы ты не сбежала в тот день, вечером тебя бы отпустили. Скажи ей,
скажи, — повторил муж. Алексей пожал плечами и стал разглядывать
потолок. — Я вел переговоры, я знал, что с Сашей обращаются хорошо, я имел
возможность говорить с ней каждый день. Я боялся сказать тебе об этом, ты была
в таком состоянии… Они вернули бы ребенка через два дня, он знал это. Ты
поняла? Он увез вас с Сашкой и потребовал денег. И я заплатил. Тогда он
позвонил мне и сказал, где вы. Вот и все. Ему нужны были деньги, а еще очень
хотелось унизить меня. Поэтому ему мало было… он еще… он сделал это нарочно.
Даже дверь не потрудился запереть. Очень доволен собой, ублюдок?
— Ловко, ничего не скажешь, — покачал головой
Алексей. Я подошла и заглянула ему в лицо.
— Он это выдумал? — спросила я спокойно. Алексей
сцепил зубы и неожиданно побледнел, бледность разливалась по его физиономии, и
правду я уже знала, так что неважно было, что он сейчас ответит. —
Сумасшедший дом, — покачала я головой, почувствовав вдруг подозрительное
спокойствие. В тот момент и Алексей, и Анатолий волновали меня мало, сказать по
чести, меня вообще ничего не волновало.
Я развернулась и направилась к двери, слыша, как Алексей зло
прошипел, обращаясь к мужу:
— Ну ты и… — Последнее слово я не услышала, потому что
как раз захлопнула дверь.
Я вышла на улицу, возле подъезда стояла машина Анатолия, а
сам он выскочил из подъезда буквально через пару секунд и сказал:
— Едем домой.
— Я немного пройдусь, — ответила я.
— Ты с ума сошла. В такое время? Одна? Садись в машину.
— Толя…
— Я тебя никуда не отпущу.
Стало ясно, мы можем дискутировать на эту тему до самого
утра. Мне пришлось подчиниться.
В квартиру мы вошли через гараж. Я слышала, как в холле
переговариваются охранники. Должно быть, они все-таки видели, как я покинула
дом, выследили меня и сообщили о моем местонахождении мужу.
— Ты был в Москве? — спросила я, хотя этот вопрос
меньше всего волновал меня в тот момент.
— Был… но вдруг захотел вернуться. Чувство было… очень
скверное.
— Мне жаль, что так получилось, — сказала я, хотя,
с моей точки зрения, звучало это довольно глупо.
— Только не вздумай переживать из-за этого подонка.
— Что у вас за старые счеты? — проявила я интерес.
— Я не хочу говорить о нем, — нахмурился Анатолий.
— Это не ты, случаем, упек его в тюрьму?
— Это он тебе сказал?
— Нет. Мне сказала его мать. Еще сказала, что ты
прибрал к рукам его деньги. Выходит, он только вернул свое?
— Ты это серьезно? — растерялся Анатолий. —
Ты вот так спокойно…
— А что еще мне остается? Я сваляла большого дурака.
Хотя кое-что должно было меня насторожить. Но не насторожило. Будем считать,
что во всем разобрались. Надо придумать, что мы скажем Сашке.
— Об этом даже думать не смей, — покачал головой
Анатолий. — Никакого развода я тебе не дам. Никогда. Ты не
виновата, — заговорил он совсем другим тоном. — Он обманул тебя, а ты
искренне считала, что обязана ему своей свободой и жизнью дочери. Чем скорее ты
выбросишь его из головы, тем лучше. Тебе надо сменить обстановку. Поезжайте
куда-нибудь с Сашкой, а я попробую поскорее закончить срочные дела и присоединюсь
к вам.
Я слушала его в некотором недоумении, точнее, то, что он
говорил, просто не укладывалось у меня в голове. Если бы я застала своего мужа
в объятиях другой женщины, то подала бы на развод, потому что другого выхода
попросту не видела.
— Я не представляю, как мы можем жить вместе после
того, что произошло, — честно сказала я.
— Прекрати. Сейчас ты в таком состоянии… Поверь мне,
все будет хорошо.
Я вдруг подумала, сколько раз за последние дни он повторял
эту фразу, а лучше не стало. «Я становлюсь циником», — констатировала я и
отправилась в ванную. Оставшись одна, я вдруг почувствовала страшную усталость,
она навалилась на плечи, вгрызалась в виски ноющей болью. «Вот бы уснуть и не
проснуться, — подумала я. — Вот так, должно быть, кончают
самоубийством. Не оттого, что очень больно, а оттого, что хочется все послать к
чертям». Но в моем случае это не подходит, потому что совсем рядом спит Сашка,
и мне даже думать стыдно обо всей этой сентиментальной чепухе. Ну, сваляла
дурака, что ж теперь, вылезай из дерьма и смотри веселей. И не вздумай жалеть
себя.
В дверь ванной настойчиво постучали.