Голубая ива - читать онлайн книгу. Автор: Дебора Смит cтр.№ 40

— Дай ей набить свои шишки.

Тетя Мод вздохнула и махнула рукой:

— Больше вы от меня ничего не услышите.

Большая Сис остервенело сплюнула:

— Слава Богу! Ты и Сис замолчали.

— А теперь — обедать, — повторила тетя Мод приказным тоном. — Артемас, возьмите Маленькую Сис под руку, помогите этой сухопарой леди войти в дом.

Лили с ужасом смотрела на молодого человека — он был ошеломлен.

Обед превратился в ужасный маскарад обвинительных речей Маленькой Сис о бесполезности мужчин, сарказмов Большой Сис, укоряющих взглядов тети Мод и бесполезных попыток Лили запихнуть в себя пищу, когда она всего лишь хотела провалиться сквозь землю, чтобы Артемас не видел ее страданий.

Он сидел рядом, разделывая пищу на изящной тарелке белого фарфора с орнаментом в виде завитков по краям.

— Коулбрук, — объявила Большая Сис, подаваясь вперед и постукивая вилкой по тарелке. — Мод подарила этот сервиз мне в день моего сорокапятилетия. Двадцать лет назад. Сохранился превосходно. Можете гордиться.

— Я знаю, что это оформление Коулбрука. — Артемас задумчиво улыбнулся. — Сейчас мы выпускаем другие сервизы — обновленная версия старых с учетом современных веяний.

— Хорошо. Хорошо. — Большая Сис жевала кусок бледного цыпленка. — Как долго вы пробудете в городе?

— Несколько дней.

Лили глубоко вздохнула.

— Он остается со мной на ферме.

В мертвой тишине она переводила взгляд с одной сестры на другую и наконец наткнулась на насупившуюся тетю Мод.

Артемас осторожно промолвил:

— Если я когда-нибудь испорчу Лили жизнь, прокляните меня.

— Может, мы уже прокляли, — ответила Маленькая Сис, — и хотим посмотреть, что из этого выйдет.

* * *

Маленькая Сис поджидала Лили в холле. Та после обеда пошла в ванную, чтобы сполоснуться холодной водой.

— Иди сюда, — прошипела Маленькая Сис и сунула Лили небольшой пакетик. — Пользуйся, если хочешь. Если не знаешь как — читай инструкции.

Лили посмотрела на открытую упаковку презервативов. В голове все поплыло.

— Не нужны мне никакие шары, — пыталась отшутиться она, скрывая смущение.

В холл вошел Артемас, измученный вопросами Большой Сис о китайском фарфоре и укоризненными взглядами тети Мод. Лили вдруг ощутила, что презервативы жгут ей руку, и, прикрыв надпись на упаковке, украдкой вернула их обратно.

Маленькая Сис смешно сморщила губы — точь-в-точь Мик Джагер на концертах — и сунула-таки упаковку в задний карман шорт Лили.

* * *

Старая ферма казалась какой-то жалкой и пустой из-за отсутствия безделушек и чего-то неуловимо личного, что делало ее такой теплой и привлекательной. Артемас прошелся по нижнему этажу, прикасаясь к обстановке, озираясь на голые стены, пустые книжные шкафы, упакованные картонки в углах. Мягкий свет старых белых бра придавал дому ложное ощущение комфорта, которое осталось в его памяти до сих пор.

Лили двигалась в нижней спальне, устраивая ему постель. Мысль о том, что он будет спать в ее кровати, волновала его и разрушала хрупкую баррикаду между его чувствами к ней и чувственностью, которой он никогда не потворствовал. Он перешел в столовую, облокотился на камин и уставился на холодную каминную решетку.

Дверь спальни хлопнула, послышались шаги Лили по голому деревянному полу. Он весь был оголенный нерв.

— Я положила дополнительную подушку на кровать. — Она подошла к камину и присела, опершись локтями на колени. Ее гортанный, протяжный голос пробирал до самого сердца. — Боюсь, тебе будет не очень удобно — я-то только-только помещаюсь, а ты выше меня. Конечно, можно было бы положить тебя на большой кровати родителей наверху, но я уже сложила в коробки все постельные принадлежности.

— А ты где спишь?

— На сеновале. — Она пожала плечами. — Я всегда сплю там в теплые летние ночи. Мне там нравится. — Из глаз ее струилась волнующая аура, и за всей ее неприступностью скрывалась расстроенная одинокая душа. — Я не могу теперь спать в этом доме. Потому что, заснув у себя в кровати, я, проснувшись ночью, начинала прислушиваться к каждому шороху, каждому звуку, представляя, что все идет по-прежнему и вот-вот выйдет мама или папа.

Артемас сочувственно молчал. Лили опустила плечи. На самом же деле она продолжала бороться и именно ее гордость играла в этом не последнюю роль.

Он сел рядом и взял ее руки в свои. Одно только прикосновение породило в нем жгучее желание. Сдерживая самого себя, он притворился, что с большим интересом изучает ее мозолистые ладони. Он погладил их.

— Я никогда не сомневался, что смогу добиться желаемого, — произнес он. — Поэтому считал, что дело всего лишь в том, чтобы понять, чего же именно я хочу и как этого достичь. Но на самом деле все не так просто — я же не могу вернуть тебе родителей.

Она внезапно сжала его ладонь.

— Не желай невозможного, — прошептала она. — Разочаруешься.

В ее голосе слышалось такое отчаяние, что его пробрала дрожь. Он встретился с ее печальным, тревожным взглядом.

— Не так-то просто понять разницу или признать ее.

Потом они сменили тему разговора и заговорили о будущем, но магическое притяжение между ними только усиливалось. Она внимательно разглядывала его, а он боялся что-нибудь пообещать глазами. Искорки надежды, зарождающейся в ней, исчезали так же быстро, как и появлялись. Она медленно высвободила руки. Артемас с трудом отодвинулся от нее и прилег на диван у камина. Такое безразличие потребовало проявления всей его воли.

— Утром встретимся с мистером Эстесом. Надо попытаться.

Лили молча грустила. Прошлое ворвалось в ее жизнь, но совсем не так, как ей мечталось в детстве. Оно было полно противоречий — война между гордостью и нуждой, воинственность вместе со смущением. Терпеливый принц совсем не похож на романтичного героя, стремящегося перевести ее в золоченый замок; не было замка, а был лишь ветхий, полуразрушенный особняк, да и она вовсе не покорная, терпеливо ожидающая принцесса.

Лили приблизилась к буфету. Порывшись в какой-то коробке, извлекла старые фотографии. Отыскав нужную, протянула ему.

Артемас взял сморщенную черно-белую карточку, и сердце его сжалось.

— Мне всего только шесть, — сказал он, разглядывая босоногого мальчика в широких отрезанных джинсах, обнимающего шею теленка. Он перевернул карточку и увидел надпись.

— «Артемас и Фред», — прочел он и печально улыбнулся. — Это я назвал его Фредом. Да. Пожалуй, самое счастливое время в моей жизни. Я просил у Дрю разрешения взять Фреда домой, но теленок остался здесь. И я здорово ему завидовал.

— Я рада, что ты не назвал меня Фредом.