Девочка моя, или Одна кровь на двоих - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алюшина cтр.№ 33

На лбу у спасенного красовалась обширная нашлепка белого пластыря.

– Благодарю, все в полном порядке! – уверил мужчина.

– Но вам надо лежать, восстанавливать силы.

Разговорами Машка оттягивала как могла момент принятия решения, слишком уж неожиданно оно свалилось и полностью шло вразрез с принятым ею ночью «окончательным» решением не видеться, избегать встреч, забыть и не вспоминать больше господина Победного. Да! И переставить кресла и столик на балконе спиной к усадьбе!

– Да что вы! – замахал на нее «потерпевший» обеими ручками. – Я здоров! Вчера отлежался, и врачи не нашли ничего серьезного. Так вы придете, голубушка?

«Голубушка» торопливо искала лазейку для отказа и побега и провела разведку – ну, что-то там…

– Дмитрий Федорович наверняка очень занятой человек, у него могут быть обстоятельства, не позволяющие присутствовать на вашем торжестве. Думаю, что вам не стоит так беспокоиться, хлопотать. Все-таки лучше полежать, отдохнуть.

– Дмитрий Федорович уже дал свое согласие, – сверкнул довольно глазками пострадавший. – Я понимаю, что надо было сначала заручиться вашим согласием, но я побоялся беспокоить, администратор сказала, что вы не выходили из номера и, по всей вероятности, спите. Поэтому я и посетил Дмитрия Федоровича первым.

Что она ломается, как девочка, пожурила себя Мария Владимировна. Никакой катастрофы, подумаешь, ну встретятся они на банкете, и что?

– Да, конечно, я приду. Благодарю за приглашение.

– Я рад! Очень рад! Жду!

И, отступив на шаг назад, он поклонился, повернулся и пошел по коридору. Машка посмотрела опасливо на букетище, который прижимала к себе двумя руками, и вспомнила.

– Подождите! – окликнула она его.

– Да, да? – обернулся мужчина.

– Как вас зовут?

– Боже мой! Как это я обмишурился! – разволновался он, резво потрусив назад к Машке. – Игорь Алексеевич Конев.

– Очень приятно, – по-протокольному ответила Маша, но руку не дала, чуть приподняв букет, демонстрируя, что, мол, руки при деле – вдруг опять лобзать примется.

– Итак. Жду. В три часа!

На сей раз они распрощались. Машка, стараясь поскорей отделаться от тяжести, положив букет на обеденный стол, рассматривала «цветочки» и прикидывала, куда бы это пристроить. Емкостей таких размеров в апартаментах люкс не наблюдалось, разве что ванна-лоханка.

– Не все предусмотрели господа устроители. Ай-яй-яй! Как же так!

В дверь постучали.

– И что? – проворчала себе под нос Машка по дороге к двери. – Мероприятие отменяется? Открылись новые обстоятельства?

Нет. Может, обстоятельства и открылись, но не для Марии Владимировны – пришла дежурная по корпусу администратор.

– Мария Владимировна, – любезно улыбнулась на пороге дама. – Простите, что потревожила, я пришла предложить позаботиться о вашем букете. Мы найдем подходящие вазы, расставим, оформим цветы и принесем в номер.

«Таки я ошиблась, – порадовалась освобождению от одной проблемы Машка, – господа устроители продумали все!»

– Это очень своевременно, благодарю.

Закрыв дверь за администраторшей, уносившей букет, Мария Владимировна прошла в спальную комнату к большому зеркалу и критически себе осмотрела.

– Так, сейчас… – она посмотрела на настенные часы, – начало первого. Прогулка отменяется. У тебя есть три часа, чтобы собраться, решить, что надеть, и главное…

И тут она громким голосом, четко выговаривая слова, прикрикнула своему отражению:

– …перестать трястись! Бояться! Замирать сердцем! Думать всякие глупости! И ждать! Встречи! С ним! Уяснила?!

Ответить ни она, ни ее отражение не успели: прервав сеанс психотерапии и аутотренинга, затренькал сотовый в сумке, брошенной на кровать.

– Да! – не успела выйти из образа Мария Владимировна.

– Мария, ты что, не в Москве?

Юра. Она не сразу сообразила, кто это, номера его телефонов Машка удалила из памяти своего телефона в день развода.

– Юр, а тебя мама не учила здороваться? Ты зачем звонишь? Случилось что-то?

– Я не мог дозвониться тебе ни домой, ни на работу, ты что, на раскопках? – привычным обвинительным тоном приступил к пояснениям Юрик.

– Ну вот, дозвонился. Что случилось?

– Случился наш развод! – повысил он голос. – Нелепый и глупый! Ты решила все сама, не потрудившись поинтересоваться моим мнением и желанием, а теперь бегаешь от меня и отказываешься поговорить!

– Мне до лампочки твои желания или нежелания, Юра. И встречаться, разговаривать мы не будем.

– Мария, ты же серьезная взрослая женщина, что за ребячество? Прячешься, убегаешь, не отвечаешь на звонки, бросаешь трубку! В конце концов, я имею право поговорить с тобой!

– Нет, не имеешь. Прощай, Юра, – отчеканила Машка и нажала отбой.

«Придется менять номер телефона», – не в первый раз после Юриного звонка подумала она.

Но бывшему мужу огромное спасибо!

Его назидательная обиженная требовательность встряхнула Машу, вернув в нормальное состояние, в реальность.

– Ладно. Собираться! – отдала она себе приказ, посмотрела в зеркало и пояснила отражению: «Я большая девочка, как говорят американцы, я умею владеть собой и справляться с эмоциями! Ты представь, что это незнакомый человек и ты его никогда не знала и не видела и встретилась вчера первый раз. Представляешь?»

Отражение кивнуло.

– Как бы ты себя вела и чувствовала, если бы это так и было?

– Спокойно, – ответило отражение.

– Вот так! – закрепила Машка договоренность.

И пошла собираться на званый обед.

Дмитрий Федорович Победный с удачей дружил.

Холил ее и лелеял, не забывая поблагодарить, и она отвечала ему взаимностью, регулярно посещая благодарного подопечного.

На сей раз эта переменчивая дева, щелкнув пальчиками, устроила господину Победному самую удачную возможность встретиться еще раз с Марией Владимировной Ковальской из всех тех, что он рассматривал.

Дмитрий не позволил себе подняться ночью в мансарду, зная, что влечет его туда вовсе не желание любоваться природой в обретении душевного равновесия, а потребность посмотреть, как там Машка и что делает, и приказал себе идти спать.

И ему снились эротические сны, как юному матросику, на три года отлученному от радостей секса. Томящие, невероятные, яркие сны с Машкой в главной роли, так что он проснулся перед рассветом вспотевшим, неудовлетворенным, возбужденным и поплелся в душ смывать растревоживший сон, чувствуя себя совершенно разбитым. И приказал себе (!), который раз после встречи с ней: забыть, очистить сознание от непродуктивных вопросов о Машке.