Спасти Державу! Мировая Революция «попаданцев» - читать онлайн книгу. Автор: Герман Романов cтр.№ 51

Арчегов знал, что говорил, — разведслужбу Сибирской армии возглавлял старый генштабист генерал Рябиков, стерший свои зубы на этом поприще. Опытный специалист, и умелый, с большими возможностями.

— Вы хотите сказать…

— Вы будете получать от меня лично всю информацию о «союзниках» и поляках. Всю! Потому что именно ко мне будут стекаться материалы об их мероприятиях, направленных против вас. Я даю вам слово — все, что потребуется от меня, для победы над поляками и дальше на запад, сделаю! Но и вы играйте честно и условия мира соблюдайте в точности даже в мелочах. Наше с вами соглашение действует полгода, а там как договоримся! Но это время я помогу вам всем, чем смогу!

— Я понял вас, Константин Иванович. Мы будем соблюдать соглашение, но у меня есть к вам личная просьба…

— Да, — искренне удивился Арчегов. — И чем я смогу вам помочь?

— Я прошу у вас дать небольшую консультацию по этому ордену, — чекист достал из кармана тряпицу и развернул ее — тускло блеснул металл.

«А, подарок от Шмайсера!»

Арчегов тихо хмыкнул, разглядывая лежащий перед ним неуместный в эти годы орден Ленина. Взял его в руки, повернул, посмотрел на номер — хмыкнул удивленно.

— Он вам знаком, как я вижу. Потому прошу: расскажите об этом ордене подробнее. Меня интересует, когда его учредили, за что, то есть за какие заслуги награждали. И конкретно про данный орден — когда могло состояться награждение им, хотя бы примерно.

— Вы многого желаете, Мойзес!

— Я дам больше. Обещаю — полгода мирной жизни вы получите. И всех в этих списках, — он положил ладонь на бумагу, — за месяц вернут. Кто живым остался. Обещаю! И еще. Десяток людей, любых, кто вам нужен, из «бывших», само собой, вам лично передам. Но не военных! «Контру»! Вас устроит мое предложение?

— Да, — тут Арчегов неожиданно вспомнил о пока неизвестных авиаконструкторах и сглотнул комок в горле. Вот бы вытянуть их у большевиков, вдруг получится?! Спросил осторожно:

— А если они не захотят в Сибирь поехать?

— Очень захотят! С радостью поедут, после пары дней заключения и откровенного разговора со мною, — голос Мойзеса на секунду заледенел, лязгнул металлом. И Константин внутренне содрогнулся, представив, как будет протекать эта «беседа».

— Хорошо, я вам отвечу. Но только по ордену, на другие вопросы, косвенные, не стану. Устраивает?

— Да, — голос Мойзеса дрогнул, на лбу выступили капельки пота, напряжение сковало все мышцы лица.

«Никак свой „детектор лжи“ настраивает? Худо дело, придется говорить правду, но очень дозированно», — решил про себя Арчегов и достал папиросу из коробки.

— Этот орден был учрежден в 1930 году как высшая награда Советского Союза. Награждали, как говорили в то время, за бой и труд…

— Но ведь к тому времени были ордена боевых Красного Знамени и Красной Звезды?!

— Вопрос не по теме, товарищ Мойзес!

— Хорошо, больше не буду, — чекист ответил глухо, его напряженный взгляд буквально жег генерала.

— Первый орден Ленина чеканился из серебра и по форме напоминал этот. Но через шесть лет было решено облагородить металл, ибо не дело из серебра изготавливать высшую награду советской власти. Этот орден принадлежит именно ко второму типу — из чистого золота, голова вашего Ленина из платины.

— Когда был получен этот орден? Там ведь есть номер. И кто мог быть награжден им?

— Примерно с тридцать шестого года до тридцать восьмого. А кто? Разве я могу припомнить сталеваров, кузнецов, наркомов или почетных доярок. Да и предприятий и учреждений награждали немало. На газетах раньше по одному или два «Ильича» красовалось.

— Я имею в виду военных!

— Да их не за бои иногда награждали, а за успехи в «боевой и политической подготовке».

— Хорошо. Спрошу иначе — мог ли этот орден быть выдан в это время большой группе командиров и красноармейцев за участие в крупных боевых действиях и где? Это входит в нашу договоренность, Константин Иванович. Ведь я поставил вопрос конкретно. И он последний…

— Хорошо, я на него отвечу, — генерал видел, что чекист буквально изнемогает от напряжения — лицо побелело, пот лил по лицу ручьями.

— В это время шла гражданская война в Испании, и щедро военных награждали именно там. Имен называть не стану! Я ответил на ваши вопросы?

— Полностью, Константин Иванович, — напряжение с лица Мойзеса ушло, а чекист сидел на стуле бесформенной куклой. Арчегов же курил, молча матеря себя за то, что поддался на предложение. Хотел побольше вырвать у ВЧК людей и, похоже, сам угодил в какую-то ловушку. А потому не сразу расслышал вопрос, и Мойзесу пришлось его повторить.

— Для чего вы это делаете, господин генерал? Помогаете нам, причем искренне? Не понимаю вас!

— Я ненавижу вас, большевиков, люто! — Константин наклонился над столом — его пылающий злобой взор впился в Мойзеса. Нервы впервые сдали, он на секунды потерял контроль над собой. Долгие дни переговоров, полные нечеловеческого напряжения, привели к взрыву. Чекист машинально отпрянул от него, вздрогнув от хруста ломаемого пальцами карандаша.

— Но забугорных тварей я ненавижу еще больше. Вы шакалы, а те гиены. За деньги они продадут все, что можно, — идею, совесть, мать родную. Вы, большевики, сукины дети, вашу мать в три копыта, но у вас есть цель! И бескорыстная, пусть и кровавая, идея. И вы русские! А потому бить вас в спину я не дам! Поставьте их всех на карачки, пусть им деньги поперек горла встанут! За их иудин грех!!!

— Я разделяю ваши чувства, Константин Иванович, хоть мы и враги. Но ничто не объединяет врагов, как один общий для них враг!

— Вы правы, Лев Маркович! Извините меня за несдержанность, — Константин уже остыл и пожалел о вспышке. — А потому, раз я вам сделал личное одолжение, то и вы, кроме людей, нужных для Сибири, что-то сделайте и для меня лично.

— Все что угодно и в моих силах. Если нужно, то обращусь к товарищу Дзержинскому. Он для вас может сделать многое. Что-нибудь случилось весьма неприятное?

— Ваша революционная солдатня три года тому назад ограбила мою жену и меня. Чужого я не прошу, но мое личное отдайте! Клинки горские, в серебре с драгоценными камнями уволокли, собаки! У жены драгоценности отобрали, беременную избив! Мой фамильный перстень с рубином! А это все немалых денег стоит!

— Я понял вас, Константин Иванович. Эксцессы — вещь неприятная, но — к счастью, вы живы остались, а утраченное вам возместят. Обязательно, немедленно и в полном объеме, — Мойзес быстро чиркнул вторым карандашом на поданном ему генералом листке бумаги.

— Лев Маркович, там номер счета! Перечислите туда на сто тысяч рублей золотом, — Арчегов улыбнулся, а на память пришла фраза легендарного разведчика Штирлица, что собеседником лучше запоминаются последние фразы разговора.