Пирамиды - читать онлайн книгу. Автор: Терри Пратчетт cтр.№ 44

Птраси стукнула Верблюдка по голове сандалией.

– Ну же, шевелись давай! – взвизгнула она.

«Следовательно, – размышлял Верблюдок, – H движущих сил равно v делить на s, чав-чав-чав. Таким образом, в гиперсиллогической записи…»

Теппик оглянулся назад. Странно искаженный ландшафт понемногу обретал привычный вид, и Диос…

Выбравшись из дворца, Диос смог-таки отыскать нескольких стражников, в которых страх перед неповиновением приказу возобладал над ужасом перед таинственно искаженным миром.

Верблюдок между тем стоически продолжал жевать: «…Чав-чав-чав, которая дает нам любопытный случай укороченного колебания. Каков же период осцилляции? Примем период равным x. Время равно t. Тогда начальная периодичность составит…»

Птраси и так и сяк колошматила его по загривку, награждала такими ударами пяток, которые заставили бы какого-нибудь неандертальца завыть от боли и начать биться головой о стену.

– Встал как вкопанный! Может, ты попробуешь?

Теппик вложил в удар всю силу, но над шкурой Верблюдка лишь поднялось облако пыли, а пальцы Теппика на какое-то время онемели, будто он стукнул по мешку, набитому вешалками.

– Ну же, пошел, – стиснув зубы, пробормотал он.

Диос поднял руку.

– Именем царя, стойте! – воскликнул он.

Стрела вонзилась в горб Верблюдка.

«…Составит шесть и три десятых в периоде. Преобразуем. Сокращаем. Итого… ого!… 314 секунд…»

Верблюдок несколько раз, наподобие перископа, повернул свою длинную шею. Его большие мохнатые брови осуждающе изогнулись, сузившиеся желтые глаза пристально уставились на верховного жреца, и, ненадолго оставив в стороне заинтересовавшую его проблему, верблюд стал припоминать те издревле знакомые ему расчеты, которые его порода за много веков успела довести до совершенства.

«Предположим расстояние равным сорока одному футу. Скорость ветра – два. Вектор – одна восьмая, чав. Вязкость равна семи…»

Теппик достал метательный нож.

Диос набрал в грудь побольше воздуха. «Сейчас он прикажет стрелять по нам, – подумал Теппик. – Меня застрелят моим же собственным именем в моем же собственном царстве».

«…Угол равен двум пятым. Чав. Огонь».

Залп был достоин восхищения. Ком жвачки, пущенный в соответствии с рассчитанной согласно всем законам баллистики траекторией, шмякнулся Диосу в лицо с таким звуком, какой может издать только полфунта полупереваренной травы, и более ничто на свете.

Последовавшая тишина была чем-то сродни стоячей овации.

И снова все вокруг принялось медленно искажаться. Нет, затевать потасовку здесь определенно не стоит. Верблюдок взглянул вниз, на свои передние ноги.

«Предположим количество ног равным четырем…»

И он побежал. Совершенно очевидно, что ног у верблюдов гораздо больше, чем у всех прочих тварей, и Верблюдок напоминал сейчас пароходную машину с ее сложно движущейся системой шатунов и клапанов. Движение сопровождалось оглушительным шумом, издаваемым кишечником, тоже работавшим на полную мощь.

– Чертов тупица, – пробормотала Птраси, когда они наконец-то удалились на достаточное расстояние от дворца, – но, кажется, он все-таки понял, чего от него хотят.

«…Повторение инвариантного масштаба равно трем с половиной зет. О чем это она? Насколько помню, Чертов Тупица живет где-то в Цорте…»

Хотя воздух казался липким и тягучим, как резина, Верблюдок уже успел покрыть немалое расстояние, и копыта его мягко шлепали по утрамбованной земле спящих улиц города.

– Кажется, опять начинается, – сказала Птраси. – Пора закрывать глаза.

Теппик кивнул. Раскаленные колышущиеся стены домов снова пустились в пляс, а дорога то взмывала, то опадала, на что приличная твердая земля не имеет никакого права.

– Это вроде моря, – заметил Теппик.

– Никогда не была там, – покачала головой Птраси.

– Море – это… понимаешь, океан, волны…

– Мне рассказывали. За нами гонятся? Теппик повернулся в седле.

– Не могу разобрать, – пробормотал он. – По-моему…

Отсюда ему были видны приземистая тяжелая громада дворца и Великая Пирамида на другом берегу реки. Пирамиду почти скрывали облака темного дыма, и все-таки то, что сумел различить Теппик, было невероятно. Он точно знал, что у пирамиды четыре стороны, теперь же он видел все восемь.

Казалось, Великая Пирамида то попадает в фокус, то выходит из него, и Теппик инстинктивно почувствовал, что это крайне небезопасно, когда речь идет о нескольких миллионах тонн камня. Он ощутил сильное желание оказаться как можно дальше отсюда. Похоже, даже такая тупая тварь, как верблюд, испытывала тот же позыв.

«Дельта в квадрате, – продолжал рассуждать Верблюдок. – Таким образом, давление размером k будет равно девяностоградусной трансформации в хи (шестнадцать делить на х, делить на ри), умножить на t для всех трех постоянных величин. Или четыре минуты плюс-минус десять секунд…»

Верблюд взглянул на свои большие копыта.

«Примем скорость равной галопу».

– Как ты его заставила двигаться? – только и успел спросить Теппик.

– Никого я не заставляла! Он сам. Держись!

Это было непросто. Надевая на верблюда седло, Теппик напрочь позабыл об остальной упряжи. Птраси вцепилась в несколько клочков шерсти на загривке. Теппику ничего не осталось делать, кроме как вцепиться в руки Птраси. Как он ни старался, его пальцы везде натыкались на теплую, податливую плоть. За весь долгий курс обучения Теппик не столкнулся ни с одним правилом или исключением относительно таких ситуаций, в то время как образование Птраси, казалось, было построено исключительно на подобных случаях. Ее длинные волосы хлестали его по лицу, издавая пьянящий аромат редких духов [22] .

– Ты в порядке? – крикнул он. Слова унесло ветром.

– Вишу на коленях!

– Должно быть, непросто!

– Специально проходили! Особенность верблюжьего галопа состоит в том, что, выбрасывая ноги как можно дальше, животное потом старается догнать их. Коленные чашечки Верблюдка щелкали, точно кастаньеты, а ноги его мелькали подобно крыльям ветряных мельниц. Промчавшись вверх по ведущей из долины дороге, он ринулся в узкое, с обеих сторон окруженное отвесными известковыми скалами ущелье, что выходило в бескрайнюю пустыню.

А позади, попав в тенета геометрических ловушек, мучительно пытаясь сбросить с себя ношу Времени, пронзительно выла Великая Пирамида. Оторвавшись от основания, становясь под прямым углом к земле, она безостановочно раскачивалась в воздухе и творила со временем и пространством нечто несусветное.