Ледобой - читать онлайн книгу. Автор: Азамат Козаев cтр.№ 90

– Эта? – недоумевающе воскликнул Крайр, вытянув ручищу в темноту. – Эта не продается.

– Почему?

– Да потому что не продашь! – Крайров гогот под низкой кровлей загона стал подобен грому. Так же заложило уши, рабыни что-то зашептали, творя обережные знамения.

Безрод молча ждал пояснений, и «медведь», отсмеявшись, мгновенно посерьезнел. Глядишь, и случится чудо, – может быть, удастся сбыть эту дикую кошку с рук.

– Ее с бою взял. Выжег поручейскую землю…

Далеко, задумчиво вспоминал Безрод. Это очень далеко.

– …Схлестнулся с заставной дружиной князя. Многих мы положили, кое-кого потеряли, а эта, – Крайр вытянул палец в темноту. – Не из последних была. Двоих парней как не бывало! Сам видал. То-то! Дралась, ровно кошка средь собак. Рвем, она встает, полосуем, – она шипит. Отделали так, что несколько дней без памяти валялась. А когда в сознание вернулась, попыталась удрать. В море собралась. То ли плыть, то ли тонуть. Отделали так, что и без памяти несколько дней выла. Кончать решил. Все равно в рабах не приживется. Или надумал что? – Крайр метнул исподлобья острый взгляд.

– Покажи.

Боец-купец щелкнул пальцами. Двое крайровичей под руки вынесли кого-то на середину избы. Понять, что это баба, можно было только по длинной сорочке до пят. Тело беспомощно висело на руках звероватых подручных, голова бессильно каталась по груди, вымазанные кровью русые волосы колыхались перед лицом. Она порывалась встать, но подкашивались ноги, подламывались руки. Худющую, тощую, ровно жердь, ее можно было обернуть сорочкой вдвое. Невольница роняла наземь капли крови и пыталась браниться, но даже язык строптивице отказал. Бранные слова вышли сырыми, как пирожки у нерадивой хозяйки в непротопленной печи.

– Пусть повыше поднимут.

Безрод подошел ближе. Крайровичи вздернули рабыню в рост, и полонянка глухо зашипела низким, сорванным голосом. Хозяин молча ждал, поглядывая туда-сюда. Пряди волос, когда-то цвета спелой пшеницы, а теперь пепельно-грязые и спутанные в колтуны, будто занавес прятали лицо. «Дикая кошка» качалась из стороны в сторону, ее трясло, по широкому подолу сорочки бегали волны, ровно по глади пруда в сильный ветер. Безрод присел, обеими руками ухватил ткань и, поднимаясь, задрал подол вверх, до самой груди. То ли стон, то ли вой вырвался из-за стиснутых зубов поручейки. Оторва затрясла головой и выпрямилась, насколько позволило истерзанное тело. Безрод и Крайр молча оценили то, каких трудов стоило ей, полуживой, не забиться в бесполезных метаниях. Хотела гордо вздернуть голову, да вот беда – шея не сдержала, голова безвольно замоталась по груди. Сивый ухмыльнулся и молча кивнул. Крайр, закусив губу, издал возглас удивления, похожий на громкий треск, с каким ломается мерзлое дерево.

Исхудала – кожа да кости, тоща, избита до ядовитой синевы. Ребра торчат, некогда широкие сильные бедра нынче острыми косточками распирают кожу, мелким царапинам нет счету, серьезных ран Безрод насчитал с пяток. Всю, с ног до головы пленницу покрывала кровяная с грязью корка. Сивый набросил сорочку ей на голову, чтобы освободить руки, присел и пядь за пядью принялся ощупывать кости, начиная с лодыжек. Полонянка стонала от боли, но как-то глухо, в нос, будто не хотела отпускать крик наружу. Голени, колени, бедра, живот. Уже не стон, а какой-то животный хрип клокотал в ее горле, ровно где-то внутри натянулась тетива долготерпения и вот-вот оборвется под жесткими пальцами. Еще немного – и обезумевшая гордость встанет на дыбы и понесет.

Безрод ощупал живот, ребра, грудь. На теле не осталось живого места, где не рана – там царапина, где не царапина – там синяк. Сивый опустил сорочку, усмехнулся и последним жестом развел в стороны грязные пряди, завесившие лицо. А не было лица. Сплошное кровавое месиво, и не поймешь, красива или нет, просто мила или безобразна. Губы распухли, ровно перины, подернулись засохшей кровью, носа просто нет. Сломан, и не единожды, глаза заплыли, от них остались только узкие щелочки. Все лицо будто синей краской вымазано – один большой синяк. Скулы разбиты, брови рассечены, выбит зуб, и даже не понять, куда глядит избитая строптивица. Но Безрод чувствовал, как царапают лицо ее глаза, – ровно острые коготки. Сивый ухмыльнулся, прикрыл один глаз, второй сощурил. Отчаюга взгляда не отвела, и будто два меча скрестились, – не хватало только искр и лязга.

– Отчего же ворожца не позвал?

– Не далась. Повязки срывает, снадобья разливает, кусается, – щерясь, уголком губ, бросил Крайр. – Думал, подлечу, – продам. Какое там!

Безрод еще раз ощупал ее всю. И особенно тщательно – живот, единственное место на теле, где кожа осталась белой, где синяков почти не было. Безрод щупал бедра, живот, грудь и долго глядел в узкие щелочки глаз, где угадывалось какое-то движение. Сделал знак отпустить полонянку. На собственных ногах она не продержалась и мгновения, рухнула на пол. Крайровичи, брезгливо глядя на жалкое существо, отошли. Сивый присел.

– Насильничали?

«Дикая кошка» долго не поднимала головы, потом все же собралась с силами и зло полыхнула глазами, – или только показалось, что полыхнула – зрачков почти не было видно, все заплыло. Слабо покачала головой.

– Нет, – беззвучно шевельнулись разбитые губы и тут же растрескались в кровь. – Забыли. Так били, что забыли.

Безрод не слышал ни звука, лишь угадывал слова по движению губ.

– Я сейчас. – Безрод встал, пошел к выходу. У порога обернулся. – Девку я беру.

От радости Крайр взревел так, что рабыни вздрогнули.

Сивый толкнул дверь рабского загона Несчастного Греца, сразу подошел к Гарьке и кивнул, приглашая следовать за собой. Бросил рубль хозяину. Грец не удивился, только кивнул, поджав губы. Пожал плечами. Дескать, говорил же я, что купишь. Показал глазами на дверь. Забирай и уходи.

– Иди за мной, – бросил Безрод «молотобойше». Та улыбнулась.

– Если у тебя не понравится – уйду, – сразу обусловила Гарька. – Накоплю деньги и откуплюсь.

– И скатертью дорожка, – буркнул Безрод и первым вышел за дверь.

Гарька ринулась было следом, да в дверях столкнулась с Безродом, входящим обратно.

– Да, вот еще что…

Изумленно обернулся Грец, изумленно вскинули головы рабыни.

– Ты. – Сивый пальцем показал на рабыню, что давеча умоляла купить и обещалась даже ребенка родить безропотно. – Тоже пойдешь со мной.

Изумленный Грец поймал деньги за вторую рабыню и лишь горько усмехнулся. Да что же это такое! Век ему в торгашах сидеть, что ли? Так и помереть – не с мечом в руке, а с деньгами? Тьфу, доля-шутница, что ни делай, так и липнет золото к рукам!

Безрод оставил вторую рабыню во дворе, а сам прошел с Гарькой в загон Крайра. – Я беру эту, – отсчитывая мелкое серебро, повторил Сивый и кивнул на избитую полонянку, лежащую посереди сарая. – Полцены. Так?

И не успел донельзя довольный Крайр кивнуть, как от двери прозвучал низкий голос, истекающий язвительной желчью: