Противостояние - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 148

– Больше я не могу играть, – сказал он Джо, который за весь концерт ни разу не пошевелился. – Мои пальцы. – Ларри вытянул руки, показывая глубокие следы, которые струны оставили на пальцах, и обломанные ногти.

Мальчик жадно смотрел на гитару.

Ларри мгновение помедлил, а потом внутренне пожал плечами. Протянул гитару грифом вперед.

– Надо много практиковаться, – предупредил он.

Но то, что произошло дальше, стало одним из самых удивительных впечатлений в его жизни. Мальчик почти безошибочно сыграл «Джима Дэнди», испуская вместо слов ухающие крики, словно его язык прилип к нёбу. В то же время не вызывало сомнений, что раньше Джо никогда не играл на гитаре. Он не мог ударить по струнам достаточно сильно, чтобы они зазвенели должным образом, и перемены аккордов выходили у него неточными и неряшливыми. Звук получался приглушенным и призрачным, словно инструмент набили ватой, но в остальном он идеально скопировал сыгранную Ларри мелодию.

Закончив, Джо с любопытством посмотрел на свои пальцы, словно пытаясь понять, почему они могут воспроизвести лишь канву музыки Ларри, но не сами звенящие звуки.

Ларри услышал собственный голос, доносящийся как будто со стороны:

– Ты слишком слабо бьешь по струнам, вот и все. У тебя должны появиться мозоли – твердые бугорки – на подушечках пальцев. И еще – окрепнуть мышцы левой руки.

Пока он говорил, Джо смотрел на него очень внимательно, но Ларри не знал, понимает его мальчик или нет. Повернулся к Надин:

– Ты знала, что он на такое способен?

– Нет. Я удивлена не меньше твоего. Получается, он вундеркинд или что-то вроде того, так?

Ларри кивнул. Мальчик играл «Это хорошо, мама», снова воспроизводя почти каждый нюанс игры Ларри. Но порой струны лишь тупо стучали, как деревяшки, когда пальцы Джо останавливали вибрацию, не давая им зазвучать правильно.

– Позволь, я покажу тебе. – Ларри протянул руки к гитаре. Джо немедленно бросил на него недоверчивый взгляд. Ларри подумал, что мальчик вспомнил о том, как исчез в море его нож. Джо попятился, крепко сжимая гитару. – Хорошо, – кивнул Ларри. – Она твоя. Когда захочешь получить урок, приходи ко мне.

Мальчик издал ликующий крик и побежал по пляжу, держа гитару над головой, словно священную жертву.

– Он разнесет ее в щепки, – предположил Ларри.

– Нет, – ответила Надин. – Я так не думаю.

Ларри проснулся посреди ночи и приподнялся на локте. Надин превратилась в смутный силуэт, завернутый с головой в три одеяла. Она лежала около потухшего костра по его правую руку. Напротив устроился Джо. Он тоже завернулся в несколько одеял, но его голова торчала наружу. Большой палец, как обычно, нырнул в рот. Ноги он подтянул к животу, прижимая к нему двенадцатиструнную гитару фирмы «Гибсон». Свободная рука обнимала гриф. Ларри зачарованно смотрел на него. Он отнял у мальчика нож и выбросил в море, а мальчик взял в руки гитару. Прекрасно. Пусть играет. Гитарой никого не заколешь, хотя, предположил Ларри, она вполне могла сойти за тупой предмет. Он снова заснул.

Когда он проснулся на следующее утро, Джо сидел на камне с гитарой на коленях – до его голых ступней докатывались волны – и играл «Фресно-блюз Салли». Он делал успехи. Надин проснулась двадцать минут спустя и ослепительно улыбнулась Ларри. И тот вдруг подумал, что она, в сущности, очень красива. В памяти всплыла строка из песни, кажется, Чака Берри: «Надин, родная, ты ли это?»

Вслух он произнес другое:

– Поглядим, что у нас есть на завтрак.

Он развел костер, и все трое уселись вокруг огня, выгоняя из костей ночной холод. Надин сварила овсяную кашу на сухом молоке, а потом, как принято у бродяг, они пили заваренный в жестянке крепкий чай. Джо ел, держа гитару на коленях. Дважды Ларри поймал себя на том, что улыбается мальчику и думает, что невозможно не любить человека, который любит гитару.

Они покатили на юг по шоссе 1. Джо ехал на своем велосипеде строго по белой линии, иногда вырываясь на милю вперед. Однажды они нагнали его в тот момент, когда он вел свой велосипед по обочине и ел ежевику довольно странным способом: подкидывал каждую ягоду в воздух и на излете безошибочно ловил ртом. Через час они обнаружили его на мемориальной доске в честь Войны за независимость. Он сидел там и играл на гитаре «Джима Дэнди».

После одиннадцати часов они наткнулись на странную дорожную пробку перед въездом в небольшой городок под названием Оганквит. Три ярко-оранжевых городских мусороуборочных грузовика стояли в ряд поперек дороги, заблокировав ее от одной обочины до другой. На одном из мусорных контейнеров лежало истерзанное воронами человеческое тело. Десять жарких дней сделали свое дело. На открытых участках трупа копошились черви.

Надин отвернулась.

– Где Джо? – спросила она.

– Не знаю. Где-нибудь впереди.

– Лучше бы он этого не видел. Как думаешь, он заметил?

– Возможно, – ответил Ларри. Он уже задумывался над тем, что для главной дороги шоссе 1 на удивление пустынно. С тех пор как они покинули Уэллс, им встретилось не более дюжины застывших машин. Теперь он понимал почему. Жители Оганквита перегородили дорогу. Возможно, на другой стороне городка окажутся сотни, если не тысячи скопившихся машин. Он знал, как Надин заботится о Джо, и подумал, что лучше бы избавить мальчика от этого зрелища.

– Почему блокировали дорогу? – спросила она. – Ради чего?

– Наверное, пытались ввести карантин. Думаю, на другом конце города мы найдем еще одну баррикаду.

– Есть еще трупы?

Ларри поставил велосипед на подставку и подошел к баррикаде.

– Три, – ответил он.

– Ладно. Я на них смотреть не буду.

Он кивнул. Они прокатили велосипеды мимо грузовиков, а потом снова поехали. Дорога повернула в сторону моря, и стало прохладнее. Летние коттеджи сбились в длинные убогие ряды. «И в таких жилищах люди проводили отпуск? – удивленно подумал Ларри. – Почему бы просто не отправиться в Гарлем и не выкупать детей под струями гидранта?»

– Не слишком-то симпатичные, правда? – спросила Надин. С каждой стороны шоссе красовались непременные атрибуты прибрежного курорта: заправочные станции, ларьки, торговавшие жареными моллюсками, кафе быстрого обслуживания, мотели, расписанные в пастельные тона, поле для мини-гольфа.

У Ларри все это вызывало противоречивые чувства. С одной стороны, его возмущали грустное и вопиющее уродство зданий и убогость разума тех, кто превратил этот участок великолепного дикого побережья в один длинный придорожный парк развлечений для семей в универсалах. С другой – он думал о людях, которые заполняли и эти дома, и эту дорогу в прошлые годы. Женщины в широкополых солнцезащитных шляпах в и шортах, слишком тесных для их больших задниц. Студенты колледжей в красно-черных полосатых рубашках-поло. Девушки в пляжных платьях и вьетнамках. Маленькие кричащие дети с перемазанными мороженым лицами. Он думал об американцах, которых окутывал грязный и захватывающий романтический ореол, где бы они ни собирались – на горнолыжном курорте Аспен или на федеральном шоссе 1 в штате Мэн, выполняя прозаически-загадочные летние ритуалы. Но теперь все эти американцы ушли. Гроза сломала ветку, которая сбила большую пластмассовую вывеску «Дейри куин». Та свалилась на автомобильную стоянку у кафе, где и осталась лежать на боку, напоминая бумажный колпак. На поле для мини-гольфа выросла трава. Этот участок шоссе между Портлендом и Портсмутом, когда-то семидесятимильный парк развлечений, теперь превратился в населенный призраками дом ужасов, в котором остановились все часы.