Флоренс Аравийская - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Бакли cтр.№ 21

– Вот здесь вы найдете исчерпывающую информацию.

Флоренс склонилась над своим кейсом, вынула из него папку и протянула ее Лейле. Та начала перелистывать страницы с именами «заинтересованных людей». Все они, разумеется, были фиктивными, однако, если бы Лейла захотела позвонить любому из них, ей бы, конечно, ответили. Пока Лейла изучала список, Флоренс изучала ее саму.

– Полагаю, у них у всех денежный интерес в этом проекте?

– Деньги в нашем нечестном мире – достаточно честный мотив.

Лейла улыбнулась.

– А ваши спутники в отеле – это… ваши сотрудники?

– Да. Я привезла их с собой на тот случай, если вы сразу одобрите нашу затею, и мы тогда смогли бы немедленно начать. Они хотели посмотреть Матар. А если честно, то, мне кажется, их энтузиазм связан в определенной степени с шопингом в беспошлинной зоне, а также с развлечениями в комплексе «Страна неверных».

– Беспошлинный шопинг плюс игровые автоматы, – сказала Лейла. – Понятно. Вот оно – многообразие и богатство матарской культуры. Ваш помощник, мистер Роберт Тибодо… Фарфалетти и Тибодо – звучит как название солидной юридической фирмы… Расскажите мне о нем.

Флоренс отвернулась и посмотрела на фонтан. Она никогда не была особенно вдохновенным лжецом.

– Бобби – наш исполнительный продюсер. Следит за тем, чтобы все исполнялось вовремя и как следует.

– А мистер Джордж? Ему уже лучше?

Флоренс почувствовала, как у нее пересохло во рту.

– Да, благодарю вас… Вы очень хорошо информированы.

– Этот отель принадлежит мне. Мой частный небольшой бизнес. Эмир не хотел, чтобы я скучала. Чтобы была занята. А теперь возникает ваш телевизионный проект, чтобы я была занята еще больше. Так ведь наверняка и будет, да? Или… такова и была первоначальная идея?

Флоренс чувствовала себя не в своей тарелке.

– А мистер Ренард? [10] – продолжала Лейла. – Он играет роль хитрого лиса?

– Он занимается концептуальным планированием, – сказала Флоренс, и голос ее вдруг сорвался.

– Это от воздуха пустыни. Иногда он действует просто ужасно. Выпейте немного воды.

– Вы ставите меня в неловкое положение.

– Да? – улыбнулась Лейла. – И у меня это, кажется, неплохо выходит… Так на какой сектор правительства вы работаете? ЦРУ? Но у них ведь… другой стиль. Что-то не очень вяжется. Как вы считаете?

– Если честно, – сказала Флоренс, – то я сама не вполне понимаю, на кого работаю.

– Похоже, вам надо еще выпить. Не беспокойтесь, я никому ничего не скажу. Во всяком случае, пока у меня не возникнет сомнений, что все это придумано моим мужем, дабы отвлечь меня от этого борделя, который он устроил для себя в Ум-безире. На самом деле меня ваш проект очень заинтересовал. Давайте выпьем еще по бокальчику.

Малик бен Каш аль-Хаз приходился младшим братом эмиру Газзиру. У них были разные матери, как обычно бывает в тех случаях, когда отец оставляет потомство, превышающее тридцать отпрысков.

Эти двое были весьма не похожи друг на друга – ленивый и осторожный увалень Газзир и тощий, желчный, целеустремленный Малик. Единственным объединявшим их качеством была безграничная алчность, причины которой в случае Малика были гораздо более понятны в свете не очень выгодных обстоятельств его происхождения. Его матерью была одна из миловидных йеменских служанок, перед очарованием которой эмир просто не смог устоять (хотя трудно сказать, что в его планы вообще входило устоять против чего бы то ни было). Как только ребенок появился на свет, роженицу немедленно услали в Санаа, снабдив мешочком матарских золотых суверенов. Ребенок должен был отправиться с ней, но эмир, увидев его, тут же прикипел к нему сердцем и воскликнул: «Надо же, какой симпатичный чертенок!» Он сию же минуту дал ему имя Малик (что по-матарски означает «маленький симпатичный ублюдок») и приобщил его к своему уже довольно многочисленному приплоду, кишащему во дворце.

Малик с раннего детства стал проявлять заметную предприимчивость и желание обойти всех других. На празднование его восьмилетия была устроена гонка на верблюдах, и он заранее прокрался в конюшни, чтобы накормить верблюдов остальных принцев смесью ячменя и древесного угля, от чего, как несомненно известно любому, кто управлял нажравшимся этой смеси верблюдом, этот самый верблюд становится крайне раздражительным и практически неуправляемым. В итоге Малик выиграл гонку и получил приз. С этого началось его пожизненное увлечение гоночным спортом.

Будучи министром спорта, морали и развития молодежи, Малик организовал ежегодное авторалли «Матар-500», которое на долгие годы стало главным событием в общественной жизни страны. Малик был не только президентом и главным спонсором этих гонок, но также их постоянным участником и, хвала Всевышнему, всегда в них выигрывал. Главным вопросом для фанатов на матарском треке был вовсе не «Кто победит?», а «Кто будет на втором месте?»

На этих гонках случались удивительные происшествия. Итальянец Джентиле Фабриани однажды потерял карданный вал на триста восемьдесят девятом кругу и врезался в ограждение. Отчаянный баварец Уяьдо Панц не доехал считанных сантиметров до финишной черты из-за того, что все четыре покрышки на его колесах таинственным образом лопнули. А в тысяча девятьсот девяносто девятом году американец Бадди Бенфилд проехал по луже масла, необъяснимым образом материализовавшейся прямо перед его машиной, когда всем уже было ясно, что он мчится к победе. И разве весь гоночный мир не скорбел тогда о его гибели? Так или иначе, привлекать водителей мирового класса на гонки в Матаре становилось все сложнее. Малику приходилось постоянно увеличивать размер приза за второе место, доводя его до весьма экстравагантных сумм.

И тем не менее именно эти гонки во многом способствовали известности Матара на мировой арене. Матар теперь ассоциировался не только с фиговым маслом, беспошлинным шопингом и азартными играми, но также и с коррумпированными автогонками. Решение эмира поддержать проект Флоренс было мотивировано не только перспективами новых финансовых поступлений в его казну, но еще и желанием продемонстрировать всему миру, что Матар способен занять достойное место на мировом рынке передовых технологий.

Что же касается Малика, то в свои сорок с небольшим он уже начал слегка уставать от суеты автомобильных гонок. Скорее всего, новизна ощущений от постоянных побед на треках «Матар-500» утратила для него свою остроту. Помещение для спортивных трофеев в его дворце было до такой степени забито абсолютно одинаковыми золотыми кубками, что они уже начали пробуждать в нем отнюдь не гордость, а скуку. Вдохновляемый отчасти своей находящейся в изгнании матушкой, которая бомбардировала его электронными письмами из Санаа, теперь он положил глаз на гораздо более интересный трофей – трон старшего брата.