День бумеранга - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Бакли cтр.№ 31

– Ты бы еще нож вытащила да по горлу ему чикнула, – качал головой Терри. – Где, интересно, ты научилась этому стилю полемики? Из телеуроков припечатывания к ковру под эгидой Всемирной борцовской федерации?

– На чьей, собственно, ты стороне? – спросила Касс. – Он обвинил меня в демонизме.

– Он всех в этом обвиняет.

– Кто как, а я не намерена ничего такого терпеть со стороны этого зажаренного по южному рецепту денежного мешка, который грохнул с обрыва собственную мать. Чего ради я буду тушеваться перед этим дерьмом?

– Касс, Касс… Перед «этим дерьмом» тушуются кандидаты в члены Верховного суда. Перед ним тушуются мощные корпорации. Такие, между прочим, с которыми наше агентство очень не прочь было бы работать. Перед «этим дерьмом» тушуются президенты…

– Я не собираюсь идти в президенты. В Верховный суд тоже. В общем, мне по барабану. Главное – мы обратили на себя его внимание.

– Ну, в этом, – фыркнул Терри, – ты права. Его внимание мы точно на себя обратили. Ты теперь, наверно, номер первый в черном списке Гидеона Пейна.

– Вот и замечательно.

– Пожалуйста, не говори так. Это очень плохая карма. Бог может услышать.

– Если Гидеон Пейн – орудие Бога на нашей планете, я лечу на Марс.

Зазвонил телефон. Это был младший сенатор от славного штата Массачусетс Рандольф К. Джепперсон.

– Звоню, чтобы поблагодарить вас.

– За что?

– Я просил вас дать хорошенько этому надутому гелием ханже по яйцам. А вы совсем их оттяпали. Браво!

– Я не для вас это сделала, – сказала Касс несколько запальчиво. – Он обвинил меня в демонизме.

– О, господи, да кого он в этом не обвиняет. Так или иначе, с вашей стороны это был блеск. Блеск. Люблю вас. Идите за меня замуж. Между прочим, у меня для вас тоже есть новость. Пока вы отвешивали оплеухи его преподобию Пейну, я работал в поте лица, чтобы превратить наше «скромное предложение» в закон. Я подал идею совместно выдвинуть законопроект о добровольном восхождении достославному младшему сенатору от Орегона Рону Фандерманку. В первый момент он сделался бледный как мел. Я испугался было, что он лишится чувств. Но я ему растолковал, что это метаполитический прием. Затравка, так сказать. Философский способ дать начало горячим дискуссиям на эту тему, которые со временем непременно приведут к реформе не столь, скажем так, драконовского типа. После чего его лицо опять зарумянилось. Он просек! Люблю орегонцев, честно вам скажу. Передовые ребята! Он парень образованный, изучал в колледже философию. Его избиратели поймут все правильно. Он ведь представляет штат, который смерть как хочет совершить самоубийство. Он сразу соображает, что к чему, когда видит перед собой дивный новый мир. Итак, Маленькая мисс Счастье, [57] сообщаю вам, что он обещал поддержать меня при выдвижении нашего законопроекта.

При слове «нашего» Касс на секунду призадумалась, но в целом должна была признать, что новость внушает оптимизм.

– Уважаемый председатель! – начал Рандольф К.Джепперсон свою историческую речь в сенате. – Я хочу внести исключительно важный и неотложный законопроект.

Временный председатель сената сонно кивнул и вновь погрузился в головоломку судоко.

Парламентские корреспонденты в Вашингтоне и по всей стране смотрели единым коллективным оком по каналу C-SPAN, счастливо освобождавшему их от физического присутствия при внесении судьбоносных законопроектов.

– Вместе с моим достопочтенным и многознающим коллегой из славного штата Орегон мы вносим сегодня законопроект S.322 «О добровольном восхождении». Этот законопроект возник на фоне глубокого общенационального экономического кризиса, когда семьдесят семь миллионов – да, уважаемый председатель, семьдесят семь миллионов представителей поколения «бэби-бума» начали выходить на пенсию, опустошая государственную казну и сея панику на Уолл-стрит. В случае принятия закона «О добровольном восхождении», который, я верю, наряду с Актом тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года о гражданских правах и недавним Актом о монорельсовой транспортной системе на Аляске займет достойное место в историческом пантеоне законодательства, американцы старшего возраста получат возможность вернуть долг стране. И тем самым помочь своим детям и детям их детей построить более совершенный мир.

Уважаемый председатель! Я прекрасно понимаю, что на первый взгляд этот законопроект предлагает для лечения наших тяжких финансовых болезней отчаянное средство. Но вспомните, как бывший депутат этого самого законодательного органа, беря на себя бремя лидера нашей великой нации в час великой опасности, сказал: «Не спрашивай, что страна может сделать для тебя…» [58]

Уважаемый председатель! Поколение, предшествовавшее моему, назвали величайшим. Рожденные в годы Депрессии, закалившиеся в огне Второй мировой, эти люди заслужили такое имя. Следующее поколение – мое поколение для меня и для многих моих уважаемых коллег – стало поколением счастливчиков. Почему? Благодаря жертвам, принесенным нашими отцами и матерями, дядями и тетями, дедушками и бабушками. Вместе с тем нельзя сказать, что мое поколение сидело сложа руки. Да, мы не участвовали в великой войне и не пережили Депрессию. Но свой вклад мы внесли. Мы добились успехов в науке, в искусстве, в технике. И некоторые из нас все же отличились в бою – пусть не на великих войнах, но тем не менее это были войны. Иные были ранены на далеких полях сражений…

– Я тебя умоляю, – пробормотал, печатая, корреспондент «Вашингтон пост». – Ты заехал на минное поле, чтобы перепихнуться.

– …участвуя в военных кампаниях, не похожих на великие войны, где бились наши отцы и деды. Но все-таки война есть война.

Благодаря достижениям моего поколения люди по всему свету могут найти приличный кофе практически на каждом углу. Могут посылать электронные письма. Общаться посредством чатов. Работать на ноутбуках. Нет, уважаемый председатель, мы не били баклуши. Но наши достижения сильно уступают подвигам наших предшественников. И сейчас, уважаемый председатель, для нас не на шутку, а всерьез – на деле, а не на словах – пришло время отдать долг – отдать его нашим детям. Принести последнюю жертву. Отдать наши жизни, чтобы те, кто придет после нас, не попали в паутину, не увязли в бескрайней трясине финансовой кабалы и нищеты. Это, уважаемый председатель, – воистину самое малое, что мы можем сделать для родины.

Касс и Терри слушали речь Ранди по телевизору в офисе Таккера.

– Ничего, – заметил Терри. – Немножко под Кеннеди, но все-таки очень даже ничего.