Трижды одинокий мужчина - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Баскова cтр.№ 18

– Спи спокойно. Завтра я возьму для тебя материал, – бросил он ей.

– Кретин!

Это слово Катя произнесла с нежностью. Она понимала: все, что ни делал Костя, вызвано страхом за ее жизнь.

Как деловой человек, академик подвез Скворцову диктофон ровно в девять часов. Протягивая парню руку для рукопожатия, он пытливо посмотрел на него своими темными глазами.

– Екатерина уже рассказывала обо мне?

– Только то, что вы работаете вместе, – Косте показалось: услышав это, Хомутов вздохнул с облегчением. – А в подробности я не вдавался.

Игнат Вадимович улыбнулся и вытащил маленький сверток:

– А вот это передайте супруге. Тут, кроме диктофончика, еще кое-что.

– Надеюсь, не контрабанда?

Академик захохотал:

– Откуда она у ученого, молодой человек? Две баночки малинового варенья и медок – вот и все. Надеюсь, не запрещается законом?

– Так и быть, передам, – Скворцов взял пакет.

– Я жду ее выздоровления с нетерпением, – заверил его ученый и открыл дверцу машины. – Огромный ей привет.

Кроме баночек с вареньем, меда и диктофона, Хомутов, как истинный джентльмен, написал Кате письмо, в котором просил ее поскорее поправляться, полоскать горло и делать ингаляции. Прочитав послание, Зорина почувствовала, как краснеет. Сама виновата! Теперь из-за своего нелепого положения она вынуждена обманывать всех и сидеть под замком! Уходя на работу, Костя тщательно запер супругу на два ключа, которые, разумеется, унес с собой. Не придумав ничего лучшего, журналистка позвонила редактору, предупредив, что поработает дома, села за компьютер и включила диктофон. Слушая грамотную речь Хомутова, Катя поняла: начало уже положено. Скоро ее тонкие пальчики застучали по клавишам.

Отрывок из книги Е. Зориной

Если мы отправимся с вами в музей истории нашего города, то на снимке, висящем справа у входа в зал, увидим, каким был Приреченск до революции. Каменные особнячки в два-три этажа, окруженные садами и огороженные с улицы палисадниками, украшали центр, а на окраинах, до которых было не так далеко, ютились избы и одноэтажные домишки. Разумеется, в центре проживали уважаемые люди – военные, чиновники, дворяне.

Известный всему Приреченску врач, профессор, Петр Петрович Хомутов с женой Мариной Александровной и сыном – гимназистом Вадимом занимал пять комнат в особняке Шувалова по улице Садовой. Высокий, светловолосый, с широкой доброй улыбкой, он покорял всех, кто с ним общался. Больные его боготворили.

– Нет нужды ехать к заморским светилам, – говорили горожане приезжим. – Петр Петрович любого за пояс заткнет.

Следует добавить, что врач старался оправдать доверие, оказываемое ему приреченцами. Не останавливаясь на достигнутом, он постоянно посещал научные конференции, проходившие как в России, так и за ее пределами, регулярно читал медицинскую литературу, сам писал статьи в научные журналы.

– Плох тот, кто не стремится к самосовершенствованию, – постоянно говорил он Вадиму.

Мальчик удивлялся:

– Я думал, папа, ты уже все знаешь.

– Если бы и я придерживался такой точки зрения, я бы был самым плохим врачом.

– Но ты же умеешь лечить.

Петр Петрович гладил сына по голове:

– Ты знаешь, Вадим, в нашем роду лечить умели все. Я ведь рассказывал тебе.

Гимназист кивнул. Он помнил рассказы папы о знаменитых врачах, своих предках, лечивших еще при князе Владимире Мономахе. Талант к медицине передавался из поколения в поколение.

– Наши мужчины всегда женились только на девушках из докторских семей, – пояснил я Петр Петрович. – Они считали, и, надо сказать, совершенно справедливо, что их будущие жены таким образом передадут наследникам способности к медицине.

Мальчик сразу вспоминал маму. Марина Александровна происходила именно из такой семьи. Если бы женщине было легко получить медицинское образование, она обязательно получила бы его. Но Приреченск не дал такой возможности, и талантливая девушка ограничилась тем, что помогала отцу во всем, вплоть до ассистирования во время несложных операций, принимала больных, когда доктора не было дома, а он ценил советы дочери, к которым довольно часто прибегал. Выйдя замуж за Хомутова, Марина Александровна сделалась верной помощницей и первым советчиком мужа.

– Ты станешь врачом, – заявлял сыну Петр Петрович. Вадик никогда не спрашивал, откуда папа знает об этом. Он и сам не мыслил себя на другом поприще.

– Ты – продолжатель старинного и знаменитого рода в России, – гордо произносил Хомутов-старший. – Твои дети тоже пойдут по нашей стезе. Жену выбирай похожую на свою мать. Ну, словом, ты меня понимаешь.

Вадим понимал. Его будущая избранница должна была иметь к медицине такое же отношение, какое имел он сам. Иначе перемешаются гены, и наследник проявит интерес к другой области.

– Скорее бы я смог помогать тебе! – мечтательно говорил мальчик.

Отец радостно улыбался:

– Не торопись взрослеть.

Сын и не торопился. Он рос в счастливой семье и наслаждался радостями детства в полной мере.

С переменами в стране все стало по-иному. Однажды, вернувшись из гимназии, Вадик подбежал к отцу:

– Папа, правда, что Николай больше не царь?

Петр Петрович пригладил волосы:

– Правда, сынок.

– Что же будет, папа? – мальчик сжал кулаки. – Чего хотят эти люди, которые называют себя большевиками? У нас говорят разное.

– И что же говорят?

– Наши разделились на два лагеря, – Вадим растерянно посмотрел на отца. – Одни распевают революционные песни, читают стихи, раздают листовки. Другие их бьют. Первые заявляют, что скоро не будет ни бедных, ни богатых, власть перейдет в руки рабочих и крестьян. Вторые смеются.

Врач повернулся к окну:

– Я далек от политики. Всегда был далек. Может, это и неправильно.

– Поэтому ты лечил и бедных, и богатых, – мальчик прижался к отцу. – Ты ведь никогда не брал денег с тех, кто не мог тебе заплатить. И вообще, разве материальное или социальное положение делит на плохих и хороших?

– Ты о чем?

Гимназист сглотнул слюну и продолжал:

– Сторонники революции утверждают, что все богатые плохие, а бедные – хорошие. Ты ведь так не считаешь?

Петр Петрович скривил губы:

– В жизни не встречал утверждения глупее.

– Я тоже так думаю, – Вадик согласно кивнул головой. – Иначе как объяснить, что наши соседи, Алексей Васильевич и Михаил Павлович, потомственные и состоятельные дворяне, – благороднейшие люди, а Никитка-сапожник, помнишь, мы видели его в деревне у бабушки, – хам, бездельник, пьяница и развратник?