Котов обижать не рекомендуется - читать онлайн книгу. Автор: Елена Михалкова cтр.№ 28

– Дело не в том, что журналисты что-то не раскопали. Если бы они хотели, то разузнали бы все подробности. Но правда им не нужна, потому что так интереснее. Нож в спине Рыбакова – это жареный факт, за который журналисты не могли не ухватиться!

– Думаешь, нож – приманка?

Мимо промчалась фура. Потоком воздуха «Ниссан» толкнуло в бок, и от неожиданности Света схватилась за руль.

– Давай выйдем из машины, – предложил Дрозд. – Заодно разомнемся.

Они отошли подальше, под прикрытие тонких сосновых стволов. С дороги несло бензином и асфальтом, а из леса пахло можжевельником и смолой. Запахи сливались в типичный аромат загородного шоссе.

– Хорошо! – Лешка потянул носом. – Законсервировать бы этот воздух. Откупоривать долгими зимними вечерами.

– Мне, пожалуйста, законсервируй без автомобильной вони. Только лес.

– Это будет уже не то. Запах чем ценен? Тем, что в нем заложены воспоминания.

Света выразительно посмотрела на него. Она бы прекрасно обошлась без этих воспоминаний.

– Глупость сморозил, – тут же покаялся Лешка. – Извини. Но, все-таки, почему режиссер?

– Ему это выгодно. Когда я снимала Леру Белую, она рассказала, что Стрельников ищет, чем заинтересовать зрителя. Виктор вложил в спектакль свои средства. Может быть, он вложил их слишком много, и для него успех спектакля значит больше, чем может показаться со стороны.

Она подкинула в ладони шишку и с размаху бросила ее в лес. Шишка ударилась о ствол и отскочила, как мячик.

Дрозд проследил за ее полетом.

– Ты всерьез подозреваешь, что Стрельников убил Олега, чтобы подогреть интерес к спектаклю? Знаешь, это как-то совсем уж цинично.

– Не убил, – поправила Света, – а воткнул нож в спину уже мертвого человека. Убить его он мог по совершенно другой причине. Стрельников – ужасно неприятный тип, легко выходит из себя, самоуверен. Допустим, он приехал к Рыбакову, они поссорились, и в пылу спора Виктор схватил ружье.

– Пистолет, скорее всего.

– Пусть пистолет. Виктор выстрелил и – насмерть. Представляешь, собственными руками убить человека, который пишет для театра! Он, наверное, был в ярости.

– В ужасе он был, а не в ярости. – Дрозд тоже поднял шишку, швырнул ее вслед за Светиной, но попал в ближайшую сосну. Дерево вздрогнуло, и откуда-то сверху посыпались сухие иголки. – Запаниковал, наверное.

– Ничего он не запаниковал! Наоборот, решил извлечь выгоду даже из убийства. Воткнул в спину нож и убежал. А расчет оказался верным: все ухватились за этот нож и думать забыли про настоящую причину смерти.

Пока она говорила, Лешка набрал в широкую ладонь пяток шишек и запустил их друг за другом. Тук! Тук! Тук! Тук! Все шишки метко попали в ствол. Лес недовольно загудел.

– Все это убедительно, – сказал Дрозд, отряхивая ладони. – Но не отвечает на главный вопрос: при чем тут ты?

Света запнулась. Пытаясь понять, кто и зачем убил Рыбакова, она как-то совсем забыла о себе.

– У меня есть версия, но тебе не понравится, – призналась она.

Дрозд вопросительно поднял бровь.

– Смерть Рыбакова и покушение на меня никак не связаны. Это просто совпадение. Мы ищем совсем не там.

– А я об этом думал. – Лешка отнесся к ее версии неожиданно спокойно. – Нет, не складывается. Никому не может быть выгодна твоя смерть настолько, чтобы ради этого гоняться за тобой. Ты замкнутый человек, круг общения чисто профессиональный. Сказочного состояния нет, наследников, насколько я знаю, тоже не имеется. Твои портреты нравятся клиентам. Ты хоть раз кого-нибудь из них обидела?

Света отрицательно покачала головой. Случалось, обижали ее. Но она сама – нет.

– Вот видишь. – Дрозд снисходительно посмотрел на нее. – А, нет, я соврал. У тебя же есть квартира. Пусть не сказочное, но состояние. Кому она достанется в случае твоей смерти?

И тут он понял, кому. Лицо у него мгновенно изменилось, стало жестким и злым. Из глаз исчезла вся теплота.

– Он ведь все еще жив, – тихо сказала Света.

Дрозд хотел ответить, но сдержался. Она и так знала, что у него на уме. «Лучше бы умер».

– Пора ехать, – коротко и сухо распорядился он.

И пошел к машине широкими шагами, а Света поплелась за ним.

Когда Дроздов становился таким, она пугалась. Вместо друга детства – чужой человек, и смотрит чужими глазами. Такое случалось редко, и каждый раз Света в тихом ужасе искала нужные слова, которые выгнали бы чужака и вернули обратно ее друга.

Но в этот раз нужные слова искать не пришлось.

– Ты зря считаешь, что вся квартира достанется ему, – сказала она в широкую спину.

– Он наследник по закону, – бросил Дрозд, не оборачиваясь. – Он же тебя удочерил.

– Я написала завещание. Он получит только часть.

Лешка остановился, и Света догнала его. В голубых глазах мелькнуло любопытство.

– Да? И кого же ты вписала в завещание?

– Тебя, – сказала Света.

Если она хотела ошеломить его, это удалось. Дрозд остолбенел. Даже кирпич, брошенный Светиной рукой ему в затылок, поразил бы его меньше.

– Нет, ну подожди, подожди, – торопливо сказала Света, испугавшись снова. – А кого мне, по-твоему, туда вписывать? Тихона, что ли?

– Ты назначила наследником меня? – изумленно повторил Дрозд. – С ума сошла?

– Ничего не с ума! – Света начала злиться, что случалось с ней редко. – Зато, если я умру раньше тебя, ты продашь свою долю.

– Зачем?

– Альбом запишешь!

– Какой, к чертям собачьим, альбом?!

– Твой альбом, вот какой! Про синих котов в голубых небесах!

Дрозд открыл рот и снова лишился дара речи.

«Забыл», – поняла Света. Он начисто забыл о том, что говорил ей об этом год назад. В общем, и неудивительно: Лешка тогда пришел к ней, хорошо выпив, и выражался довольно бессвязно.

О причине, побудившей его напиться, говорить он отказался. Но из отрывочных высказываний Света восстановила примерную картину случившегося.

Дрозд попытался выгнать одну из тех девиц с шальными глазами, что бродили по его квартире неприкаянно, точно бездомные кошки. Нимфа неделю назад заглянула в гости вместе с компанией волосатых бардов. К утру барды ушли, а она осталась, и следующие семь дней провела в его постели, изредка выбираясь на кухню, чтобы покурить и сцапать что-нибудь съестное.

Вскоре Дрозд от нее устал. Но когда он заговорил о том, что ей пора бы возвращаться к себе…

Света сумела вытянуть из друга, что девушка рыдала так, что соседи стучали по батареям. Это были привычные соседи с крепкими нервами, много лет стойко переносившие Дрозда и его разномастные музыкальные компании. Они имели приобретенный иммунитет к шуму. Но проняло даже их.