Дельфийский оракул - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Лесина cтр.№ 64

Она бы попросила кого-нибудь помочь ей.

Например, эту женщину в красном сарафане, слишком тесном для нее. Женщина несла сумки и постоянно останавливалась, чтобы отдышаться. А дышала она ртом…

Или мужчину, вырядившегося, несмотря на жару, в костюм.

Или вот ту парочку, остановившуюся на переходе, позабыв обо всем, они целовалась.

Кого-нибудь… ей так нужна помощь! Но люди шли мимо. Люди не видели Алиску, потому что были слишком заняты собой. У людей хватает своих забот, и что им до девушки, которая просто стоит в тени тополя? Дерево – и то подняло ветви, не желая прикасаться к ней. Небось боится, что внутренний Алискин огонь перекинется на него.

Деревья тоже боятся солнца.

В руках Алиска держала свернутую газету, сквозь которую прощупывалось нечто твердое, некой характерной формы. И Алиска разжала бы пальцы, позволив свертку упасть на землю, но солнце держало ее.

Оно же подтолкнуло ее вперед, к зданию, которое было Алиске знакомо. Солнце точно выбрало момент – двери из темного стекла распахнулись, выпуская наружу даму в белом балахоне. Оказавшись на солнце, женщина скривилась, поспешно нацепила очки с большими стеклами, а из сумочки достала веер.

– Извините, – окликнуло женщину солнце Алискиным голосом. – Вы ведь Евдокия?

– И что?

– Мне очень нужна ваша помощь.

Сверток распался.

– Меня… я…

Ребристая рукоять пистолета легла в руку. И пальцы девушки нащупали спусковой крючок. Алиска кричала – беззвучно, но солнце вылепило из ее губ улыбку. А толстуха все медлила.

Ей бы бежать подальше!

А она медлила. Смотрела, как поднимается пистолет. И слышала, кажется, как щелкает боек, соприкасаясь с пяткой гильзы.

Когда грянул выстрел, Алиска все-таки закричала.

Ее задержали – сразу. Алиса не сопротивлялась. Она смотрела на пистолет, на женщину, которая продолжала кричать, хотя кричать ей было тяжело. Лицо женщины покраснело, щеки ее надулись, как красные переспелые помидоры, которые вот-вот лопнут от крика.

А потом женщина выбила пистолет из руки Алисы.

И подоспевшая охрана сбила ее с ног. Асфальт больно обжег ей руки и колени.

– Полицию! Полицию вызывай!..

В ее поясницу уперлось чье-то колено. Зачем? Алиса ведь не сопротивляется. И ей охота спать… ей безумно хочется спать. Она даже смежила веки, но – ей не позволили.

Вой сирены. Голоса. Тяжелые ботинки с тупыми носами. Алиску дергают и пихают. Кто-то лезет пальцами ей в глаза, но четкой картинки нет – все плывет…

– Ишь, наширялась, дура!

Толкают. Тащат. Запихивают куда-то. А на руках ее смыкаются металлические клещи браслетов. Но в машине Алису укачивает. Ее рвет – прямо на пол, и сидящий рядом человек матерится.

Ударит?..

Нет. Нельзя бить женщин.

– Врача вызови, – говорят кому-то. – Передоз, по ходу. Еще окочурится!

Алиса не наркоманка! Она за здоровый образ жизни и фэн-шуй. Ей просто плохо… очень плохо…

– …да, стреляла, но промахнулась. Тетка та в рубашке родилась, если пуля прошла по касательной. Руки, небось, у девки тряслись.

Нет. Просто Алиса никогда никого не убивала. И не убьет. Это неправильно!

Она лишь замуж хотела.

– За кого? – деловито спрашивают, подхватывая нить разговора. И Алиска понимает, что она уже не в машине. Кабинет. Солнца много! Пусть уберут солнце – оно следит за Алисой. Оно злится, что Алиса не исполнила свое предназначение. И теперь ей точно замуж не выйти.

– Какое предназначение? – ласково спрашивают Алису, и она видит человека. Он не молод и не стар. Он обыкновенный и в то же время замечательный, ведь он разговаривает с ней. – Давай, милая. Сосредоточься. Какое предназначение?

– Убить.

– Кого? Ту женщину? Гражданку Якименко?

Алиса не знает имени. Ей просто показали фото.

– Кто показал?

Алиса не помнит. Но – надо ее убить. А потом – Илью. Он плохо поступил с Алисой. Несправедливо. Он думает, что Алиса – это вещь. А она – живая! И ей было больно. За боль нужно мстить. Так ей сказали. И дали пистолет. Это же просто – берешь пистолет, снимаешь с предохранителя, целишься – и нажимаешь на спусковой крючок. Только надо подойти ближе, чтобы не промахнуться…

Но Алиса не справилась. И солнце злится. Оно бывает очень-очень злым.

– И кто же тебя, дурочка, такому научил? – Человек оказывается рядом. Он берет Алису за запястье, сжимает его и хмурится. – Где, черт побери, врач?

Алиса не слышит его. Ей все еще очень хочется спать.

– Солнце злое. – Она слышит себя словно со стороны и держится лишь на его прикосновении. Если человек уберет руку, Алиса погибнет. – Скажите ему, что солнце – очень злое!

– Кому?

– Илье.

– А фамилия у него имеется?

Да. Алиса назовет ее. Только вспомнит… она же помнит! Она примеряла эту фамилию к собственному имени – не раз и не два.

– Д… Далматов! Нельзя пить из чаши. – Это предупреждение, этот человек – добрый, он передаст. – Нельзя пить из чаши! Солнце сожжет.

– Да где же врач?!

Алиса проваливается в сон. Во сне – хорошо. Не больно. И солнце уже не ранит, но обнимает ее, баюкая в золотой колыбели света.

О появлении чужака дом известил его скрипом двери, стоном половиц и громким голосом:

– Есть тут кто живой? Эй!

Далматов вышел навстречу незваному гостю, подумав, что все-таки следует нанять прислугу, хотя бы затем, чтобы стереть мокрые следы, которые гость оставил на паркете.

– Дождь начался, – сказал человек, словно оправдываясь, и стряхнул с рубашки капли воды. Был гость высоким, широкоплечим и вид имел весьма богатырский, хотя и простоватый. – Полиция. В смысле я – полиция. Младший оперуполномоченный Добрыня Муромцев.

Сказал – и покраснел: видимо, крепко ему доставалось за подобное сочетание имени и фамилии.

– Илья, – ответил Илья, прикидывая, где он успел напортачить настолько, чтобы заинтересовать своей персоной полицию. – Далматов. Чем обязан?

По-хорошему следовало бы пригласить Муромцева в гостиную, велеть, чтобы подали чай, а лучше – и не только чай, и проявить максимальное дружелюбие вкупе с готовностью сотрудничать. Но у Далматова иным голова занята была.

– Я вас другим себе представлял, – признался Муромцев. – Скажите, кем вам приходится Алиса Белова?

– Никем.

– Совсем никем?

– Совсем.

Какой-то бессмысленный получается разговор, хотя одно понятно совершенно точно – Алиска нашлась.