Валькирия в черном - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 6

В общем-то, не совсем рабочий официальный диалог в стенах Главка, правда? Но с тех пор как в сердце полковника Гущина при штурме одного дома в подмосковном Новом Иордане попала пуля, уловленная бронежилетом… с тех самых пор он разительно изменился. И несмотря на свой солидный пост, свой профессиональный опыт и весь свой начальственный апломб, допускал вот такой стиль общения с капитаном пресс-центра ГУВД Катей Петровской, тоже бывшей там «при штурме дома в Новом Иордане».

– У него вид там, в машине, был такой, словно он перед смертью дьявола увидел, – сказал полковник Гущин. – Я сам туда выезжал. Если бы не мои собственные глаза, никогда бы не поверил, что лицо человеческое может такое выразить. Смотреть жутко. Машина стояла на перекрестке примерно час. Смерть на момент осмотра сотрудниками ГИБДД – не больше часа. Он за рулем, приехал на этот перекресток сам, встал на красный на светофоре. А потом… что произошло с ним в машине? От диабета или от сердца так не умирают.

– С самого начала и темп прибавьте. Не скатывайтесь в медляк, друзья!

И раз, два…

– Одну минуту, у меня скрипка расстроилась. Семен, дай ноту.

И вот так каждую репетицию! Михаил Пархоменко – младший сын Розы Петровны Пархоменко – в отчаянии всплеснул руками. Когда-то он мечтал держать в этих руках дирижерскую палочку. Недаром ведь кончил курс консерватории. Иногда до сих пор по ночам снились сны – он дирижирует большим симфоническим оркестром.

Например, увертюра к опере «Тангейзер». Ну, то место, где тромбоны возвещают о наступлении новой эры или конца…

Собственно, это одно и то же – начало и конец. В его конкретном случае – уж точно почти одно и то же. Когда жизнь подошла к середине, ни на йоту не реализовав ни одной вашей заветной мечты.

О доблестях, о подвигах, о славе мечталось в юности. О музыке. О грандиозной мировой славе. И ведь имелись задатки и материальная база. Как-то однажды старший брат Сашка сказал ему в подпитии, уже когда ворочал большими деньгами: все для тебя, братан, сделаю. Хоть ты и полное чмо, но ты моя родная кровь. Желаешь – куплю тебе оркестр.

А чего, собственно, было его покупать, бросать деньги на ветер? Их городок достославный и гордый, некогда промышленный и весь из себя такой рабочий, пролетарский, имел среди других примечательностей, помимо заводского стадиона и трамвая (единственного в своем роде в Подмосковье), еще и музыкальное училище.

Не нужную роскошь по нынешним-то временам. Однако училище продолжало выпускать музыкантов, которые хотели лабать хоть на свадьбах, хоть на похоронах.

На симфонический оркестр эта публика не тянула. Духовой оркестр выглядел бы почти что реликтом. Рок-группа, о которой тайком мечтали все подростки Электрогорска, дьявольски нуждалась в талантливом солисте и песенных текстах.

И тогда Михаил Пархоменко, которого старший брат его, ныне покойный, звал не иначе, как Мишель, придумал создать «эксклюзивную банду» – этакий оркестровый микс классики, рока и фольклора по подобию «Свадебно-похоронного оркестра» Горана Бреговича.

Нехило для подмосковного городишки, где вся жизнь вертится вокруг издыхающего, как бронтозавр, завода и фармацевтической фабрики?

Нехило.

И ведь не надо забывать, что в городе еще имеется коммерческий банк с филиалами по всей области. И главой его (пусть номинально) теперь после смерти брата является он – основатель и дирижер оркестра.

Были бы, как говорится, деньги. А после смерти брата – там, на кипрской приморской вилле, – денег полно.

– Настраивайтесь, мы подождем, – вежливо сказал Мишель Пархоменко первой скрипке своего оркестра.

Когда он брал вот такой тон в разговоре со старшим братом, тот только вскидывал брови. «Мишель – человек опасный, – говорил брат Сашка. – Мне ли не знать. Еще в детстве… ну да ладно, я не злопамятный. И не таких сук приручал, обламывал. А он все же брат мой родной, моя кровь. Приручу, обломаю, станет мне верным щитом – подмогой во всем».

Служить верным щитом… Как-то однажды у дверей закрытого клуба на Рублевке, куда приехали они вместе с братом скоротать вечерок, Мишель наблюдал такую картину: подруливает «Майбах», из него горохом сыпят охранники, один несет что-то вроде бронированного щита – заслонки. И в натуре… просто в натуре закрывает этой железякой какого-то толстяка в ботинках из крокодиловой кожи, выпадающего из «Майбаха».

Вроде какой-то ювелирный король так приезжал в клуб – с такой помпой. Они с братом Сашкой потом в баре ржали, вспоминая эту нелепую картину.

Что же, служить брату вот таким щитом всю жизнь? А как же музыка, консерватория, мечты…

«Мишель хоть и чмо, но человек опасный», – говаривал старший брат в подпитии. Побаивался ли его старший брат? Кто знает. Наверное, он с самого детства просто трезво оценивал все его возможности – в том числе и скрытые, потаенные. Но вместе с этим в разговорах почти открыто держал его за этакого занюханного консерваторского интеллигента, никчемного домашнего приживала, неспособного к бизнесу и зарабатыванию денег. За дохлого лузера.

– Готовы? С самого начала. И прибавьте темп. Сколько раз вам повторять? Кто собьется или сфальшивит, тому… в момент оторву его гребаные яйца. Ну, сволочи, погнали!!

Свадебно-похоронный оркестр «Мьюзик-бэнд» города Электрогорска под управлением Михаила Пархоменко грянул так, что с потолка в зале бывшего Дома культуры посыпалась штукатурка ветхой лепнины еще пятидесятых годов.

Эта фирменная «пархоменская» манера общаться. Даже окончив курс московской консерватории, Мишель не утратил ее. И она выручала безотказно.

Оркестр играл музыкальное попурри – Мишель сам сделал, аранжировку и оркестровку – тут тебе и Вагнер: увертюра к «Тангейзеру», то место, где тромбоны, и хиты «Рамштайна», и много, много всего.

По виду – полная импровизация, на самом деле – почти математический расчет по всем признакам строгой гармонии. Как он и любил.

Точный расчет под видом полной импровизации.

Не эту ли его чисто индивидуальную особенность имел в виду его старший брат Александр Пархоменко, утверждая, что «Мишель – человек опасный»?

Впрочем, ответ на этот вопрос старший унес с собой в могилу. А мать – Роза Петровна – никогда каверзных вопросов своему младшему не задавала.

С вдовой брата Натальей у Мишеля всегда складывались непростые отношения. С юности. Они ведь в одном классе учились.

Все тогда шло вкривь и вкось. А потом все изменилось. На горизонте замаячил брат Сашка и сказал свое веское слово. И когда Наталья вышла за него замуж, когда все они стали жить в одном доме, то… все, что было, – прошло. Улетело, как дым, оставив лишь вежливость и скуку.

Свадебно-похоронный оркестр города Электрогорска после Вагнера и «Рамштайна» дошел в попурри до темы Луи Армстронга.