Саломея - читать онлайн книгу. Автор: Анна Малышева cтр.№ 37

– Маша обставила все антикварной мебелью, – фыркнула Наталья Павловна с таким видом, будто этот выбор уязвлял ее вкус. – Истратила бешеные деньги, гордилась этой дурацкой спальней, как своим самым высшим достижением… И не прожила в ней больше года. Представьте, какая ирония судьбы! Я после ее смерти хотела все продать на аукционе, благо цены тогда резко выросли, но Вадим запретил. Сказал, что он мебелью не торгует и пусть все останется, как было при жене. Сам-то он тут не спал, видели маленький диванчик в кабинете? Там и ютился. Поди пойми – почему? Я думаю, ему эта спальня тоже не нравилась.

– Тут очень красиво все-таки, – сдержанно проговорила Елена. Ей почему-то было неприятно слышать, как критикуют покойницу, будто это было нечестно по отношению к Кире. – И ткани все подобраны с большим вкусом, выдержан восточный стиль начала прошлого века… Я ведь в этом разбираюсь, дизайн интерьеров – моя специальность.

– Вот как? – покосилась Наталья Павловна. – Ну, значит, это я ничего не понимаю.

В ее голосе звучала сдержанная обида, но Елена решила не обращать на это внимания. «Я ведь к ней в подруги не набиваюсь!»

– Скажите, а в шкатулке из слоновой кости в самом деле были такие баснословные сокровища? – неожиданно спросила она, не сводя глаз с туалетного столика.

Наталья Павловна подавилась воздухом и сухо закашлялась, схватившись рукой за горло. Отдышавшись, она подозрительно поинтересовалась:

– А вы откуда знаете?

– Следователь сказал и дал прочитать список украденного. А спросилось как-то само, просто пришло на ум, что эта шкатулка была бы здесь очень кстати.

– Она и стояла как раз там, куда вы смотрите! – Наталья Павловна протянула руку в сторону зеркала. – Здесь Маша просиживала часами, играла, как дитя, примеряла побрякушки. Наряжала и Киру, та с детства привыкла, что драгоценности принадлежат также и ей. Когда Вадим купил ей квартиру напротив, она утащила шкатулку туда. Мое дело сторона, конечно, драгоценности не мои, я их вообще не ношу, не люблю… – Женщина снова закашлялась, мучительно и долго. – Но я всегда считала, что такие ценности нужно хранить в банке, от греха подальше. Меня никто не слушал, и вот результат! Ведь Кирина квартира даже не стояла на сигнализации! Заходи и бери, что хочешь! Это чудо, что ее только сейчас обворовали!

– Если драгоценности пропали, это опять же доказывает невиновность Киры, – задумчиво проговорила Елена, обводя взглядом роскошную, похожую на музейную выставку спальню. Этот интерьер, при всей его мрачноватой, вычурной красоте, наводил на нее грусть. Она никак не могла представить здесь живого человека, молодую красивую женщину, умеющую смеяться, кокетничать, в шутку увешивать драгоценностями маленькую дочь. – Зачем девушке воровать у самой себя?

– Чтобы отвести подозрения! – быстро ответила Наталья Павловна, словно ждала этого вопроса. – А еще, украсть мог сообщник, который, как вы сами предположили, остался в квартире после убийства, чтобы замести следы.

– Я ничего такого не предполагала! – возмутилась молодая женщина. – О сообщнике все время говорите вы!

– А вы думаете, обошлось без него? – довольно ядовито осведомилась Наталья Павловна.

– Я… Я… – осененная внезапной догадкой, Елена заговорила не сразу. – Скажите, вот на этой кровати ваш покойный кузен развлекался с девушками по вызову?

– Как?! – воскликнула та, а поняв, что слух ей не изменил, сухо подтвердила: – Да, и что с того?

– Ведь его убили на кровати, вы знаете? На кровати, не в ванной! Тело потом завернули в покрывало и перетащили, это я точно знаю и могу доказать!

– Может быть, но что с того? – все еще враждебно повторила Наталья Павловна.

– Я думаю, его убили по наводке одной из этих девиц, – твердо произнесла Елена. – Непонятно, правда, почему он повел проститутку на квартиру к падчерице, но это не так уж важно. Та обратила внимание на шкатулку, и у нее, видимо, имелся под рукой сообщник, достаточно сильный и жестокий, чтобы совершить такое чудовищное преступление.

После краткого молчания Наталья Павловна несколько раз выразительно хлопнула в ладоши:

– Браво! Вот бы следователь с вами согласился!

– А он знает, что профессор пользовался услугами ночных бабочек?

– Еще бы! Разве наши сплетницы во дворе промолчат!

– Тогда у него тоже есть такая версия. – Елене даже стало легче дышать, она будто стряхнула с себя сонное оцепенение, пропитавшее воздух в этой огромной безмолвной квартире. – Да, против Киры многое, но не все! Эти украденные драгоценности, например, в ее пользу, и покрывало со следами крови тоже! Наконец, найдутся свидетели, которые видели тем утром убийц, и ее выпустят…

– Вашими бы устами… – отмахнулась Наталья Павловна, с интересом, впрочем, слушавшая ее монолог. – Ну что ж, покажу вам еще ее комнату, и пора нам по домам. Я ведь не здесь живу, – пояснила она, встретив вопросительный взгляд гостьи. – У меня, слышите, астма? Рядом с этими книгами начинаю задыхаться.

– Так, может, не станем задерживаться? – предложила Елена, взглянув на часы и тихонько охнув. – Так поздно! А я не на машине сегодня…

– Ну, эту комнату вам стоит увидеть! – решительно заявила женщина, причем на ее губах снова появилась тень улыбки.

Елена хотела спросить почему, но промолчала, решив, что не стоит спорить с хозяйкой из-за пары минут. Та вышла из спальни и открыла следующую дверь по коридору.

– Вот ее логово, – в голосе Натальи Павловны звучала грустная ирония. – Здесь тоже ничего не меняли с тех пор, как она ушла. Прихоть Вадима… Я вот думаю, может, в этом нежелании перемен было нечто суеверное? Может, он подсознательно надеялся, что жена и дочь вернутся, если оставить в их комнатах все, как было? Ведь иногда мы сами не понимаем, почему поступили так или иначе…

Елена уже не слушала ее. Остановившись на пороге, она обозревала небольшую, самую тесную из виденных здесь комнату. Тахта, покрытая пледом, письменный стол, шкаф для одежды, стеллаж с книгами – обычный набор, характерный для комнаты подростка. Необычными были плакаты, густо залепившие стены. Именно они заставили женщину сперва отшатнуться, потом присмотреться и на– хмуриться. Это были постеры готических и металлических групп, щедро украшенные сатанинской символикой, окровавленными телами и зловеще загримированными лицами. Плакатов было несколько десятков, что казалось явным перебором для комнаты столь небольших размеров. Помещение напоминало склеп, сплошь разрисованный жуткими фресками, а не спальню пятнадцатилетней девушки. Наталья Павловна, стоя за плечом у оцепеневшей гостьи, испустила тихий смешок:

– Впечатляет? Это ее тогдашнее увлечение.

– Она слушала такие группы?

– Нет, слушал ее мальчик. А Кира, как всегда, слепо скопировала его увлечение, она ведь очень ведомая натура. Ее на что угодно можно подбить, если только поласковей… Вот чего я никогда не умела, так это кривить душой, хитрить с девчонкой. Потому она меня и невзлюбила.