Отравленная жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Анна Малышева cтр.№ 5

Все равно слишком скоро наступит день, когда они опять окажутся без денег. К тому же кое-что насторожило ее в этом неожиданном предложении.

Теперь, когда Федор ушел, девушка собралась с мыслями. Она взглянула на часы. Женщина обещала прийти через час, но назначенное время уже прошло. Она опаздывала, а может, вовсе передумала?

Возможно, все даже к лучшему. Что за странное условие – чтобы Саша была дома одна? "А если картина краденая? – подумала девушка. – Этого еще не хватало! Но зачем же тогда обращаться ко мне?

Для такой работы у воров есть специальные мастера, которые только этим и занимаются. Посторонних людей они не впутывают. А может, кто-то хочет меня обокрасть?!" При этой мысли она едва не рассмеялась, и ей неожиданно стало легче. И в это время в дверь позвонили.

Саша вышла в прихожую и на секунду приникла к дверному глазку. То, что она там увидела, ее немного успокоило. На площадке стояла невысокая и на первый взгляд молодая женщина, прилично одетая, с большим плоским пакетом под мышкой. Женщина только подняла руку, чтобы повторить звонок, как Саша отперла дверь.

– Это я вам только что звонила, – негромко сказала гостья, быстро оглядывая Сашу с ног до головы. – Можно войти?

– Пожалуйста. – Саша отступила назад, пропустила женщину и заперла за нею дверь. – Проходите в комнату.

Только теперь она как следует рассмотрела визитершу. «Прилично одетая» – так можно было сказать, только очень поскромничав. Саше бросился в глаза черный, отороченный соболем жакет, блестящие перчатки из тонкой кожи, бриллиантовые серьги. Дама распространяла вокруг себя облако свежих, весенних ароматов. Лицо этой женщины было очень умело подкрашено, так что ее точный возраст Саша определить не сумела. «Скорее всего, ей уже за тридцать. – Саша старалась не разглядывать ее в упор. – А может, и под сорок. Когда есть деньги, возраст уже не так важен…»

Дама тем временем брезгливо озиралась по сторонам. Она стояла посреди комнаты, будто не решаясь пройти дальше или присесть. В квартире было не убрано. В последнее время Саша окончательно запустила домашнее хозяйство.

– Вот сюда. – Она указала гостье на кресло.

– Спасибо. – Та взглянула на кресло, но не двинулась с места. – Лучше дайте мне ножницы.

Получив их, дама ловко разрезала бечевку, скрепляющую пакет, сняла слой оберточной бумаги, потом размотала холстинку… Все это она побросала на пол, себе под ноги. У нее в руках оказалась очень просто обрамленная картина небольшого формата, примерно сантиметров тридцать на пятьдесят.

– Взгляните-ка! – Дама поднесла картину к окну. – Возьметесь сделать или нет?

Саша подошла и взглянула на картину через плечо гостьи. Первое же, что она отметила, – картина в плохом состоянии. Было непонятно: то ли художник сам неумело покрыл ее лаком, то ли доверил это какому-то недоучке, но только густой, кое-как наляпанный слой лака потемнел, растрескался и совершенно изуродовал полотно. Особенно пострадал нижний левый угол картины. Там почти ничего нельзя было разглядеть. Вся картина была написана очень темными, глухими красками. Это был пейзаж, изображающий какую-то сельскую местность под низким, грозовым небом в летний день, незадолго до сумерек. Заросший пруд, покосившийся деревянный дом, дорожка между кустов малины… Только ягоды краснели, будто огоньки.

Все остальное сливалось в одну сплошную серость и желтизну.

– Ну как? – спросила дама каким-то странным осипшим голосом. И в этой короткой фразе Саша уловила главное – картина даме очень дорога. Сама же она не нашла в ней никаких необыкновенных достоинств. И во всяком случае, полотно очень портила безобразная, варварская лакировка.

– Это можно поправить, – авторитетно сказала Саша.

– Вы беретесь? Когда вы сделаете?

Дама все еще не выпускала картину из рук, будто боясь с нею расстаться. Она прижимала шероховатую раму к своему собольему жакету, и руки у нее чуть подрагивали. Перчаток она так и не сняла. Теперь, когда Саша близко увидела ее лицо, девушка была уверена – даме едва ли не за сорок. Но она была красива – такая красота не скоро увядает.

Смугловатая, черноглазая, стройная, вся будто выточенная, холеная – дама держалась очень прямо, ничем не обнаруживая своего возраста. В этой женщине не было ничего случайного. Она выглядела законченным произведением искусства.

– Когда? – нетерпеливо переспросила женщина.

Саша еще раз взглянула на картину и пожала плечами:

– Ну, скажем, дня через три. Сниму лак, просушу, обезжирю, покрою заново… Это много времени не занимает.

– Нет, поправьте не только лак, – встрепенулась женщина. – Вы видите, тут темное пятно? – И она указала на нижний левый угол полотна. – Мне нужно, чтобы вы вернули картине первоначальный вид.

– Конечно. – Саша слегка пожала плечами. – Это само собой разумеется. Да, я сделаю все дня за три.., нет, для подстраховки, за четыре.

– Прекрасно, пусть будет даже неделя. – Дама наконец выпустила картину из рук, поставив ее на подоконник. Отряхнула перчатки, раскрыла сумочку и достала оттуда бумажник. – Вот задаток двести долларов. Когда закончите – еще столько же. Вас это устроит, надеюсь?

Саша не нашлась что сказать. Сумма была не очень большой, но и не маленькой. Маститый реставратор взял бы больше. Но сейчас, когда все цены и ценности сместились… Еще в августе она бы поторговалась. Сейчас же она была рада и этому. Но дама приняла ее молчание за несогласие и достала еще одну бумажку:

– Хорошо, триста долларов, а когда закончите – еще триста.

– Я согласна. – Саша взяла деньги, сложила их и сунула в карман джинсов. – Оставьте свой телефон, я через неделю вам позвоню.

Дама снова порылась в сумке и извлекла оттуда сложенный лист бумаги. Развернув его, она сказала, что просит Сашу подписать договор. Прочтя этот странный документ, Саша изумилась: дама оценивала картину ни больше ни меньше как в десять тысяч долларов. И в случае утраты или необратимой порчи картины реставратор обязан был вернуть ее стоимость.

– Но это же несоразмерно! – начала было Саша. – Чье это полотно? Почему вы его так высоко оценили? По крайней мере, кто автор?

И тут дама удивила ее еще больше.

– Кто автор – вам знать не обязательно, – бросила она. – В России эта картина стоит именно столько! А на Западе даже больше. Ее можно продать, а потом сказать, что вас обокрали. Вы будете подписывать договор? Если нет – я забираю картину.

Саша взяла было ручку, но тут же бросила ее:

– Простите, но я никогда не работала на таких условиях! Ну а вдруг меня действительно обокрадут?!

Что мне тогда делать? Повеситься? Я и без того в долгах, эта квартира мне не принадлежит. Откуда я возьму такие деньги?

– Понимаю, вы торгуетесь. – У дамы как-то странно заблестели глаза. В ее руках снова появился бумажник. – Вот! – Она протянула Саше еще две стодолларовые бумажки. – Пятьсот – до, пятьсот – после, – отчеканила она. – Не знаю, кому в Москве платят больше. Да еще за такую чепуховую работу!