Приходит ночь - читать онлайн книгу. Автор: Хизер Грэм cтр.№ 51

Брин удалось отвести свое лицо достаточно далеко от его плеча — как будто для того, чтобы поговорить.

— И как, мистер Хэммарфилд, проходит ваша избирательная кампания?

— Хорошо. Замечательно! — сказал он, резвясь. Его рука соскользнула со спины Брин на талию, а потом, когда Хэммарфилд неожиданно повернул ее, сползла еще ниже.

Тут Брин осознала, что они находятся прямо перед сценой. Она подняла глаза, чтобы посмотреть на Ли. И хотя голос его не дрогнул и он не сбился с ритма, он смотрел прямо на нее. И она разглядела этот свойственный только ему блеск глаз. Гнев. Не от этого ли он так яростно бил по своим барабанам? Он подумал, что она хотела позлить его? Что ей нравится, как этот политик ее лапает? Это ведь была его идея — привести ее сюда.

— Как получились ваши фотографии, мисс Келлер?

Сердце у Брин екнуло.

— Я вообще-то не знаю, — соврала она. — Я отдала пленку и пробные снимки Ли сразу после съемки.

Брин почувствовала, как у нее подгибаются колени, но она продолжала смотреть на Хэммарфилда, надеясь увидеть, отреагирует ли он как-нибудь на эту ложь.

— Какая жалось. Я бы очень хотел на них взглянуть.

Никакой реакции, его глаза упорно смотрели на нее, а рука сползала все даже и ниже. Он почти что ласкал ее.

Брин скрипнула зубами, схватила его руку — больше такого она терпеть была не в силах — и улыбнулась. Он вполне мог быть похитителем. Он прямо в эту минуту мог удерживать Эдама и… осмеливался прикасаться к ней, будто любовник. Еще немного, и она сорвется на крик, или упадет в обморок, или ее стошнит. Этому должен прийти конец. Она не обязана терпеть такое от кого бы то ни было.

— А где ваша жена, мистер Хэммарфилд? — спросила она. — Не имела удовольствия познакомиться с ней.

Хэммарфилд заметно побледнел. Он приоткрыл рот, чтобы ответить, но вдруг резко повернулся. Брин поняла, что его кто-то хлопнул по плечу.

— Можно разбить вашу пару, сэр? Полагаю, невежливо делать такое с героем дня, но боюсь, у меня не будет другого случая потанцевать с этой дамой.

— Конечно, конечно! — Хэммарфилд похлопал вновь прибывшего по спине, а Брин широко улыбнулась.

Ее спас от чемпиона танцпола по приставаниям и всех прочих возможных болезненных осложнений тот молодой чемпион-гольфист Майк Уинфельд. Его отличала здоровая привлекательность человека, много времени проводящего на свежем воздухе, и Брин была в самом деле ему благодарна.

— Позволите? — спросил он.

— Разумеется! — пролепетала она, вздыхая с истинным облегчением.

Все предыдущее показалось ей каким-то кошмаром.

Он прижал ее к себе, и они заскользили по танцполу в быстром танце.

— Не думал, что удастся увидеть вас так скоро, — сказал он с упреком.

— Я же действительно была занята! — сказала Брин.

— Съемками знаменитостей?

— Танцами для видеоклипа Ли. Я еще и танцовщица.

— Готов поспорить, что так, — сказал он с одобрением.

— Как ваша игра? — спросила Брин.

— О, прекрасно. Иной раз попадаешь в песчаный капкан, но, как правило, можно найти выход. Когда вы сможете сделать мои фотографии?

— Я действительно пока не знаю, — сказала Брин извиняющимся тоном. — Я все еще работаю на Ли.

— Ох, — сказал он грустно, поворачивая ее еще раз.

Брин подумала, что быть танцовщицей хорошо — только профессионал удержался бы на ногах после его наклонов и поворотов.

А потом она почувствовала, что он прижимает ее к себе так же тесно, как и Хэммарфилд. Гольфисты — как и политики — рук на привязи явно не держали. Проблема с Уинфельдом состояла в том, что он был слишком быстрым, и она не могла достаточно быстро двигаться, чтобы избежать его вездесущих пальцев.

Ли был рад тому, что игра была для него была естественна, как дыхание, потому что его ум был в смятении.

Ли невыносимо было видеть ее с Хэммарфилдом и с гольфистом. Она была одета в узкое черное шелковое платье, перепоясанное в талии. Шелк изящно облегал ее формы, а когда она танцевала… когда она двигалась… она была такой подвижной, такой гибкой и прекрасной.

И соблазнительной, как роза в полном цвету.

«Не надо смотреть на нее», — подумал Ли. Игра на ударных — это как дыхание, но барабаны сами по себе звучать не будут. И хотя он исполнял эту песню в сотый раз, в таких условиях…

Он не мог оторвать от Брин глаз. И не мог удержать свое раздражение, от которого его сердце было готово взорваться и разлететься тысячами искр. Она смеялась, болтая с гольфистом. Смеялась… и ее глаза радостно сияли.

«Она не твоя собственность», — резко одернул себя Ли.

Но он не мог отделаться от чувства, будто в какой-то мере это было именно так. Потому что он был от нее в совершенном восторге. Ночью в его объятиях она была обнаженным шелковистым волшебством. Видеть, как другой мужчина прикасается к ней… подобным образом.

От всего этого нетрудно было превратиться в дикаря, хотел он того или нет.

Под белой, в рюшах, рубашкой его бицепсы напряглись и вздулись, он допел последние слова песни и закончил ее раскатистой, постепенно затухающей дробью.

Он едва ли расслышал аплодисменты. Нелепо было соглашаться на это выступление. Похоже, ничего полезного сегодня вечером узнать не удастся.

А чего он ожидал?

Чего-то… чего-то, что должно было произойти.

Но ничего не случилось. Кроме того, что его нервы были напряжены до того предела, за которым он уже не мог управлять собой.

— Хэммарфилд интересовался фотографиями, — сказала Брин, когда Ли завел машину.

Было поздно, в отеле оставались только уборщики. А Ли упорно молчал с того самого момента, как она встретила его за кулисами, когда члены его группы собирали свои инструменты.

Ли смотрел на дорогу и в ответ только хмыкнул.

— Ли, ты меня слушаешь? Хэммарфилд спрашивал меня о фотографиях.

— Я слышал. О чем еще он тебя там спрашивал?

— Что? — пролепетала Брин, сбитая с толку враждебностью, которая слышалась в его вопросе.

Он мельком взглянул на нее, потом снова обратился к дороге.

— Я спросил, о чем еще он говорил.

Брин пожала плечами, все еще не понимая, что за зловещие чувства кипят в его душе, но чувствуя, что придется, тем не менее, защищаться.

— Я не помню.

— Понимаю. Трудно расслышать что-то, когда танцуешь так близко.

— Так близко? Это была не моя идея.

— Ага. Не могла ты его чуть-чуть отодвинуть, а?

— Я пыталась!