Мастер ликвидаций - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 54

«Неужели Рябов и Потрошитель – один и тот же человек? – подумал Зиновьев, припоминая факты биографии брюнета, сфотографированного Пескарем. – Разочарование в жизни было: измена невесты. Воспитывался в неполной семье: отец бросил мать, когда Сергею Рябову было всего три года…»

В пользу этой версии говорил и тот факт, что до ареста Рябов учился в медицинском институте. К тому же (если верить материалам уголовного дела) он был склонен к агрессии, обладал быстрой реакцией и острым, нестандартным мышлением.

Правда, психиатры, беседовавшие с Рябовым сразу после ареста, все, как один, признали его вменяемым. Никаких маний за ним не наблюдалось, иначе его направили бы не в колонию, а на лечение в психиатрическую клинику. Но Зиновьев склонялся в пользу того, что Рябов мог обвести маститых эскулапов вокруг пальца – как-никак, два курса медицинского за плечами. Все косят под психов, а он, наоборот, под нормального…

Главное же (Зиновьев был в этом уверен процентов этак на девяносто), что Потрошитель самым непосредственным образом связан с особым отделом. Именно «особисты» устроили подонку липовую смерть, они вытащили его из колонии и, скорее всего, зачислили в свой штат.

«Использовать для своих грязных дел отпетых негодяев – что может быть гнуснее и отвратительнее? Только в случае с Рябовым у них промашка вышла. Этот оборотень, почувствовав вкус крови, возьми да и вырвись из-под контроля. И теперь колесит по Москве, естественно, под чужой фамилией, и режет ни в чем не повинных девчонок… Если бы удалось его поймать, считай, особому отделу – крышка. Только где искать этого Рябова, если он совершенно непредсказуем? – В этот момент острая, как лезвие бритвы, мысль пронзила его сознание: – Маргарита Волошина! Вот кто может привести меня к этому оборотню. Если меня не подводит интуиция, именно ее он выбрал своей очередной жертвой!»

Он не видел Волошину два дня, и это были два дня отчаянной маяты. Он переживал самый настоящий кризис. Конечно, можно было немедленно сорваться с места и поехать к ней домой или заглянуть в офис. Можно, но интуиция подсказывала, что это был бы неоправданный риск. Двадцать четыре часа назад Рябой совершил преступление – убил троих. Конечно, эта мразь получила по заслугам, но разве продажным ментам все объяснишь? А потому сейчас самый лучший вариант – сидеть тише воды, ниже травы и ждать, пока схлынет первая волна энтузиазма. А потом произойдут новые убийства, появятся новые подозреваемые, и дело о кровавой резне в тихом дворике отодвинется на второй план…

Почти целый день Рябой слонялся из угла в угол, не зная, чем себя занять. Ближе к вечеру, устав от безделья, решил прогуляться до почты. Он давно не заглядывал в свой абонентский ящик, и его мучили угрызения совести.

«А вдруг Хозяин подкинул мне срочную работенку?..» – думал он, доставая из кармана ключ. Его предчувствия оправдались – в ящике лежал конверт. Дрожащими руками Рябой вскрыл его и едва не вскрикнул от удивления – кроме инструкций, отпечатанных на принтере, в конверте лежали фотографии Волошиной. На некоторых она была снята одна, на некоторых – с Павлом Андроновым.

Сунув фотографии в карман, Рябой пробежался глазами по строчкам. На выполнение заказа ему отводилась всего одна неделя.

«Какого черта Хозяин вмешивается в мои дела? – раздраженно подумал он и смял листок с инструкциями. – Только я имею право распоряжаться ее судьбой. Только я!»

В голове мелькнула шальная мысль: послать Хозяина к чертовой матери. Но Рябой тут же загнал эту мысль в самую глубь сознания. Если он не выполнит приказ, Хозяин может отобрать у него все: и паспорт, и новую квартиру, и работу. Или, того хуже, может отправить назад, в зону…

Вернувшись домой в подавленном настроении, Рябой включил телевизор – маленький черно-белый «Рекорд». Было время «Хроники происшествий» – криминальной передачи одного из городских каналов.

«Может, покажут что-нибудь про меня?» – подумал он, занимая привычное место перед экраном. Когда совершенное им преступление попадало в криминальную хронику, он испытывал нечто вроде гордости. Особенно «умиляло» поведение оперативников, прибывавших на место происшествия, – за маской отчуждения те пытались скрыть растерянность и неспособность что-либо предпринять. Нахальная камера так и норовила заснять их в самые неприглядные моменты, а комментарий ведущих лишний раз доказывал, что он, Рябой, неуловим.

Однако, вопреки ожиданиям, о резне у Белорусского вокзала не было сказано ни слова. Впрочем, немудрено – если сюжетец и проходил, то, скорее всего, вчера. На всякий случай досмотрев передачу до последних кадров, Рябой потянулся, чтобы переключить телевизор на другой канал, но вдруг застыл – фоторобот опасного преступника, который разыскивался по подозрению в убийстве, очень уж напоминал напарника Волошиной: тот же овал лица, тот же разрез глаз, те же светлые, коротко стриженные волосы, зачесанные назад.

В первое мгновение Рябой решил, что ему померещилось. Однако, приглядевшись внимательнее, понял: никакой ошибки нет. Но ведь так бездарно мог засветиться разве что новичок, а этот Андронов был настоящим профессионалом с хорошей хваткой, острой реакцией и отличной работоспособностью.

«Не хотел бы я оказаться на его месте», – усмехнулся Рябой.

Передача наконец-то закончилась – на экране побежали титры. Рябой выключил телевизор и минут двадцать лежал на диване, бездумно разглядывая голые стены. Ему было чертовски неуютно в собственной квартире. Он переехал сюда несколько месяцев назад, но до сих пор не удосужился разобрать вещи. Именно поэтому его жилье напоминало офис компьютерной фирмы мелкого пошиба, где большую часть интерьера занимают картонные коробки с товаром. Признаться, Рябой даже не помнил, что было в этих коробках: одежда или обувь, книги или посуда. Неприхотливый в быту, он привык обходиться одной тарелкой, одной ложкой, одной чашкой. Жил и одевался по-простецки, аппаратуру покупал только для того, чтобы длинными зимними вечерами не пропадать со скуки. Он искренне не понимал людей, которые любыми способами стремились разбогатеть. «Деньги – это мусор, – думал Рябой, – и они нужны только для того, чтобы не подохнуть с голоду…» Резкий, настойчивый звонок в дверь прервал его нехитрые размышления.

– Кого это нелегкая принесла? – пробормотал удивленно: за все время, что он жил в этой квартире, к нему без предварительного звонка по телефону приходили только дважды: один раз сосед – знакомиться, второй – продавцы какого-то суперлекарства, исцеляющего от всех болезней одновременно.

Сосед с тех пор вообще не заглядывал – Рябой сделал все, чтобы они не нашли взаимопонимания, а для продавцов время было достаточно позднее – одиннадцать вечера. Слегка раздосадованный тем, что какой-то кретин нарушил его уединение, Рябой вскочил с дивана и кошачьим шагом проследовал в прихожую. Не включая света, осторожно посмотрел в глазок и… отшатнулся: на лестничной площадке стоял милиционер. Самый настоящий мент в форме – молодой, краснощекий, с полоской черных усиков, придававших ему несколько франтоватый вид.

«Какой леший его принес? – подумал Рябой, рассматривая позднего визитера. – Может, не открывать?.. Но парень, видно, заметил свет в окне – значит, будет звонить до посинения…»