Оружие массового поражения - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 45

Он был поражен увиденным. Одно дело – знать все цифры, выкладки, размеры бедствий, а совсем другое – своими глазами видеть дьявольскую лабораторию.

– Вот оно, логово, – произнес сквозь зубы оперативник. Он сохранял невозмутимый вид, но его проняло. – Оригинальный получился яхт-клуб!

– Сейчас мы покончим с адскими животными раз и навсегда, – решительно сказал эсбэушник. – Хватит, поигрались, мерзавцы.

Тем временем в цех въехала машина с жидким азотом.

– Ближе! Ближе! – командовал спецназовец, подводя машину вплотную к бассейну. Дымящаяся жидкость хлынула в резервуар с водой, уничтожая результаты «биологического эксперимента».

– Вот и все, – резюмировал эсбэушник. – Первая часть задачи выполнена.

У оперативника заработала рация. Выслушав что-то, он ответил:

– Да, теперь можно.

Выключив рацию, произнес, обращаясь к начальнику отдела:

– Вот и гости пожаловали.

Через выбитые двери на территорию завода въехала еще одна машина. Из автомобиля вышел генерал из Краснодарского управления ФСБ.

– Вот и я, – приветливо улыбнулся тот. – Здравия желаю. Я смотрю, у вас ребята работают не хуже наших. Чисто, быстро, аккуратно.

– Хорошая школа, – наклонил голову работник Службы безопасности Украины.

– Да, я вижу.

Пройдя в цех, генерал внимательно осмотрел «орудия производства».

– Целое производство наладили, сволочи, – выругался генерал.

– Надеюсь, теперь вы не будете обвинять «проклятых хохлов» во всех своих бедах? – ехидно спросил начальник отдела СБУ. – Я слышал, такие тенденции у вас там имеют место.

Генерал с улыбкой парировал:

– Идиотов везде хватает. Главное, чтобы таких мыслей не было у людей, от которых многое зависит.

– От таких, как мы с вами?

– В том числе. Тем более что и наши, и ваши сотрудники умеют найти общий язык.

– Одно дело делаем.

– Именно.

– Ну, понятно. Ситуация мне ясна, – произнес генерал. – Пойдемте-ка во двор, а то от этого зрелища мутить начинает.

Выйдя на воздух, они увидели, как из машины генерала ФСБ выбрался Кузьменков, с перевязанной головой. Чуть ли не впервые при нем не было его неизменных фотоаппарата и ноутбука.

– Это и есть следы дружеского общения? – спросил эсбэушник. – Оно, я смотрю, оказалось весьма горячим.

«Фотограф» развел руками, сокрушенно усмехаясь:

– Сам виноват, что своевременно ее не раскусил. Получил поделом.

– Не обо мне ли речь? – послышался знакомый резкий голос, от которого Кузьменкова слегка передернуло.

Из темноты вышла Беклемишева. Теперь она мало чем напоминала ту дуру, которую изображала раньше. Вместо размалеванного косметикой лица с претенциозной гримасой – умное приветливое лицо. Вместо идиотских кружев декадентского платья – строгий деловой костюм.

Кузьменков в изумлении поднял брови.

– Что, не ожидали? – приветливо обратилась бывшая декадентка к «жертве». – Да, это я. Ну, разве что немного изменилась.

И голос ее был теперь другим. Исчезли куда-то истерические нотки, идиотская манера держаться. Теперь в каждом ее взгляде и движении чувствовалась умная, стильная женщина.

– Да уж, не ожидал, – смущенно пробормотал Кузьменков. – Обскакали вы меня.

Она просто, по-товарищески протянула руку.

– Елена Соловей, – представилась она. – Это мое настоящее имя. Как вы себя чувствуете? Я не слишком вас приложила?

– В самый раз, – потрогал все еще гудящую голову незадачливый фотограф.

– Работа у нас такая, не правда ли? – примирительно взглянула на него «декадентка».

– Согласен. – Кузьменков пожал протянутую руку.

– А это от меня лично небольшой презент. – Соловей вручила ему сборник Максимилиана Волошина – тот самый, с которым не расставалась во время прогулок.

– Отдаете ненужное? – усмехнулся Кузьменков. – Окончен бал, погасли свечи?

– Нет, я действительно люблю этого поэта, – серьезно ответила женщина. Это правда.

– Ну что же, и у меня для вас есть ответный подарок, – не остался в долгу фотограф, и вручил «декадентке» флэшку.

– Та самая?

– Именно. Теперь на ней нет секретов. Здесь мои художественные фотоработы, сделанные во время поездки по шевченковским местам.

– Так вы все-таки художник?

– Ну конечно.

Идиллический обмен любезностями прервало появление в выбитых воротах очередной машины. Из нее выскочили встревоженные оперативники.

– Ну, что скажете, голуби? Есть результаты?

Один из прибывших вытер потный лоб:

– Да, яхта, вышедшая в море сутки назад, наконец обнаружена, но она в нейтральных водах.

Эсбэушник и генерал ФСБ переглянулись. Оперативник продолжил:

– По международным нормам мы не имеем права ее задерживать.

Ситуация снова выходила из-под контроля. Жирной точки поставить не удалось.

– Ну, – проговорил Гаджиев, уставившись на членов своей команды. – Поговорим.

Он устало потер виски, собираясь с мыслями. Да, сегодняшний день мог бы стать рекордным по насыщенности событиями. Да и вечер тоже выдался будь здоров. Буквально два часа назад яхте удалось выскочить за пределы территориальных вод. Дело это оказалось совсем непростым: украинские пограничники, бросившиеся в погоню, открыли огонь по яхте, испортили корабль, ранили двух матросов. Шансов, в принципе, у них не было никаких. Яхту пограничники легко отправили бы ко дну, без всяких сомнений, если бы не опыт и изобретательность его, Гасана. Он пошел на крайний шаг – выставил в качестве живого щита жену и сына. Погранцы прекратили огонь и отстали. Теперь судно легло в дрейф в нейтральных водах напротив Ялты.

В каюте собралась почти вся команда. На столе стояла большая бутыль с коньяком и несколько рюмок. На этот раз капитан проявил необычное для него товарищество с членами экипажа. Разговор шел серьезный. Гаджиев был возбужден и говорил на повышенных тонах.

– Ну что, как настроение? – оглядел он своих подчиненных.

Нельзя сказать, чтобы матросы выглядели веселыми. Один из них сейчас валялся в койке, с пулей в животе. Наверное, не выживет. «Ну, ничего – одним больше, одним меньше». Вслух этого, конечно, капитан не сказал.

– Теперь о главном. Я думаю, вы все понимаете, что ситуация круто изменилась. Власть перешла в другие руки. Если до сегодняшнего дня хозяином был Манукян, то его больше нет – все! И руководить процессом буду я.