Принцип мести - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 25

– Куда летим? – поинтересовался я, чтобы не молчать.

– Без разницы.

– Понятно.

Я был немножко обескуражен ее безразличием; не такой представлялась мне встреча с Дашей, с которой мы пили кофе по-варшавски в корабельном баре и которую мы с Игнатием, рискуя жизнью, защищали от отвязанных чеченцев, терроризировавших пассажиров и весь персонал круизного судна. Впрочем, она удивила меня еще раз, когда, по всей видимости, вполне искренне, хотя и безо всякой связи с предыдущим, проговорила:

– Я очень благодарна вам за все, что вы для меня сделали.

В выражении ее глаз появилось что-то детское, беззащитное, и мне вдруг показалось, что она в кого-то безнадежно влюблена и бежит от своей любви, по своей наивности и неискушенности полагая, будто перемещение в пространстве – это и есть бегство. По-видимому, случилось то, чего я так опасался: эта девочка мечтала о большом и светлом чувстве, ждала своего сказочного принца, а дождалась праздника чьей-то грязной похоти. Головокружительные ухаживания, цветы, дорогие подарки, а утром – волосатые ноги любовника из-под одеяла и ее большеглазое удивление по этому поводу. Наверное, каждый мужчина испытывает какое-то запоздалое чувство коллективной вины, сталкиваясь с подобной жизненной ситуацией, если он, конечно, мужчина, а не законченный негодяй.

– Ничего, все будет хорошо, – сказал я.

– Об этом и в духовных книгах написано, – подтвердил Игнатий.

– А вы куда, если не секрет? – позволила вовлечь себя в разговор Даша.

– В Непал по турпутевке.

– И я в Непал! – неподдельно обрадовалась она.

Не знаю, обрадовался ли этому я.

– С пересадкой?

– С ней.

– Тогда мы летим вместе, – сделала вывод она. – Какие у вас места?

Я достал билеты. Судя по номерам и литерам, мы сидели в хвосте слева по борту.

– Ничего, с кем-нибудь поменяемся.

Похоже, она возвращалась к жизни. Когда мы прошли паспортный контроль и оказались в накопителе, Даша сообщила, что в Москве к нам присоединится очень любопытная личность – писатель, драматург, эссеист, кинорежиссер, теле – и радиожурналист, который будет сопровождать ее в поездке по Непалу. Она даже назвала его фамилию. Оказалось, что это никому не известный писатель, драматург, эссеист, кинорежиссер, теле – и радиожурналист. Возможно, мы с Игнатием просто безнадежно отсталые люди, предположил я, чтобы не огорчать Дашу своим дремучим невежеством.

– Вы обязательно познакомитесь с ним, он необыкновенно интересный человек, – еще раз отрекомендовала его она.

Пока мы шли по летному полю, садились в самолет и обустраивались в креслах, я не переставал спрашивать себя: зачем Даша летит в Непал и не связано ли это с целью нашей поездки? Если мое предположение так или иначе подтвердится, не следует ли нам все свое внимание сосредоточить на ней, чтобы тем вернее выйти через нее на Богуславского? Но, наверное, так же рассуждали и сотрудники федеральной службы безопасности: они не могли не контролировать Дашу, охотясь за такой крупной добычей, как ее отец. В итоге я решил ограничиться визуальным наблюдением, ничего не предпринимая по существу.

В салоне самолета я исподволь присматривался к пассажирам, пытаясь определить, кто из них является агентом ФСБ, если таковой действительно между ними присутствовал, и остановил свой выбор на веселом, седовласом, коротко подстриженном мужике лет пятидесяти, громко шутившем по всякому поводу и без повода. Когда в самолет вошел мужчина с зачехленным спиннингом на плече, «агент» сказал:

– Осторожно, не зацепите пулеметом за виселицу!

Вслед за ним в узкий проем, отделяющий площадку перед дверью с трапом от пассажирского салона, ввалилась толстенная баба поперек себя шире.

– О, – оживился мужик, – садись со мной! Я давно с такой не сидел. У меня жена такая же. Видят ее и думают: муж, наверное, амбал. А на меня глядят – жена, видать, миниатюрная...

Бабища вымученно улыбнулась ему в ответ, тяжело отдуваясь, ухнула рядом со мной, придавив меня жирной рукой, и, поколыхавшись, затихла. Дашины переговоры с ней не увенчались успехом: бабища не захотела перебираться к иллюминатору, – легче было мешку с картошкой просочиться через замочную скважину, чем нашей Монсерра Кабалье протиснуться между рядами кресел.

К счастью для меня, полет был не слишком продолжительным; не имея возможности выбраться в проход, чтобы размять ноги, не потревожив при этом соседку, я покорился своей участи. Деликатный Игнатий все это время с интересом разглядывал облака, словно ища на их белоснежно-пушистых склонах следы присутствия ангелов.

– Священническая фелонь, то есть одежда в виде плаща без рукавов, подразумевает крылатость ангелов. Кстати, Иисус и апостолы носили фелонь, – обмолвился он, и я понял, что в своих предположениях был недалек от истины.

Игнатий переживал полет как разновидность вознесения и испытывал при этом соответствующий душевный подъем, состояние просветленности.

– Да молчит всякая плоть человека... преходят же Сему лики ангельстии, со всяким началом и властию, многоочитии херувими и шестокрылатии серафими, – восторженно произнес он.

«Так и до религиозного экстаза недалеко», – обеспокоенно подумал я и стал перемигиваться с Дашей, которая, сидя впереди, иногда поворачивала ко мне свою прелестную головку и махала ручкой. Когда стюардессы разносили минеральную воду, до меня донесся ее чуть капризный голос:

– И почему люди так любят минералку? Ненавижу!

Я не разделял ее антипатии к этому полезному во всех отношениях напитку, поэтому выпил сразу два стаканчика и от нечего делать стал выдумывать мысленное обращение к Прекрасной Незнакомке. «Мне не нужно от вас ничего – только видеть вас изредка. Не спешите меня отвергать – отвергая меня, вы сами становитесь отвергнутой. Такова диалектика флирта...»

Даша больше не оборачивалась. «Агент» без устали трепался. Бабища, тихо посапывая, спала или так ловко притворялась, что я принимал ее за спящую. Игнатий легким пилигримом совершал свое небесное восхождение. Мне хватило ума не отвлекать его от этого занятия.

Наконец шасси самолета коснулись взлетно-посадочной полосы – мы прибыли в столицу Российской Федерации город-герой Москву. Отсюда нам предстояло совершить ночной бросок в бесконечно далекий, манящий эзотерическими тайнами Непал.

После всех утомительно-скучных формальностей, связанных с прохождением через таможню, заполнением деклараций и посадкой на международный рейс, мы оказались в стареньком «Боинге», чем-то напоминавшем завтрашний день отечественной гражданской авиации. Бабищу мы потеряли из виду – очевидно, ее положили вместе с чемоданами на ленту транспортера и сдали в багажное отделение, зато «агент» исправно занял свое место в самолете, следующем в Катманду, продолжая при этом работать языком, как ковбойским лассо. Мы с Игнатием теперь сидели с ним в одном ряду, поэтому прекрасно его слышали.