Прошедшее повелительное - читать онлайн книгу. Автор: Дейв Дункан cтр.№ 54

– Поосторожнее! – рявкнул Скульптор. – Не богохульствуй, она как-никак Владычица!

Элиэль сделала глубокий вдох и начала сначала.

– Тогда я просто скажу, что благодарна за то, что меня спасли… Спасибо тебе, о Тион! – Она замолчала. Остальные ждали. – И я обещаю служить… служить тебе, о покровитель красоты и искусств, по мере своих слабых сил. – Она вспомнила про Празднества и попробовала представить себе Утиам, восходящую по ступеням большого храма, чтобы получить из рук бога алую розу. – И еще прошу тебя: будь милостив к моим друзьям, ибо им плохо без меня, и, ну… мне хотелось бы, чтобы им повезло на твоих Празднествах. Во славу твою, разумеется. Аминь.

– Аминь, – отозвался Гим.

Его отец деликатно кашлянул:

– Я не жрец, Элиэль Певица… но позволь мне дать тебе совет.

– Пожалуйста.

– Если все твои неприятности вызваны каким-то прегрешением по отношению к святой Оис или к самой святой Эльтиане, ты могла бы попросить Тиона заступиться за тебя.

– Но я ничего не… я не знаю, что я могла такого сделать, – возразила Элиэль. – Но да. Пожалуйста, о Тион, убереги меня от гнева других богов и от всего, что там еще предсказано. Аминь.

Вышло, конечно, не совсем так, как она хотела. Снова Гим повторил за ней эхом «аминь». Но скульптор немного помолчал и последовал его примеру – от него явно не укрылось упоминание о пророчествах.

– Я уже принес благодарность святому Тиону, отец, но могу повторить все, если ты хочешь послушать. – Гим все еще переживал свое недавнее приключение.

Скульптор улыбнулся:

– Ты уже не маленький, чтобы я присматривал за твоими молитвами. Я понимаю, что сердце твое переполнено, а все, что я понимаю, очевидно также и богу.

В другом поощрении Гим и не нуждался. Он воздел руки к лику бога:

– О покровитель искусств, благодарю тебя еще раз за возможность услужить тебе, за то приключение, что ты подарил мне, и за то, что ты даровал мне благополучное возвращение. Все мои помыслы – о служении тебе, о Тион, и больше всего я надеюсь послужить тебе своею музыкой, но и всю жизнь мою я посвящу служению тебе так, как ты этого пожелаешь. Аминь.

– Аминь, – повторила Элиэль.

– Аминь, – повторил и Скульптор, низко поклонившись. Потом он поднялся с колен – церемония завершилась.

Амбрия Импресарио говорила, и не раз, что боги подарили Элиэль Певице необычайно чуткие уши. Элиэль услышала и те слова, что Кольвин прошептал чуть слышно:

– Боже, помни: он ведь так еще молод!

Она-то услышала. Гим – точно нет. А бог?

– И вот ко мне валом повалили гости, – продолжал Т’лин Драконоторговец. – Очень недурная собой – дама по имени Утиам Флейтист, а с ней прыщавый юнец по имени Не-Помню-Как-Там-Его Трубач. Оба, похоже, лучше разбирались в моем ремесле, чем я сам. Интересно, и как прикажете мне вести дела в Нарше, если меня только и делают, что зажимают в углу, чтобы поведать трагическую сагу о девице, заключенной в темницу по повелению богини?

Казалось, он шутил, но лицо его тем не менее оставалось совершенно серьезным. В маленькой кухне царило некоторое напряжение. Драконоторговец отказался посетить семейную молельню – очень неожиданный поступок, граничащий с серьезным оскорблением. То, что молельня оказалась тайной, могло послужить оправданием, но могло и ухудшить ситуацию, ибо он отказался от редкой чести.

Вообще-то Элиэль привыкла ложиться поздно, но было уже далеко за полночь. Суп оказался горячий и вкусный. Эмбилина чуть ли не силой заставила ее сесть на самый удобный стул. Элиэль, закутанная в одеяла, слушала и клевала носом.

– Интересно, они что, думали, я пойду против воли богини? – Т’лин закатил зеленые глаза к потолку. – Я что, рехнулся? – Все-таки он был слишком велик для этой кухни. Его вытянутые ноги занимали чуть не всю ее, а черный тюрбан почти упирался в потолок. Меч лежал под рукой. – Они даже не знали, где эту девицу прячут. В общем, я их прогнал, и они уехали на мамонтах.

Кольвин Скульптор разделся до поношенной блузы и таких же поношенных кожаных лосин. Он сидел, опершись мускулистыми руками о колени, хмуро поглядывая то на плиту, то на торговца драконами. Ноги его были разуты – подобная вольность тоже была непривычной, но, возможно, умышленной. Этим он как бы показывал, что гость его не так уж и подавляет. Конечно, размерами Кольвин уступал Т’лину, но все же был крепким, рослым мужчиной.

Из окна за всем этим внимательно наблюдали два огромных зеленых глаза. Драконы вообще производят впечатление свирепых созданий, хотя на деле по большей части совершенно безобидны.

Гим продолжал пребывать в таком возбуждении, что ему не сиделось на месте, и мать сделала ему замечание, чтобы он не ерзал. Он тоже скинул свои меха, уменьшившись при этом в объеме чуть не вдвое. В рубахе и шерстяных лосинах он казался теперь самым обыкновенным подростком – нескладные руки-ноги и во все лицо улыбка. Его сходство со статуей в молельне все так же поражало, но Гиму еще предстояло возмужать, чтобы достичь полного сходства с изваянием.

Элиэль сонно прикидывала, каким ремеслом он может заниматься. Его руки казались гладкими и не такими загрубелыми, как у отца. Скорее всего он не скульптор, хоть и носит отцовскую фамилию. С другой стороны, он уже достаточно взрослый, чтобы владеть собственным ремеслом.

– На следующее утро ко мне заявились еще двое гостей, – продолжал Т’лин, – и они сообщили мне, что сам бог желает впутать меня в это дело! Ну как, спросил я их, человек может в этом городе заработать на пропитание?

Гим ухмыльнулся и пригладил рукой свои золотые кудри. Да, он красивее даже Гольфрена Флейтиста, а уж Клип Трубач по сравнению с ним так и вовсе страшилище. Интересно, сквозь дрему подумала Элиэль, есть ли у него сценический талант? Даже так он ни дать ни взять Юноша в трагедии! Надо бы предложить ему поучиться у нее. Забавная мысль, если не считать того, что он, похоже, совсем про нее забыл. Должно быть, считает ее совсем еще маленькой. Придется поставить его на место…

Но как? Что бы такое сделать? Такое, по сравнению с чем даже спуск по веревке с отвесной стены покажется ерундой?

– Бред! – возмущался Т’лин. – Нет, только представьте себе: они хотели одолжить моего любимого дракона. И кому – мальчишке, который даже не отличает «вилт» от «чаз»!

– И что же тогда тебя убедило? – невозмутимо спросила Эмбилина Скульптор. Как ни в чем не бывало она безупречно исполняла обязанности радушной хозяйки и угощала гостей домашним печеньем. Во взгляде ее не было видно и следа тревоги.

Интересно, а мать Элиэль тоже была такой красивой? Впрочем, ей так и не довелось побыть матерью по-настоящему.