Бремя империи - читать онлайн книгу. Автор: Александр Афанасьев cтр.№ 158

Подполковник бросил взгляд на указатель количества топлива, произвел кое-какие расчеты в уме и понял, что хватит его всего на тридцать минут, дальше придется улетать. Иначе рядом со Вторым рухнут и остальные машины.

– Первый – всем! Лимит на операцию двадцать минут. Работаем.

Что-то пронеслось перед самым остеклением пилотской кабины, оставляя за собой серый, едва заметный во тьме след…

– Черт… майор, прими управление. – Подполковник понял, что одновременно вести вертолет и командовать спасательной операцией он не может, а если попытается – то его собьют так же, как и Второго. Поэтому он передал управление сидящему рядом второму пилоту, майору Грицько.

– Второй пилот управление принял!

Вертолет пошел по широкой дуге, огибая место падения Второго, за спинами летчиков, в десантном отсеке размеренно застучал «КОРД».

– Я Четвертый, иду к месту падения!

– Тебя понял, всем прикрывать Четвертого.

Подполковник мрачно прикинул их шансы, и получалось, что они не так уж и велики – только до тех пор, как террористы подтащат сюда «Стингеры». Как только подтащат – не помогут даже отстреливаемые тепловые ловушки. Им конец.

В жизни это выглядит совсем иначе…

Бортстрелки вертолетов, как и все другие солдаты, постоянно тренируются. Попасть из крупнокалиберного или обычного ротного пулемета по движущейся цели очень непросто, а если ты стреляешь по этой самой движущейся цели, находясь в быстро летящем, раскачивающемся в потоках воздуха вертолете – то еще сложнее, для нетренированного человека почти невозможно. Поэтому бортстрелки должны были тренироваться постоянно, не меньше самих летчиков. А поскольку тренироваться настоящими патронами да при настоящем полете на вертолете слишком дорого, в каждой части стоял тренажер – этакий произвольно качающийся станок, пулемет с лазерным имитатором стрельбы и большой экран. А рядом из динамика долбит по мозгам на полной громкости аудиозапись, сделанная при реальной стрельбе с реального вертолета – крики, мат, вой турбин и адский грохот пулемета. На экране постоянно появлялись те или иные цели, и тренирующийся должен был поражать их в минимально возможное время, с минимально возможным расходом патронов и максимальным процентом попадания. Делать это было сложно – в России не производился аналог шестиствольного «М134» «Миниган», в котором сумасшедшая – шесть тысяч выстрелов в минуту – скорострельность покрывала огрехи стрелка при прицеливании. Обычно использовался тяжелый пулемет «КОРД», имевший свои преимущества – с его помощью можно было остановить даже легкий бронетранспортер или снести угол дома вместе со скрывающимся за ним стрелком. Старший лейтенант Иванков из бортстрелков эскадрильи стабильно был в первой десятке, со своим «КОРДом» он словно сроднился и мог накрыть бегущего человека с двух-трех выстрелов. Но сейчас он подумал, что тренажер все-таки реальной картины не дает – потому что цель на экране не может стрелять в ответ.

Когда вертолет наклонился, идя по широкой дуге над целью, он на какую-то секунду растерялся – вся земля под вертолетом, казалось, расцвела яркими пульсирующими цветками вспышек – стреляли в него.

Оцепенение длилось секунду, не дольше – до тех пор, пока случайная пуля не выбила искру совсем рядом с ним, попав в десантный отсек. Машинально он довернул ствол пулемета, наводя его на пульсирующее в темноте пламя, отсек короткую очередь. Пулемет привычно рыкнул, три пули калибра 12,7 ушли к цели – и пульсирующий огонек погас.

– Падлы!

Старший лейтенант перевел пулемет на следующую цель, на плюющиеся пламенем огоньки, нажал на спуск, пулемет застучал – погасли и они.

– Вот вам!

– Очки надень!!! – кто-то проорал ему в ухо, перекрикивая свист турбин, хлопнул по спине.

Очки… Черт, прибор ночного видения.

Старший лейтенант на секунду поднял руку к шлему, опустил очки – и черно-желтая панорама под ним превратилась в причудливое полотно, написанное всего двумя красками – всеми оттенками зеленого и ослепительно-белого – такой ослепительно-яркий, белый цвет не передаст на своем полотне ни один, даже самый талантливый, художник.

А еще Иванов увидел, как прямо по курсу двое – они стояли совсем рядом друг с другом на расстоянии вытянутой руки – поднимают длинные, лежащие на плече трубы с утолщениями с торца.

– Получай!

Стая светлячков метнулась к изготовившимся к стрельбе гранатометчикам, врезалась в темные фигурки – и они упали ничком там, где стояли, как маленькие марионетки, у которых разом обрезали все веревочки.

– Вот вам!

– Готовность к сбросу!

– Готовы! – проорал в ответ фельдфебель.

Вертолет замедлился, нос его слегка приподнялся, как будто норовистый конь, которому дали удила, встает на дыбы…

– Тросы!

Заранее стравленные с лебедок и смотанные у порожков тросы летят вниз. Пулеметы с обеих сторон десантного отсека стучат не переставая, в какофонию из грохота вертолетных винтов и стук пулеметов вплетается басовитый рев тридцатимиллиметровой пушки с вертолета прикрытия. Когда она стреляет – кажется, что новогодние ракеты с фейерверка летят к земле, ударяются об стены, взрываются об них…

– Пошли!

Трос обжигает руки – времени спускаться нормально нет. Все, кто есть внизу, одержимы только одним желанием – убить тебя, и каждая секунда, когда ты находишься на тросе, между землей и десантным отсеком вертолета, – это время, когда ты уязвим. Смертельно уязвим.

Ноги привычно спружинили, ударившись об землю, пули свистели совсем рядом, с металлическим дребезгом врезались в выгоревшие остовы машин, с чвяканьем впивались в стены. Но фельдфебель Чижик – известный на всю шестьдесят шестую своей смешной фамилией и еще более смешными розыгрышами сослуживцев, был как заговоренный. Отбросив в сторону трос, он метнулся под прикрытие того, что еще недавно было машинами, подхватил автомат, начал бить по вспышкам в конце переулка, прикрывая своих. Сверху в пылающий ад спускались все новые и новые тени, ответный огонь десантников становился все плотнее – но боевиков здесь было слишком много, только здесь, на этом участке, не меньше пары сотен. Попав между двух огней – между все еще сопротивляющимся зданием министерства и высаженной в тылу группой десантников-спасателей, – они свирепо огрызались огнем, переулок превратился в сущий огненный проспект, расчерченный летящими в обе стороны трассирующими пулями. И посреди этого проспекта, метрах в двадцати от десантников, угрюмо темнела черная туша вертолета, принимая значительную часть пуль на себя…

– Сброс закончен!

– Вперед! – Фельдфебель, как всегда, пошел первым….

Наверное, это и есть судьба. В данном случае – судьба воина, судьба, когда можешь помочь своим, когда можешь спасти кого-то от смерти. Пусть даже подарив смерть другим. Надо сказать – смерть легкую и почти безболезненную…