Новая инквизиция - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Точинов, Александр Щеголев cтр.№ 6

Негаданный покупатель вылез из обшарпанной красной «мазды» и, не дожидаясь ответа, обошёл машину Крокодила, заглянул сквозь стекло внутрь, попинал колёса… Пластика его движений напоминала подпрыгивающий каучуковый мячик. Спутница толстяка – молодая симпатичная брюнетка – осталась в салоне.

Мысли Лесника, и в самом деле стоявшего с задумчивым видом у «нивы», не имели отношения к продаже налево казённой собственности. Он размышлял, стоит ли ждать вызванных эвакуаторов Конторы – и пришёл к выводу, что сторожить пустой орех незачем, время дорого.

Известие о том, что автомобиль не продаётся, искренне огорчило мужчину.

– Вай, жалко… Мне как раз такая нужна. Разве это машина, слушай? – он пренебрежительно показал на «мазду». – Если выдохнешь – ездить можно. Воздух дохнешь, да, – руль не повернуть!

Лесник с трудом сдержал улыбку, глядя на его объёмистую фигуру. И сочувственно кивнул.

Толстяк истолковал кивок по-своему:

– Может, надумаешь? Тогда приходи сразу, хорошую цену дам. Вон кафе, видишь? Нет, левее, где деревья… Спроси Арика – это я, а кафе моё… Настоящая армянская кухня. Не надумаешь – все равно приходи, посидишь, кофе попьёшь, бозбаш покушаешь, толму настоящую, никто тут её готовить не умеет, только…

Рекламную речь прервала спутница Арика, покинувшая салон «мазды». Причём оказалось достаточно одного взгляда и лёгкого прикосновения к рукаву – радушный владелец кафе распрощался, искоса поглядывая на вишнёвую «ниву». Женщина выглядела лет на тридцать моложе своего спутника – и, по всему судя, была на последнем месяце беременности.

Лесник удивился. Он не понаслышке был знаком с укладом, принятым в армянских семьях. Прерывать мужчину, даже так мягко, у кавказских женщин не в обычае. Пожалуй, беременная дама не приходится толстяку дочерью или невесткой. Жена, скорее всего. На шестом десятке немудрёно потерять голову и позволить молодой красавице куда больше, чем принято…

Лесник проводил взглядом колоритную парочку, направлявшуюся к кафе. Посмотрел на часы и выбросил из головы единственного производителя натуральной толмы на все Царское Село.

Странности нарастают, как снежный ком, думал Лесник, отъезжая от Московских ворот (на своей, естественно, машине).

Ещё одну непонятность, не сразу заметную, он осознал только что. Фактор времени.

Здесь, в Царском Селе, хронология событий складывалась так: Радецки не вышел на связь в условленное время – вчера, в шесть часов вечера. Ничего страшного, всякие бывают случайности. Проигнорировал Крокодил и второй, запасной, сеанс – в час ночи. Тут начальство включило тревогу, причём весьма быстро и странно. Вместо того, чтобы послать с проверкой человека из Северо-Западного филиала, благо штаб-квартира под боком, – выдернули с задания Лесника. Из Сибири…

Объяснение может быть простым – Юзеф заподозрил, что кто-то из северо-западных, обеспечивавших работу Крокодила, прокололся. Как-то подставил полевого агента. И хорошо, если просто по халатности.

Результат – независимое от Северо-Западного филиала расследование проводит Лесник, подчиняющийся лично Юзефу. Вроде все логично.

Но взгляд со стороны портил картину. Вертолёт прибыл за Лесником в сибирский посёлок Ильдикан через двадцать минут после пропущенного сеанса связи. Первого сеанса. Прибыл, чтобы доставить на ожидающий чартерный борт – из Читы Леснику довелось лететь в гордом одиночестве.

Маршрут был подготовлен доисчезновения Крокодила. И сигналом к немедленному старту послужил достаточно безобидный факт – пропуск сеанса связи.

Значить это могло все, что угодно.

Ясно лишь одно – полной неожиданностью для Юзефа пропажа агента не стала.

Или не пропажа.

Измена.

Тенденция, однако.

Что-то часто мне стали трупы попадаться. К чему бы это?

Я, конечно, не кисейная барышня – при виде расчлененки в обморок не упаду. Но зрелище малоэстетичное. Полное впечатление, что в ванной имела место гладиаторская схватка человека со взбесившейся промышленной мясорубкой. По кафельным стенам, почти до зеркального потолка – кровавые кляксы. И – прилипшие кусочки мяса. Маленькие, уже усохшие – жара. И запах…

Странная деталь: в ванной валялся расчленённый мужской труп.

И с чего Фагота вдруг на мужчин потянуло? Совсем другие у маэстро были вкусы.

Версия: покойный обитатель ванной не сошёлся характерами с покойным хозяином квартиры. И первый отравил второго ядом, действующим не мгновенно. А второй успел привести первого в наблюдаемое агрегатное состояние. После чего рухнул под действием отравы.

Стоп. Причём тут отрава? Следствие (в моем лице) никаких доказательств отравления не обнаружило.

Но я ведь собирался поставить простенький такой опыт, да отвлёкся на очередной трупешник…

Где тут градусник?

Последовавшая сцена выглядела, надо думать, с оттенком некоего извращения. Гомонекрофилии, скажем…

Но что делать, если из трех способов измерения температуры ртутным термометром – под мышку, в рот, в задний проход – к Фаготу оказался применим лишь один?

Результаты смелого опыта окупили отсутствие в нем эстетики. Сведённые трупным окоченением мышцы Фагота обязаны были расслабиться – за то время, что он остывал до измеренной температуры. Не расслабились. Предсмертные судороги. Отравление…

Чем? Неясно. Половина вызванных мною из глубин памяти ядов порождала у вкусивших их подобные судороги. Да, в принципе, и неважно.

Есть вопросы более актуальные: кто угостил отравой Фагота? По какой причине? И можно ли выйти на меня через отравителя? Впрочем, два последних вопроса снимаем. Достаточно найти этого ученика Чезаре Борджа. И хорошенько расспросить… Как говорят профессионалы – выпотрошить. Но они-то это в переносном смысле.

Итак, подозреваемый номер один уютно расположился в ванной. С него и начнём.

Начать я не успел.

До сих пор, изощрив слух до верхнего предела, я слышал все, что происходило и во дворе, и на лестнице – но игнорировал посторонние звуки. А сейчас внутри дзенькнул звоночек тревоги – к двери квартиры кто-то подошёл.

Я метнулся к глазку.

Тревога оказалось ложной.

Заворачивать было некого – женщина с мусорным ведром в руках прошла мимо. Молодая, года двадцать четыре максимум… Но вилавшая виды – это мягко выражаясь. А грубо говоря – несколько потасканная. Хотя аппетитная, в моем вкусе.

Не прошло и минуты – возвратилась, загремела ключами на этой же площадке. Значит, живёт одна, иначе зачем запирать, выходя во двор… Или семья в отъезде – лето, отпуска, дачи, ничего удивительного. Возьмём на заметку. Может, пригодится…

Я вернулся в ванную. Натянул латексные перчатки. Ещё раз внимательно присмотрелся к фрагментам. И не просто присмотрелся – перебрал валявшуюся в ванне окрошку кусок за куском. Мужчина, не старый, в хорошей физической форме. Заколот сзади, в область сердца. Удар точный и грамотный. Анатомию Фагот знал хорошо, хотя никого и никогда не лечил.