Троецарствие - читать онлайн книгу. Автор: Ло Гуаньчжун cтр.№ 4

Роялисты. Попав из лагеря Ли Цзюэ в руки Цао Цао, император Сян-ди не стал чувствовать себя свободнее. Правда, тут он имел приличную пищу и покой, но с ним абсолютно не считались. При дворе, перенесенном в Сюйчан (в Шаньдуне), было несколько придворных, помнивших блеск дома Хань. Император сговорился с одним из них, Дун Чэном, и тот составил заговор, чтобы убить Цао Цао и восстановить династию Хань. К заговору примкнули правитель Силяна (Ганьсу) Ма Тэн и Лю Бэй. Ма Тэн уехал в свой удел, а Лю Бэй с войском громил Юань Шу, когда заговор был раскрыт благодаря предательству домашнего раба Дун Чэна, и все заговорщики были казнены. Император опять оказался под арестом и на этот раз окончательно. Но успех дорого стоил Цао Цао: его враги получили идеологическое основание для борьбы с ним. Обаяние дома Хань еще не исчезло, и, прикрываясь им, Лю Бэй поднял свои войска и захватил Сюйчжоу. С ним вступил в союз Юань Шао, заявивший, что он стоит «за могучий ствол и слабые ветви», т.е. за сильную центральную власть и ограничение власти удельных князей. Искренность Лю Бэя и Юань Шао была более чем сомнительна, но Цао Цао оказался между двух огней.

Силы повстанцев, даже одного Юань Шао, были больше, чем силы правительства. В Хэбэе были сосредоточены пограничные войска, ветераны, не потерявшие дисциплины. Ухуани были союзниками Юань Шао, так что тыл его был защищен. В боевых офицерах и опытных советниках не было недостатка, но при всем этом Юань Шао не годился в вожди. Он был храбр, решителен, знал военное дело, но в политике и человеческой психологии не смыслил ничего. Аристократическое чванство мешало ему вслушиваться в слова подчиненных, храбрость переходила в упрямство, решительность — в нетерпение и отсутствие выдержки. Он часто отталкивал нужных людей, что и предрешило результат столкновения. Зато Цао Цао отнюдь не был случайным человеком на посту чэн-сяна. Он также был аристократом, но без тени чванства. Цао Цао не раз терпел поражения, но благодаря железной выдержке ухитрялся извлекать из них пользу, как из побед: он проигрывал битвы и выигрывал войны. Он легко мог пожертвовать жизнью друга или брата, если это было ему нужно, но не любил убивать понапрасну. Он широко практиковал ложь, предательство, жестокость, но и отдавал дань уважения благородству и верности, даже направленным против него. Людей он привлекал и лелеял. Это были, конечно, не те люди, которые пробирались в У, к Сунь Цюаню: к Цао Цао стекались странствующие рыцари, авантюристы, карьеристы — люди века сего. Цао Цао шел в ногу со временем, и судьба улыбалась ему.

Война началась осенью 199 г. Цао Цао выставил заслоны, не решаясь сам атаковать превосходящие силы врага. Лю Бэй разгромил высланную против него армию, но, не поддержанный Юань Шао, не мог развить успех. Зима приостановила военные действия, а весной 200 г. Цао Цао перешел в наступление и наголову разбил Лю Бэя, который убежал к Юань Шао.

Собрав все силы, Цао Цао устремился на север, и в битве при Байма разбил авангард северян, но в тылу у него, в Жунани, вспыхнуло новое восстание «желтых повязок», и, усмиряя его, он потерял темп наступления. Осенью 200 г. Цао Цао возобновил наступление и разгромил войска Юань Шао при Гуаньду, а летом следующего года — при Цантине. Тем временем неугомонный Лю Бэй перебрался в Жунань и возглавил разбитых «желтых», которые за 15 лет беспрестанной лесной войны превратились в разбойников. Он хотел ударить в тыл Цао Цао и взять беззащитный Сюйчан. Цао Цао с легкими войсками форсированным маршем перекинулся в Жунань и разбил Лю Бэя. С остатками своей банды Лю Бэй ушел к Лю Бяо и поступил к нему на службу. Кондотьер еще раз переменил хозяина.

Весной 203 г. Цао Цао снова устремился в поход на север. Юань Шао умер, а его сыновья вступили в кровопролитные распри. Столица Хэбэя — Цзичжоу пала, дети Юань Шао бежали к ухуаням, а потом дальше, в Ляодун. Ляодунский правитель, стремясь угодить победителю, обезглавил беглецов и отослал их головы Цао Цао. Застенные союзники Юаней-ухуани — были разгромлены войсками Цао Цао в 206 г., причем часть их была приведена во Внутренний Китай и там поселена. Хунны добровольно подчинились и прислали в подарок Цао Цао множество коней. Наконец кончилось восстание «желтых повязок»: полководец «Черной Горы» Чжан-Ласточка сдался и привел своих сторонников.

Войско Цао Цао возросло до 1.000.000 человек за счет включения в его ряды сдавшихся северян и «желтых». Главной силой этого войска были латники и конные лучники; тех и других Цао Цао привлекал щедростью и возможностью быстрой карьеры. Равной ей армии не было в Китае, и казалось, гегемония Цао Цао — дело ближайшего будущего. Так думал сам Цао Цао и, усмирив север, бросился на юг, чтобы, во-первых, покончить с Лю Бэем, а, во-вторых, привести к покорности У, ставшее за это время независимым княжеством.

Отшельники. Усиление Цао Цао для некоторых групп населения Китая сулило серьезные осложнения. В первую очередь обеспокоились осколки дома Хань: принцы Лю Бяо в Цзинчжоу (область между р. Хань и р. Янцзы) и Лю Чжан в Ичжоу (Сычуань). Высокородные, но бездарные, они не знали, как предотвратить беду. Лю Бяо поддержал Лю Бэя, но в его дворце возникла сильная партия, требовавшая соглашения с Цао Цао, для чего было необходимо отослать голову Лю Бэя чэн-сяну. В У не было единодушия: гражданские чиновники стояли за мир и подчинение, так как в этом случае они бы остались на своих местах. Военные хотели сопротивляться, ибо в лучшем случае их ожидала служба в чине рядового в армии победителя. Мечи были у военных, и У решило сопротивляться, используя для прикрытия реку Янцзы и свой великолепный флот.

В самом тяжелом положении оказались вдохновители и идеологи «желтого» движения — даосские отшельники. Цао Цао мог простить и принять к себе разбойников «Черной Горы», помиловать и отпустить по домам бунтовавших крестьян Жунани, но для проповедников учения «Великого спокойствия», поднявших кровопролитную гражданскую войну, пощады быть не могло, и они это знали. Ставка даосов на массовое, т.е. крестьянское, движение оказалась битой. Против армии нужна была тоже армия — профессиональная, квалифицированная и послушная. Такой оказалась прижатая к стене дружина Лю Бэя. Хотя Лю Бэй начал свою карьеру с карательных экспедиций против «желтых повязок», общая опасность сблизила анахоретов и кондотьеров. В 207 г. к Лю Бэю явились подосланные люди, назвавшие его советников «бледнолицыми начетчиками» и посоветовали ему обратиться к истинно талантливым людям. Таким представился Чжугэ Лян, носивший даосскую кличку «Дремлющий дракон». Лю Бэй доверился ему, и события приняли неожиданный оборот.

Прежде всего Чжугэ Лян составил новую программу. От борьбы за гегемонию в Китае он отказался как от непосильной задачи. Север он уступал Цао Цао, восток Сунь Цюаню, с коим считал необходимым заключить союз, а Лю Бэю предложил овладеть юго-западом, в особенности богатой Сычуанью. Там Чжугэ Лян надеялся пересидеть трудное время. Принципиально новым в даосской программе было то, что расчленение Китая из печальной необходимости превращалось в цель. Средство для достижения цели этот аристократ духа видел в демагогии, в «согласии с народом». Чжугэ Лян имел крайне мало времени для подготовки к неизбежной войне, но использовал его с толком. Лю Бэя начали превращать в народного героя (чего не сделает искусная пропаганда!), и это облегчило набор воинов из народа. Результаты сказались немедленно. Весной 208 г. Лю Бэй разбил заслон противника и захватил город Фаньчэн. Цао Цао был этим озабочен и предпринял наступление большими силами, но Чжугэ Лян разбил его авангард у горы Бован. Осенью 208 г. выступили в поход основные силы Цао Цао, и одновременно скончался Лю Бяо. Власть в столице его области захватили сторонники правительства.