Троецарствие - читать онлайн книгу. Автор: Ло Гуаньчжун cтр.№ 28

Тем временем князья расположились лагерем в Лояне. Сунь Цзянь раскинул шатер на том месте, где прежде стоял дворец Цзяньчжан. Он приказал убрать камни и обломки. Были засыпаны все разрытые Дун Чжо императорские могилы. На месте храма предков династии был сооружен легкий павильон. Сюда пригласили князей, чтобы расставить по порядку священные таблички. Затем зарезали быка и принесли жертвы. После этой церемонии все разошлись.

Сунь Цзянь возвратился в лагерь. В эту ночь ярко светила луна, сверкали звезды. Сжимая в руке меч, Сунь Цзянь сидел на открытом воздухе, следя за небесными светилами. Он заметил, как по небу с северной стороны разлилась белесая дымка, и со вздохом подумал: «Императорские звезды меркнут — мятежник Дун Чжо возмущает государство. Десятки тысяч людей мучаются на развалинах и пепле, столица превратилась в пустыню». Так размышлял Сунь Цзянь и не чувствовал, как слезы струятся у него по щекам.

— Смотрите! — сказал вдруг стоявший с ним рядом воин. — Южнее дворца из колодца подымается радужное сияние.

Сунь Цзянь велел воину зажечь факел и спуститься в колодец. Вскоре тот вытащил труп женщины, совершенно не тронутый временем, хотя она умерла давно. На ней было придворное платье и на шее висел на шнурке атласный мешочек. В мешочке оказалась красная коробочка с золотым замочком. Когда ее открыли, то увидали яшмовую печать, размером в квадратный цунь. На печати было выгравировано пять переплетенных драконов и восемь иероглифов в стиле чжуань [8] , которые гласили: «Принявший веление неба да процветает в веках». Один уголок печати был отбит и припаян золотом.

Сунь Цзянь взял печать и показал ее Чэн Пу. Тот сказал:

— Это наследственная императорская печать из старинной яшмы. В древности некий Бянь Хэ [9] увидел у подножья горы Цзиншань феникса, сидевшего на камне. Он взял этот камень и принес Чускому князю Вэнь-вану. Князь расколол его и достал кусок яшмы. В двадцать шестом году правления Циньской династии [220 г. до н.э.] гравер сделал из нее печать, а Ли Сы вырезал на ней эти восемь иероглифов. В двадцать восьмом году Цинь Ши-хуан, совершая поездку по империи, был на озере Дунтин. Неожиданно поднялся сильный ветер, забушевали волны. Лодка готова была вот-вот опрокинуться. Тогда Цинь Ши-хуан бросил печать в озеро, и буря прекратилась. В тридцать шестом году Цинь Ши-хуан, снова совершая поездку, прибыл в Хуаинь. Какой-то человек встал на дороге и обратился к одному из его приближенных: «Возвращаю эту печать потомственному дракону». [10] Сказав это, он исчез. Так печать вернулась к династии Цинь. На следующий год Цинь Ши-хуан почил, а Цзы Ин передал печать ханьскому Гао-цзу. Позже, во время восстания Ван Мана, императрица Сяо-юань убила этой печатью Ван Сюня и Су Сяня, отломав при этом уголок, который потом был припаян золотом. Гуан-у добыл это сокровище в Ияне, и оно передавалось по наследству вплоть до наших дней. Я слышал, что когда дворцовые евнухи подняли смуту и увезли малолетнего императора в Бэйман, печать не нашли при возвращении во дворец. Теперь она попала к вам в руки. Вы непременно станете императором. Однако вам нельзя долго оставаться здесь — надо ехать в Цзяндун и там обдумать план великих деяний.

— Ваши слова совпадают с моими мыслями, — сказал Сунь Цзянь. — Завтра же, сказавшись больным, я уеду отсюда.

Сунь Цзянь приказал воинам не разглашать тайны. Но кто мог знать, что один из них был земляком Юань Шао? В расчете выдвинуться он украдкой бежал ночью из лагеря, явился к Юань Шао и обо всем ему рассказал. Юань Шао наградил его и оставил в своем войске.

На следующий день к Юань Шао пришел Сунь Цзянь.

— Прихворнул я немного, — заявил он. — Хочу возвратиться в Чанша и зашел проститься с вами.

— Знаю я вашу болезнь, — насмешливо воскликнул Юань Шао. — Называется она «государственная печать»!

— С чего вы это взяли? — бледнея, спросил Сунь Цзянь.

— Мы подняли войска для того, чтобы покарать мятежников и уничтожить зло в государстве, — продолжал Юань Шао. — Печать — это сокровище династии, и вам следовало бы в присутствии всех передать ее мне как главе союза. А когда Дун Чжо будет уничтожен, мы возвратим ее законному владельцу. Вы же утаили печать и собираетесь унести с собой. Какие цели вы преследуете?

— Печать? Как она могла оказаться у меня? — недоумевал Сунь Цзянь.

— А где та вещица из дворца Цзяньчжан, что была в колодце?

— У меня ничего нет.

— Скорей сознавайтесь, не то будет худо!

Тогда Сунь Цзянь, воздев руки к небу, поклялся:

— Если я нашел и утаил печать, пусть несчастье постигнет меня, пусть погибну я от меча или стрелы!

— Раз Сунь Цзянь так клянется, значит печати у него нет, — таково было суждение князей. Но Юань Шао вызвал перебежавшего воина и спросил его:

— Видел ты этого человека, когда извлекали труп из колодца?

Сунь Цзянь обнажил висевший у пояса меч и в ярости хотел зарубить доносчика.

— Если ты хочешь снести ему голову — значит, ты лжешь! — закричал Юань Шао, выхватывая меч из ножен.

Янь Лян и Вэнь Чоу, стоявшие у него за спиной, также схватились за мечи. Чэн Пу, Хуан Гай и Хань Дан, стоявшие позади Сунь Цзяня, сжимали в руках оружие. Князья удержали их.

Сунь Цзянь, вскочив на коня, ускакал из лагеря и тут же покинул Лоян. Разгневанный Юань Шао в эту же ночь послал преданного человека в Цзинчжоу предупредить Лю Бяо, чтобы он перехватил Сунь Цзяня по дороге и отобрал у него печать.

На следующий день пришла весть, что Цао Цао, преследовавший Дун Чжо, сражался в Жунъяне и, потерпев поражение, теперь возвращается. Юань Шао велел встретить его и проводить в лагерь. Собрав князей, он устроил пир, чтобы развеять печаль Цао Цао. Среди общего веселья Цао Цао поднялся и сказал со вздохом:

— Я начал великое дело, чтобы избавить страну от злодеев. Все вы вошли в союз, движимые чувством справедливости, и я вам открою свой первоначальный план: Юань Шао должен был бы повести хэнэйские войска к Мынцзиню и Суаньцзао, а остальные князья — оборонять Чэнгао, удерживать Аоцан и прикрывать Хуаньюань и Дагу, держа под наблюдением важнейшие места. Гунсунь Цзань с наньянскими войсками должен был занять Даньси и, вступив затем в Угуань, угрожать району Саньфу, который весь покрыт глубокими рвами и высокими валами, так что там никто не решился бы вступить с нами в бой. Такое распределение сил внесло бы замешательство в ряды врага и создало бы в Поднебесной благоприятную обстановку для подавления мятежа. Сразу повсюду был бы восстановлен порядок. Ныне же вы медлите и стоите на месте, не оправдывая великих надежд Поднебесной. Это повергает меня в величайший стыд!