Главный противник - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Колентьев cтр.№ 67

– Ребята… Мы шли и ехали сюда несколько месяцев назад, чтобы развлечься и просто хорошо провести время. А вот так вышло, что на войну угодили. Пока что нам везло, но вы помните, что из приехавших на игру уже тринадцать человек мертвы, ещё пятеро при смерти. Задумайтесь, ведь никто этого не хотел, правда? Я так точно нет…

Голос девушки дрогнул, глаза ее стали совершенно серыми, и смотрела она на собравшихся почти что зло. Вдруг он поднялась с места и с силой опустила руки, сжатые в кулаки, на камень.

– Говорят, что самое тёмное время всегда перед рассветом. Мы уже давно воюем, и пришла пора понять: сомнения и думы не спасут, спасёт действие. Вышло так, что сейчас почти всегда темно, и выйти к свету можно, лишь совершив Поступок. Так хватит болтать, пойдём и будем драться! Всё, вы слышали Ропшу. Те, кого он назвал…

С места поднялся Новик, парень хорошо показал себя в деле, но между ним и Лерой всегда было какое-то напряжение. Парень глухо кашлянул и выпалил:

– Тебе хорошо подначивать, сама-то тут останешься!..

В палатке стало совсем тихо, но через пару секунд тишина взорвалась возмущенными криками, и атмосфера ощутимо накалилась. Вскочил Веня, полез на Новика с кулаками, на нём тут же повисло сразу несколько человек. Лера стояла, совершенно бледная, губы сжались в тонкую линию, ещё пара мгновений, и она скажет какую-то резкость. Отложив в сторону жилет, я поднялся и гаркнул:

– Отставить! Бойцы, на выход, построение у спортплощадки. Новик приготовиться к спаррингу. Работаем в полный контакт. Бегом выполнять!

Лера оглянулась в мою сторону но в следующую секунду, подхваченная общим движением, уже вышла из палатки. Натянув перчатки и стряхнув лёгкий застой в мышцах, я пошёл следом. Все сомнения в замкнутом коллективе нужно пресекать до того, как дурное слово или поступок зацепят большинство. Я умею делать это только одним способом, поскольку чаще всего он и есть самый верный. Когда возникает банальная свара, слова – штука дешёвая, всегда в этом убеждаюсь.

Ринг – это огороженная страховочными тросами площадка с настилом, сооружённым из палаточного капрона и соломы. Падать здесь больно, однако парни привыкли, после того как я научил их правильно гасить инерцию при падении. Народ уже ждал, построившись в две шеренги. Перебравшись через канаты, я снял кроссовки, калечить и наносить серьёзные травмы толковому бойцу перед боевым выходом – не дело. Эти новые боты имели с кроссовками не так много общего, и сломать что-нибудь жёстким кантом их подошвы – раз плюнуть…

– Старший разведчик Новик, в круг. Защиту надеть, работаем по команде «бой».

– Есть в круг!

Парень одет был, как все, но кроссовки и перчатки не снял, как я и приказал. До войны он занимался кикбоксингом и вроде бы серьёзно, говорил, что участвовал в соревнованиях. Дрался Новик действительно неплохо, мы не первый раз работали в паре, только вот я учил бывших «туристов» не драться, а убивать. Драка на войне – штука бесполезная. Как только он кивнул, что готов, я приказал остальным:

– Бойцы, в полукруг – становись! Всем сесть и наблюдать за схваткой.

Больше не было разговоров, все уселись растянувшись в цепочку вдоль канатов. Лера стояла чуть позади остальных, вытянулась в струну, заложив руки за спину, но тоже не сказала ни слова.

– …Бой!

Новик слегка растерялся, сбитый с толку резким переходом от словоблудия к мордобитию. Не давая парню опомниться, я резко шагнул вперёд, разрывая дистанцию, и без замаха ударил его ногой под левое колено. Сказалась подготовка, реакция противника не подвела: парень отшагнул в сторону и сам попытался провести удар рукой в горло. Блокировав удар, я поймал его за большой палец руки и крутанул назад и вниз. Охнув от неожиданности, Новик начал подаваться ко мне, и в этот момент я присел и, довороачивая его руку вниз и назад, оказался у него за спиной. Потом ударил под колено и повалил на пол, продолжая выворачивать руку назад и вверх. Слыша, как трещат связки при попытке освободиться, я упёрся коленом в болевую точку на его позвоночнике и надавил. Боль должна быть парализующей. Так и получилось: противник замер, потом глухо застонал, стуча раскрытой ладонью свободной руки по полу, но я не ослабил захват. Затем быстро поднялся, ещё раз надавив на позвоночник парня. Болевой провёл не сильно, просто дал почувствовать боль, а затем обратился к остальным:

– В армии у каждого своё место в строю, в казарме и в бою! Никогда не оспаривать решений командира, поскольку он отвечает за жизнь всех и каждого в подразделении. Сомнение в бою – ваша личная смерть, сомнение в приказах командира – смерть всех кого вы подвели своим ослушанием. Старший разведчик Новик, встать в строй, после построения зайти в санчасть.

– Есть в санчасть после построения!..

Парень не пострадал, это я понял по тому, как он двигался. Пара ушибов и крепкая наука на будущее – как раз то, чего я добивался. Став перед строем и внимательно оглядев пятнадцать пар возбуждённо блестящих глаз, я обернулся к Лере и отдал рапорт как положено.

– Взвод! Равняйсь, смирно! Товарищ командир отряда, в рамках занятий по рукопашному бою был проведён учебный поединок. Подразделение занимается согласно распорядка, больных и раненых нет. Командир взвода разведки – старший сержант Ропша.

Девушка, слегка смутившись и не зная что ответить, кивнула и, повернувшись к замершим в строю людям, проговорила хриплым от волнения голосом:

– Пусть из строя выйдут те, кто считает, что я струсила. С удовольствием поменяюсь с ним и пойду в рейд с Ропшей. Ну, давайте же!

У Леры очень выразительные глаза и сейчас во взгляде нашего командира читался вызов. Строй не шелохнулся, и все, включая красного от осознания своей неправоты Новика, замерли. Тряхнув головой, девушка повернулась ко мне:

– Всем вольно. Через час жду тебя в штабной палатке с окончательным вариантом плана акции.

Мне надоела эта канитель, но бойцам нужно было показать, что есть дисциплина. Озвучив список тех, кто назначен идти в рейд, я приказал разойтись, и на этот раз все без суеты и бормотаний буквально разбежались по палаткам. Лера уже ушла, план, о котором она говорила, давно сложился и менять что-то в нем я не собирался. Ещё минут сорок провозившись со снарягой, я отправился в штабную палатку. Миновав два коридора, идущих в обход основных залов, и ответив на окрик часового, я вошёл в штабную двенадцатиместную палатку, где у Леры был свой жилой уголок. Правда, «уголок» – это громко сказано, просто раскладушка, отгороженная самодельной ширмой из оранжевой палаточной ткани. Девушка возилась в углу, виден был только чёткий силуэт на потемневшей от копоти стене. Присев к столу, я расстелил план акции, вычерченный на пожелтевших листках склеенных в масштабную карту. На бумаге всё выглядело солидно, значки подгрупп и пунктиры маршрутов провода к объектам диверсии смотрелись очень толково. Как, впрочем, и любой план до его реального воплощения. Я верю, то люди пойдут и будут стараться изо всех сил, но подспудно зрело предчувствие близкой беды. Не испытывая страха за себя, я боялся за неопытных ребят, которым предстояло выполнить работу настоящих профессионалов. Сейчас как никогда хотелось услышать голос деда, спросить совета и поделиться сомнениями. Но в который раз уже приходила одна и та же мысль: прошлое мертво, есть только настоящее и нет права переиграть или отступить.