Клык Фенрира - читать онлайн книгу. Автор: Анна Одувалова, Марина Голубева cтр.№ 30

– Ах, брось. Люди везде одинаковы. Они собираются покрасоваться друг перед другом, посплетничать и позлословить. Терпеть не могу светские сборища! Я бы лучше книжку почитал. Но приходится присутствовать и улыбаться разряженным индюкам и индюшкам. Так что не одному тебе неуютно. Хотя и здесь есть интересные и умные люди. И очень милые девушки. – Александр лукаво подмигнул. – Пойдем, я тебя познакомлю с сестрой Катенькой. – И, увидев нерешительность Алексея, со смехом потянул его в другой конец холла.

Молодой человек оглянулся на Сен-Жермена, но тот был увлечен беседой с канцлером и не обращал на ученика внимания. Ловко лавируя между разряженными гостями, Воронцов тащил Алексея в сторону небольшой оранжереи. Оставив его рядом с кадкой с каким-то экзотическим растением, бросил: «Жди здесь!» – и затерялся в толпе.

Через несколько минут он появился снова с невысокой миловидной девушкой. Замысловатая прическа, украшенная цветами, и пышное платье с кружевами и лентами не могли скрыть ее возраст – сестра Александра оказалась совсем еще девчонкой. Но в ней чувствовались уверенность и независимость, каких не было у старшего брата.

В ответ на традиционную формулу представления Алексей изобразил то, что, по его мнению, было элегантным поклоном. Екатерина прыснула, прикрыв лицо веером, и протянула руку для поцелуя, а Александр с осуждением выговорил сестре:

– Негоже смеяться, Катенька! Алексей Дмитрич своим батюшкой насильно в глуши удерживался. Однако не побоялся пойти против родительской воли и отправился учиться в столицу, без денег и связей. Кабы не господин Сен-Жермен, так и вовсе мог сгинуть. А ты смеешься! Подумаешь, как поклониться не знает и модных политесов выводить не умеет. Тому важная причина есть. Зато за его способности и мужество сам великий Сен-Жермен его в ученики взял!

Девушка виновато посмотрела на покрасневшего от незаслуженных славословий Алексея и, улыбнувшись, сказала:

– Извините меня, господин Артемьев, я не хотела вас обидеть. Все эти политесы, и верно, ерунда. Им несложно научиться, а вот ум и честь так легко не приобретешь.

В это время открылись высокие позолоченные двери, заиграла музыка, и гости парами направились в зал. Катя вопросительно взглянула на Алексея, а ее брат, толкнув того в бок, прошептал: «Руку ей предложи!»

Огромный зал с колоннами у стен освещался несколькими хрустальными люстрами. Сотни свечей, конечно, не могли сравниться с электрическими лампами, но их свет делал наряды изысканней, драгоценности великолепней, а дам прекрасней. У дальней стены на помосте играл оркестр, музыка была одновременно чарующей и торжественной. Пары начали выстраиваться в центре зала в цепочку, которую возглавил канцлер Воронцов с гостьей в полумаске. В зале не только она скрывала лицо. Алексей заметил еще несколько человек в масках, видимо, так здесь было принято.

– Это что, танец? – запаниковал Алексей. – Но я не умею танцевать. Совсем-совсем. Я и движений не знаю.

– Да, это танец. Он называется полонез, и им всегда открывают бал.

Юная девушка на удивление крепко сжимала его руку, и Алексей в растерянности соображал, что хуже – опозориться с танцем или на глазах у всех начать отбиваться от партнерши.

– Да не трусьте вы! – засмеялась Екатерина. – Это простой танец. Тут и уметь ничего не надо, просто вытяните вперед руку и идите торжественным шагом. Только старайтесь попадать в такт. Это нетрудно. Представьте, что вы прогуливаетесь со мной под музыку. Полонез танцуют все, даже дряхлые старики. Вам хотелось бы остаться в одиночестве и привлечь к себе внимание? Нет? Тогда идемте.

Выстроившиеся пары образовали цепочку, как в детской игре «Ручеек», и вслед за хозяином двинулись по кругу. Торжественное шествие время от времени прерывалось поклонами и реверансами, но в основном это была действительно прогулка под музыку. В какое-то время «змейка» выползла из зала в холл, прошествовала по оранжерее, свернула в картинную галерею и снова вернулась в зал.

Вначале напряженный и скованный, Алексей, войдя в ритм, расслабился и даже смог поддерживать разговор со своей спутницей. Правда, говорила больше она. Сначала девушка пыталась расспросить Алексея про Сен-Жермена, но молодой человек отвечал уклончиво, ссылаясь на запрет графа разглашать его тайны. Катя на неразговорчивость партнера не обиделась и с удовольствием начала комментировать гостей, сравнивая их с различными литературными персонажами. Ее замечания и оценки были язвительны, но остроумны. Алексей подумал, что девушка для своих лет умна и начитанна, а он, к своему стыду, даже такой разговор поддержать не может, потому что книг этих не только не читал, но даже о них и не слышал.

Наконец торжественное шествие закончилось, и молодой человек, искренне поблагодарив свою партнершу, поспешил сбежать. Надо было найти Сен-Жермена, а то вдруг он беспокоится. Алексей скептически хмыкнул, подумав, что граф слишком практичен и циничен. Он не будет беспокоиться о ком-то, кроме себя, но все же стоит держаться к нему поближе.

Музыка стихла, и «змейка» полонеза рассыпалась, превратившись в яркую толпу оживленно беседующих людей. Канцлер Воронцов с поклоном поцеловал руку своей партнерше и вопросительно взглянул на нее.

– Не беспокойтесь обо мне, Михаил Илларионович, – улыбнулась дама, – уделите внимание и другим гостям. Это ваш долг хозяина. А я вряд ли успею заскучать в одиночестве.

Отойдя к колонне, дама оглядела зал. «Ах, как же все-таки хорошо, что канцлер решил устроить бал во внеурочное время. До Рождества еще далеко, а тут такое развлечение! И весьма кстати».

Маска позволяла хоть какое-то время оставаться неузнанной или тешить себя этой иллюзией. Но, пока никто не обращал внимания на знатную гостью, можно было спокойно рассматривать собравшееся общество – уже привычное и даже вроде родное стадо тупых, алчных лакеев, готовых выслужиться перед любым, кто сильнее или богаче. Дама хмыкнула, вспомнив, как ее муженек приказал выпороть трех дворян из своего окружения: шталмейстера Нарышкина, генерал-лейтенанта Мельгунова и тайного советника Волкова. Причем выпорол на площади, прилюдно. И ни один даже не подумал возмущаться, и не потому, что боялись, а потому, что ничего оскорбительного для себя в этом не видели. А получив в качестве компенсации денег, так и вовсе обрадовались. Задница, чай, не фарфоровая – заживет, небось.

Графиня Шувалова рассказывала как-то, что служит молебны всякий раз, когда ее муж возвращается от Разумовского небитым. Всесильный фаворит, хоть в трезвом виде и отличался добродушием, напившись, начинал буянить и самодурствовать.

Даму даже не удивляло, что императрица и ее приближенные относились к родовитым дворянам как к холопам и лакеям. Они и были ими. Холопами и ворами. Проследив взглядом за разряженным, как павлин, графом Одоевским, женщина вспомнила, как тот, играя в карты, потихоньку таскал деньги у того же Разумовского. Говорят, аж полторы тысячи рублей наворовал да в шляпе слуге в сени вынес. Даром, что действительный тайный советник и президент вотчинной коллегии, а воровать зазорным не считал.