Мечник - читать онлайн книгу. Автор: Василий Сахаров cтр.№ 61

– Решено, – одобрил мои слова полковник, – так и поступим.

Вскоре начали подходить наёмники, около трёхсот бойцов, все те, кого Кара смог оттянуть из сражения за свой лагерь. Кроме того, собралось с полсотни местных мужиков и два десятка дружинников.

Звучит команда полковника, и три штурмовых отряда переходят в наступление. Мои бойцы идут к вокзалу, Астахов и местные пробиваются к арсеналу, артиллерийским складам и миномётам, а наёмники взяли на себя основное – блокировку канализационного коллектора.

– Пошевеливаемся, парни! – кричу я, и ответом мне – только топот ног.

Мы проходим через небольшие улочки, пробираемся какими-то закоулками, и начинается бой. Против нас не менее пяти пулемётов, десятка два автоматов и почти сотня вражеских бойцов.

– Бей! – сквозь огонь и грохот разносится чей-то дикий рёв, и наш отряд отвечает огнём на огонь.

Со мной рядом только три бойца, все гвардейцы. Мы упираемся в какую-то хлипкую дверцу. Удар ногой – и она влетает внутрь небольшой жилой комнатки, где полураздетый мужичок с вилами в руках стоит на входе, а два женских голоса подвывают в углу.

– Опусти вилы! Свои! – выкрикиваю я и плечом отталкиваю человека в сторону.

Устремляемся к другой двери, и она выводит нас в тыл к сектантам. На улочке кипит бой, наши воины гранатами задавили вражеские пулемёты, сблизились с противником и вступили в рукопашную. Схватка идёт не на жизнь, а на смерть, повсюду трупы, кровь, дым, но мы одолеваем, ещё чуть, и путь к вокзалу будет пробит.

Однако на помощь к врагам идёт подкрепление, десятка три размалёванных вояк с саблями наголо. Против них стоим мы и, не задумываясь, рассыпаемся вдоль двери, из которой выскочили, и открываем по ним стрельбу. В три длинные очереди опустошаю первый рожок, гвардейцы поддерживают меня, и противник, человек пять – семь, не больше, слаженно откатывается назад. Тем временем бойцы добивают тех, кто преграждал им проход по улочке, и всем отрядом, прикрывая друг друга и держась своих групп, мы движемся дальше.

Не встречая серьёзного сопротивления, мы вышли к зданию бывшего железнодорожного вокзала. Остаётся только пересечь площадь, на которой проводились торговые ярмарки, и местная власть будет освобождена. Один рывок, однако вся площадь простреливается, а несколько десятков местных дружинников, закрепившихся на втором этаже управы, особой поддержки нам оказать не могут. Приходится делить отряд, вновь пробиваться в обход через жилые дома, и снова завязывается ожесточённый ближний бой.

Тёмный проулок, никто не стреляет. Что такое рикошеты в узком и почти замкнутом пространстве, понимают все. Нас три десятка, и врагов столько же. Кто начнёт первым? Никому не хочется умирать, но если мы сейчас не сломаем сектантов, то завтра нам будет тяжело.

– Мочи сучар! – выкрикиваю я и сам не узнаю своего озверевшего голоса.

– А-а-а! – поддерживают меня воины, и мы бросаемся на ощетинившихся стальными клинками дикарей.

Первый удар принимаю на автомат. Сталь скребёт по прикладу, рывок, отбрасываю противника назад и наношу резкий удар прикладом в челюсть. Перехватываю «абакан», как дубину, – и пошла гульба. Проходит пара минут, и, круша врагам кости, разбивая их лица кулаками и оружием, пронизывая тела сектантов ножами и штыками, разбрызгивая кровь и выпуская кишки, наш отряд пробивает себе дорогу.

Пространство вокруг расчистилось, проулок пройден, и сектанты в панике бегут. Впервые такое вижу, и для меня это значит очень много. Кто-то из воинов гонится за ними, кто-то стреляет им вслед, а я, сопровождаемый своими бойцами, направляюсь в здание управы.

Ожидается ещё один бой – надо очистить первый этаж вокзала. Но здесь врагов нет, они отступили. Сверху во главе со своим командиром Брагиным спускаются уцелевшие дружинники. Их мало, не более трёх десятков, они растеряны, почти все изранены, и радости на лицах не наблюдается. Понимаю, их вина, что враги в родной город проникли, а тут ещё, как выяснилось, и градоначальник погиб.

Занимаем оборону, ждём дальнейших распоряжений от Ерёменко, и вскоре он выходит на связь. Приказ прост: оставить управу на попечение дружины, которая должна собрать подле себя всех жителей, которые могут держать в руках оружие, а самому направляться на помощь наёмникам. Люди Остапа так и не смогли пробиться к коллектору, а к дикарям постоянно подходят подкрепления.

Весь мой отряд в сборе, и снова мы ныряем в темноту улочек и закоулков, снова пробираемся через окраинные трущобы, в которых живёт местный народ, и снова успеваем вовремя. Небольшой пятачок освещён недалеким пожаром, с одной стороны – наёмники, с другой – дикари. Идёт перестрелка, силы противников равны, и в тыл наёмникам ударяет отряд вражеских бойцов. Ещё немного – и люди Кары начнут отступать.

– Смерть упыркам сатанинским! – подняв вверх сжатую в кулак правую руку, выкрикиваю я и указываю в ту сторону, где ведут бой наёмники. – Вперёд, воины! Добьём тварей!

Наши стволы изрыгают огонь, тысячи пуль вспарывают вражеские ряды – и десятки дикарей падают наземь. Видя, как мы выкашиваем врагов, сменив очередной рожок, я выкрикнул нечто нечленораздельное и яростное. В этот миг что-то первобытное прорвалось из глубин моей души. Я знал, что не погибну, знал, что победа будет за нами, встал в полный рост и помчался на ошеломлённых нашим неожиданным появлением и своими потерями сатанистов. За мной – весь отряд, бывшие гвардейцы, пластуны и повольники, именно в эту ночь ставшие одним целым, без всяких делений на свой – чужой. Приободрившиеся наёмники Остапа тоже перешли в контратаку, и вскоре дело было сделано. Опять страх оказался сильней фанатизма, и вновь дикари побежали.

Встав на одно колено, короткими очередями я стрелял в спины убегавших врагов. Они падали, а я не останавливался, пока не иссяк боезапас. Никакой жалости. Никакого сожаления. Смерть убийцам!

Теперь пришла пора заняться коллектором. Большая часть моего отряда отправилась на зачистку города, а я с пятёркой гвардейцев остался с наёмниками. Бойцы Кары указали нам на выход из канализации, широкую дыру, уходящую чёрным провалом вниз и в эту ночь подорванную зарядом снизу. Только один из наших бойцов неосторожно промелькнул над ним, как снизу прилетело сразу несколько стрел и автоматная очередь. Боец вскинул руки, вскрикнул и упал подле провала.

– Ах так?! – выкрикнул Остап и обернулся к кому-то из своих: – Петро, ты где?

– Здесь, – рядом с нами появился широкоскулый мордастый паренёк с РПК в руках.

– Где, ты говоришь, масло видел?

– За углом, на складе, перед тем как в атаку пошли. Десять бочек подсолнечника стоит.

– Бери двадцать хлопцев, и живо бочки сюда катите.

– Сделаем! – Петро весело улыбнулся и умчался выполнять приказ.

Не прошло и десяти минут, как первая столитровая бочка оказалась рядом с выходом из коллектора, пробка была выбита, и содержимое полилось вниз. За ней вторая и третья. Вскоре все бочки были опорожнены, и Остап, смотав из кусков дикарской одежды большой ком, намочил его в масле, подпалил и швырнул в темноту. Несколько секунд ничего не происходило, но вот раздалось какое-то гудение, и из провала вырвался длинный язык пламени. Все, кто стоял поблизости от выхода, резко отскочили в сторону, а внизу раздался истошный вой нескольких десятков людей. Это горели вражеские воины, которые так и не успели вырваться на поверхность и, видимо, не посмели без приказа отступить назад.