Перерождение - читать онлайн книгу. Автор: Джастин Кронин cтр.№ 50

Преисподняя! От одного этого слова сестра Арнетт содрогнулась. Ведь ад — реальность, вполне конкретное место, где души грешников бьются в вечной агонии. Вот какую женщину Лейси впустила на кухню, вот кто переступил порог монастыря менее тридцати шести часов назад! Посланница преисподней! Она завлекла юношу в свои сети — каким образом, Арнетт даже представлять не собиралась, — прострелила ему голову и сбежала, подкинув свою девочку Лейси. Девочку, душа которой принадлежит неизвестно кому. Разве не так? Разве в Эми не было чего-то… сверхъестественного? Монахине негоже так думать, только как еще объяснить случившееся в зоопарке, где звери буквально обезумели?

Ужасный день, ужасный, ужасный! Арнетт пыталась заснуть, но ничего не получалось. Слепящие прожекторы светили даже сквозь опущенные веки. Она не сомневалась, что увидит, включив телевизор: корреспондентов с серьезными лицами, показывающих на монастырь, где Арнетт и другие сестры тщетно пытались заснуть. Монастырь называли «местом преступления», точнее, одним из мест, фигурирующих в «чудовищном тандеме убийства и похищения», произошедшем при участии федеральных агентов, хотя Дюпре строго-настрого запретил об этом распространяться. Когда измученных, смертельно уставших сестер на полицейском микроавтобусе привезли в монастырь, на прилегающей улице выстроился целый караван — не меньше десятка машин, принадлежащих различным телекомпаниям. Сестра Клэр заметила, что компании не только мемфисские, но и нашвиллские, падьюкские, литл-рокские и даже сент-луисские. Когда микроавтобус свернул на подъездную аллею, журналисты налетели, как пчелы, включили прожекторы, принялись совать в окна микрофоны и выкрикивать непонятные вопросы. Эти люди совершенно не умеют вести себя прилично! От страха сестра Арнетт задрожала. Призвать журналистов к порядку удалось лишь совместными усилиями двух полицейских. «Не видите, это же монахини! Что вам от них нужно? А ну расступитесь и дайте сестрам пройти!»

Воистину, ад существует. Вокруг Арнетт сейчас был сущий ад.

По возвращении в монастырь сестры собрались на кухне. Хотелось даже не есть, а просто держаться вместе. Не было только Лейси: Клэр отвела ее в келью и уложила спать. Как ни странно, казалось, что Лейси потрясена случившимся меньше остальных. В участке она сперва не сказала ни слова — ни сестрам, ни Дюпре, лишь сидела, положив руки на колени, и беззвучно плакала. А потом произошло необъяснимое. Детективы показали им видеозапись из Миссисипи, и, когда Дюпре дал лица агентов крупным планом и остановил кадр, Лейси приблизилась к монитору и буквально впилась взглядом в экран. В принципе, Арнетт уже заявила Дюпре: она посмотрела внимательно, и это определенно те самые агенты, которые утром явились в монастырь и забрали девочку. Однако все затаили дыхание, завидев лицо Лейси, на котором читалось восхищенное изумление.

— Я ошибалась, — наконец объявила Лейси. — Это не он, не его надо бояться.

— Сестра, которого из двух вы имеете в виду? — осторожно спросил Дюпре.

Лейси ткнула пальцем в старшего из агентов: того самого, который разговаривал с Арнетт. Девочку забрал и посадил в машину его молодой напарник. В кадре агент по имени Уолгаст держал в руках пластиковый стаканчик и смотрел прямо в объектив. Судя по отметке в правом нижнем углу экрана, дело было в одну минуту седьмого того же дня, когда они появились в монастыре.

— Его, — ответила Лейси и коснулась экрана.

— Это не он похитил девочку?

— Он, детектив Дюпре, однозначно он! — заявила Арнетт, повернулась к сестрам Луизе и Клэр, и те согласно закивали. — Мы все видели, а наша сестра просто расстроена.

Увы, на Дюпре ее слова особо не подействовали.

— Сестра Лейси, что вы имели в виду, когда говорили: «Это не он»?

В глазах Лейси сверкала непоколебимая вера в своей правоте.

— Этот человек… — начала Лейси, обернулась и обвела взглядом сестер. — Видите? Он ее любит!

«Он ее любит…» Как это понимать? Увы, большего от Лейси не добились. Что она имела в виду? Что Уолгаст — отец девочки? В этом дело? Тем не менее непонятная любовь не объясняла ни кошмара в зоопарке (ребенка, затоптанного в панике, спешно отвезли в больницу; а еще пришлось застрелить взбесившихся зверей — дикую кошку и обезьяну), ни убийства юноши из студенческого братства, ни всего остального. Тем не менее остаток допроса — иначе не назовешь, каждый детектив снова и снова спрашивал об одном и том же! — Лейси улыбалась чему-то, ведомому только ей.

Вероятно, причины следует искать в тяжелых испытаниях, выпавших на долю Лейси в детстве, в Африке. Когда сестры сидели на кухне и дожидались девяти часов, чтобы отправиться спать, Арнетт все им рассказала. Вероятно, не стоило, но ведь с Дюпре она поделилась и по возвращении в монастырь просто не смогла сдержаться. Монахини считали, что подобное бесследно не проходит, боль пропитывает душу и остается в ней навсегда. Сестра Клэр — разумеется, сестра Клэр, которая училась в колледже и, словно ожидая приглашения на прием, хранила в шкафу вечернее платье и туфли, — даже знала, что это называется посттравматическое стрессовое расстройство. «Все верно, — проговорила Клэр, — все понятно». Мол, посттравматический стресс объясняет и стремление Лейси взять Эми под свое крыло, и нежелание «выходить в люди», и отчужденность: телом она была в монастыре, а душой — далеко-далеко. Бедняжка Лейси, столько лет несет в душе этот груз!

Арнетт взглянула на часы: пять минут первого. Стрекот камер наконец затих: съемочные группы разъехались по домам. Арнетт откинула одеяло и тяжело вздохнула. От правды не скроешься: кашу заварила Лейси. Не солги она с самого начала, Арнетт бы в жизни не отдала девочку тем людям. Тем не менее Лейси спала сном праведницы, а она, Арнетт, мучилась бессонницей. Неужели другие сестры этого не понимают? Они все тоже спят, и лишь Арнетт обречена на безрадостные размышления?

Спать не давало беспокойство. Сильное беспокойство. Несмотря на объяснения сестры Клэр, что-то тут не складывалось. «Это не он. Он ее любит» — и странная понимающая улыбка… Как ни выспрашивал Дюпре, что это значит, Лейси лишь улыбалась и повторяла те же самые слова, будто они все объясняли. А ведь получилось наоборот: они противоречили фактам. Сестры в один голос утверждали: это он, Уолгаст. Девочку похитил агент Уолгаст с напарником, которого, как теперь вспомнила Арнетт, звали Дойл, Фил Дойл. Куда они ее забрали, с какой целью, никто так и не сказал, а по тому, как Дюпре снова и снова задавал свои вопросы, хмурился, щелкал ручкой и поглощал несметное количество кофе, он сам пребывал в недоумении.

Тут, несмотря на все тревоги, мысли потекли медленнее, образы дня стали распускаться, разматываться, как клубок ниток, увлекая Арнетт в объятия сна. «Сестра, расскажите еще раз, что случилось на стоянке!» Арнетт попала в комнату с зеркалом, которое, она знала, на самом деле зеркалом не было. «Расскажите нам про агентов ФБР и про Лейси». Арнетт смотрела в зеркало через плечо Дюпре и видела отражение своего лица, морщинистого, бледного, по-старушечьи усталого. Обрамленное серым покрывалом, в зеркале оно прекрасно обходилось без тела, а за ним, по ту сторону стекла, Арнетт разглядела темную фигуру. Кто-то таился за зеркальным отражением и внимательно за ней следил. Внезапно она услышала голос Лейси, безумной Лейси. На стоянке зоопарка она словно отгородилась ото всех и отчаянно прижимала к себе Эми. Арнетт стояла рядом и смотрела, как Лейси и эта странная девочка плачут. «Не трогайте ее!» Голос Лейси увлек сознание Арнетт в темное страшное место.