Печать на сердце твоем - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Валентинов cтр.№ 77

Волат застыл недвижно — каменный, покрытый глубокими черными трещинами. Снег покрывал голову, скрывая высеченную в белой тверди диадему. Левая рука лежала недвижно, правая — сжимала посох с отбитым навершием.

Згур покачал головой. Диво! Ну и тонкая же работа! Правда, слово не очень подходило. Тонкая! Этакую глыбищу резцом изукрасить! Славные были мастера!

— Видел такое! — венет огладил бороду, вздохнул. — Тока этот поболе будет. На Донае город есть, так там тож храмина стоит…

Сзади послышался испуганный писк. Очевидно, Жигша все же осмелился открыть глаза.

Мимо волата проходили тихо, стараясь не шуметь. Згур не выдержал — поглядел наверх. Внезапно каменные глаза сверкнули теплым живым огнем. Згур зажмурился. Нет, почудилось! Просто снег упал в каменные глазницы. Но еще долго ему казалось, что древний волат, потревоженный в своем недвижном покое, провожает взглядом непрошеных гостей…

Следы вели в еще один коридор, поуже. Он сохранился лучше, уцелели даже своды, а под ногами вместо снега заскользил чистый полированный камень. Стало темнее, хотя небольшие окна все же пропускали блеклый лунный свет. Внезапно Ярчук замер, затем, чуть подумав, указал рукой вперед. Згур не понял, и венет молча показал один палец. Ясно! Впереди какая-то тень, не иначе там другой коридор, поперечный.

Венет, знаком велев своим спутникам оставаться на месте, неслышно заскользил вдоль стены. Жигша рванулся следом, и Згур еле успел перехватить мальца. Рука легла на рукоять меча. Если там засада…

Внезапно черная тень стала еще чернее. Что-то дернулось, рванулось вперед — и с хрипом сползло на пол. Ярчук осторожно выглянул, замер, а затем спокойно вытер нож о полушубок того, кто лежал перед ним.

Згур поспешил вперед, но помощь не понадобилась. Тот, кто ждал за углом, сжимая в руке тяжелую секиру, уже ничем не мог навредить. Крепкий парень, курносый, светлые волосы выбивались из-под черной мохнатой шапки…

Сзади тихо ойкнул Жигша. Згур обернулся, приложил палец к губам. Внезапно показалось, что с телом что-то не так. И шапка на месте, и валенки. А вот лицо…

Лица не было. Вместо него кривила рот деревянная личина, грубо размалеванная черной охрой. Те, что собирались здесь, не спешили быть узнанными.

Поперечный коридор был еще уже, вдобавок исчезли окна. Темнота казалась густой, словно холодный речной

омут. Згур недоуменно замер. Куда теперь — налево, направо?

— Слышь! — шепот венета прозвучал над самым ухом. — Гуторят вроде!

Згур прислушался и почти сразу же понял — голоса. Они доносились откуда-то сзади. Он оглянулся и заметил вдалеке серое пятно. Выход! Наверно, еще один зал.

Это оказался не зал — двор. Серые громады стен уходили куда-то вдаль, теряясь во мгле, а прямо перед входом, загораживая его, застыл огромный каменный блок, в давние годы рухнувший сверху. Голоса слышались совсем рядом — мужские, женские. Внезапно уши резанул плач.Ребенок! Згур бросился вперед, но рука венета схватила за плечо, сжала, не пуская.Згур нетерпеливо скривился. Ругаться не хотелось, но в таких делах нянька ему не требовалась. Он резко обернулся — Ярчук дернул губой, что должно было означать улыбку, и кивнул, показывая на лежавшую поперек прохода глыбу. Згур понял: ему советовали не спешить, оглядеться. Он вздохнул — ладно!Камень дышал ледяным холодом. Згур поморщился, прижимаясь к неровной громадине, затем подался вправо. Есть! Вот они!

Посреди двора горел огромный костер. Неровный свет падал на тех, кто собрался вокруг. Мужчины, женщины — не менее двух десятков. Что-то было во всем этом странное, уже знакомое. Кто-то шагнул ближе к огню, и Згур зло усмехнулся: личина! Хоронятся, чаклуны!

Рядом тяжело задышал Ярчук. Згур, не оглядываясь, принялся подсчитывать, но, дойдя до двадцати трех, сбился и махнул рукой. Бить надо, а не пальцы загибать!

— Два десятка да еще восемь, — шепнул венет. — Два меча, да копье, да секира. Ножи, почитай, у всех.

У Ярчука оказался зоркий глаз. Впрочем, толпа не испугала. Будь это кметы — дело иное. Разве что со спины подберутся… Где же ребенок?

Внезапно у костра все стихло. Мужчины начали отходить в сторону, образуя широкий круг. Женщины, оставшись внутри, сбросили полушубки, затем на снег упали

платья…

Где-то совсем рядом пискнул Жигша, но уже совсем по-другому. Згур и сам еле удержался, чтобы не хмыкнуть. И не холодно им! Почти все, оставшиеся у огня, были молоды. Нагие тела отсвечивали матовым блеском, распущенные волосы закрывали плечи, и нелепо кривились деревянные черноротые личины.

— Ровно на Купала! — дохнул Ярчук. — Так ведь не лето!

Слово было незнакомым, но Згур тут же вспомнил. Летом, когда справляют день Небесного Всадника, девки да парни так же у костра собираются да через огонь прыгают. Правда, не у волотичей, а у сиверов. Самому видеть не доводилось, но слухом земля полнится.

Внезапно вновь послышался плач. Згур повернулся.

Кажется, там! Один из мужчин, стоявших во внешнем круге, держал на руках какой-то запахнутый в тряпки сверток.

— Обождать надо, боярин! — шепнул венет. — Пущай починают!

Згур нетерпеливо дернул плечом, но вновь решил не спорить. Ладно, подождем. Лишь бы малыша не тронули!

Одна из женщин — высокая, статная, с ожерельем из звериных клыков на груди, медленно подняла вверх тонкую руку. Люди у костра замерли.

— Все ли здесь собрались, сестры? Всех ли нас пустила ночь?

Она обернулась, словно пытаясь сосчитать, но чей-то голос поспешил ответить:

— Нету с нами больше Старшей. Не прийти ей никогда!

— Кто же нами править будет? Кто теперь костер зажжет?

— Не решить, сестра, нам это! Пусть Хозяин скажет сам! Згур понял — обряд. Затем и личины, потому и говорят, словно поют. Но зачем наузницам ребенок?

— Как же нам Хозяин скажет? Ведь жалеет он слова!

— Смерть пошлет он вместо слова. Смерть укажет, как нам быть!

Женщина с ожерельем вновь махнула рукой. Человек с ребенком выступил вперед, поднял плачущий сверток к черному небу.

— Коровяк! — послышался испуганный голосок Жиг-ши. — Коровяк! Узнал я его!

Згур между тем пытался сообразить. Этих не напугаешь! Парни во внешнем кругу — не бойцы, зато задавят скопом. И близко не подойти — заметят.

Женщина взяла из рук чаклуна ребенка, подержала на весу, затем резко вскинула голову:

— Пусть Хозяин нас услышит! Пусть поможет, сестры, нам! Знак пошлет, чтоб догадались, кто из нас достойней всех. Смерть пусть станет этим знаком, смерть сомненья разрешит! А душа, грехов не зная, пусть к Хозяину спешит!

Ответом был дружный крик. Женщины протягивали руки, личины радостно скалились…

— Лук! — негромко скомандовал Згур. — Прикроешь!