— Тварь ты! Будь моя воля…
Договорить Александр не успел. В дверь постучались. Он крикнул:
— Кого там хрен несет?
— Это Галя, чего орешь-то? Открой!
Калинин открыл дверь. Мимо протиснулась растрепанная и почти голая хозяйка комнаты. Накинутый на плечи и распахнутый халат совершенно не скрывал ее наготы.
— Пардон, ребятки! Я на минутку! Водка у нас еще осталась?
И, не дожидаясь ответа, взяла со стола бутылку, объяснив:
— Сенечка у меня без допинга не справляется. А вы-то что?
Только сейчас Галина обратила внимание на состояние Александра и Сони.
— Поругались, что ли?
— Ты кого мне подсунула? Бревно бездушное?
Галина взглянула на подругу:
— Ты чего, Соня?
Та ответила кратко:
— Отстань!
Калинин показал пальцем на Соню:
— Вот видишь? Отстань, и мандец! Этой крале начальника большого подавай. Вот того она оближет с ног до головы и раскорячится по-любому, а старлей для нее грязь из-под ногтей! Расчетливая тварь!
Он вырвал из руки опешившей Галины бутылку, сорвал зубами пробку, выпил половину пузыря, вернул емкость партнерше Листошина:
— Семену и этого хватит!
Оглядевшись и увидев разбросанную одежду, Александр оделся. Кивнул на Соню, обращаясь к Галине:
— А этой суке кобеля с большими звездами подбери. Ты тут, наверное, со всеми переспала, знакомого имеешь. А то иссохнет дама. Неудовлетворенные амбиции гораздо опаснее неудовлетворенных желаний.
Галина, подбоченясь, сощурила глаза:
— А чего это ты, мальчонка, разошелся? Деловой, да? Баба не захотела с ним переспать! Значит, такой ты стебарь, что от тебя нормальные девки шарахаются!
Александр прикурил сигарету, пыхнув дымом в лицо Галины:
— Скройся, шалава!
И, оттолкнув ее в сторону так, что она завалилась на подругу, Калинин прошел к двери. На пороге обернулся, достал из кармана несколько чеков разного достоинства, бросил на женщин:
— Это тебе, Сонечка! Все же худо-бедно, но роль дырки ты сыграла. Глаза б мои вас не видели.
И вышел в коридор, захлопнув за собой дверь.
В фойе увидел за стойкой прежнюю женщину в форме прапорщика, в очках, листающую журнал. Спросил:
— Выход открыт?
Дежурная с удивлением спросила:
— Уже уходите?
Александр подошел к стойке, нагнулся к прапорщику:
— Ухожу, родная! Не понравилось мне в вашем борделе!
— Вы слова-то подбирайте, не знаю, кто по званию.
— Неважно. А слова я подбираю.
— Кто ж это так вас разочаровал?
— Какая разница?
— На новенькую налетели?
— И что?
Женщина усмехнулась и взглянула на офицера похотливо:
— А то, что все норовите на свежачок, а в итоге облом. Вот лично я такого орла, как вы, пригрела бы. Так, что обо всем на свете забыли бы!
— Так пригрей!
— Отчего нет? Вот только час подождать придется. Через час у меня отдых. Вон и комната отдыха, — дежурная указала на дверь в торце фойе, — будет желание, заходи! Приму, не пожалеешь!
Калинин вздохнул:
— Да! Бордель, он и есть бордель!
— Иди, протрезвись! А через час приходи! Да смотри, поаккуратней на улице, особо по городку не шатайся, лучше посиди где-нибудь на лавочке. Они как раз в сквере у лечебного корпуса имеются.
— Почему это мне нельзя по городку пройтись?
— Патруль после отбоя лютует. Наши, госпитальные, ерунда, а вот дивизионные, из комендантской роты — звери. Им главное план выполнить.
— Ладно. Так дверь открыта?
— Открыта!
— Пошел я!
— Так придешь через час-то?
— Посмотрим!
— Ну, смотри, смотри! Я буду ждать!
— Жди!
Калинин вышел из женского общежития. Немного отойдя, обернулся, взглянул на здание. В каждом окне горел свет. Неужели везде сношаются? Расслабился, мать его! Ну, Семен, будет еще разговор. Хотя при чем здесь Листошин? Он-то как раз и получает то, чего хотел. Александр вздохнул. Посмотрел по сторонам, пошел в сторону стоянки.
А в комнате, откуда следом за офицером спецназа выпорхнула Галина, женщина на кровати закрыла лицо руками и заплакала. Сначала тихо, слегка всхлипывая, потом громче. Затем перевернулась и, уткнувшись в подушку, зарыдала, содрогаясь всем телом. Старший лейтенант понравился ей. Сразу, как только увидела его. Но почему он с ней вот так, как с проституткой? Разве за этим она приехала сюда, в Афганистан? И неужели все мужчины будут смотреть на нее не как на порядочную женщину, а как на подзаборную шлюху, готовую продать себя за какие-то жалкие чеки? Слезы обиды душили ее. Никто не знал, почему она приехала в Афганистан. Свою историю она не рассказывала никому, скрывая боль внутри. Если бы Калинин знал все о ней, то наверняка вернулся бы. Чтобы попросить прощения. Но он ничего не знал. Как не знал и того, что в дальнейшем их судьбы пересекутся, слившись в одну. Одну на двоих! Но пока…
Калинин думал о другом. Странно, как быстро сегодня из него выходила водка. Только что, казалось, пьян был, а сейчас как бы и ни в одном глазу, только ноги не слушаются, заплетаются. Ничего, сейчас он устроится в БРДМ, до утра выспится, а дежурная пусть ждет. Ну ее к чертовой матери вместе со всей этой общагой. Подойдя к боевой машине, увидел сидящего у переднего правого колеса своего механика-водителя Зарубина. Тот, увидев командира, поднялся, одернув форму.
Калинин удивленно спросил:
— Ты чего тут торчишь?
Солдат замешкался.
Командир взвода повысил голос:
— Не слышу ответа, Зарубин!
Рядовой начал путано объясняться:
— Так… это… товарищ старший лейтенант… тут такое дело… баба одна молодая подвалила, из этих… медперсонала… ну и Гоги договорился с ней.
— Насчет чего договорился?
Рядовой опустил голову:
— Ну, что она нам обоим даст! Вот Гоги и пялит ее в машине. Уже полчаса!
Старший лейтенант плюнул на асфальт:
— И что ж это на свете происходит? А ну давай сюда Гоги с этой блядью! Я сейчас вас всех раком поставлю! Развели бардак! Уже в боевой машине стебутся!
Зарубин умоляюще взглянул на командира взвода:
— Товарищ старший лейтенант, не надо, а? Разрешите разочек? И так ни хрена, кроме гор да духов, не видим! А тут такой случай подвернулся. Очень вас прошу, товарищ старший лейтенант!