Ты, уставший ненавидеть - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Валентинов cтр.№ 85

На женщине не было ни шляпы, ни косынки, воротник дорогого темного пальто поднят, как и у Сергея, но смотрела она не вниз, а в сторону – на мрачную, покрытую мелкой рябью воду. Он бы и не узнал ее, если б не случайный поворот головы…

– Виктория Николаевна?

Она не узнавала, в темных глазах были лишь недоумение и усталость.

– Извините, я не помню…

Сергею стало совсем плохо. Лучше бы он просто прошел мимо!

– Я Сергей… Сергей Пустельга… Мы с вами на спектакле…

– А, вы друг Михаила? Здравствуйте, Сергей… Простите, как полностью?

– Не надо полностью… Просто Сергей. Я вам помешал?

На лице промелькнула улыбка – слабая, неуверенная.

– Нет… Я рада встретить кого-нибудь в такой день. Странно лишь, что мы встретились именно здесь.

Следовало спросить «почему?», но Пустельга не решился. И действительно, кого будет носить в такую погоду по набережной?

– Я сегодня плохая собеседница, – Виктория Николаевна оглянулась назад, затем вновь перевела взгляд на темную воду. – Как пусто… Извините, Сергей, я испорчу вам настроение…

– Нет, ни в коем случае! – Пустельга почему-то обрадовался. – Честное слово, это невозможно!

– Вам так хорошо? – голос был резким – Сергей даже отшатнулся. – Впрочем, я говорю глупости… Вам тоже, вижу, не по себе…

– Служебные неприятности! – охотно откликнулся Пустельга. – Ерунда, Виктория Николаевна! Можно… я провожу вас?

Женщина пожала плечами. Это можно было принять за приглашение, и Сергей повернул обратно, стараясь идти так, чтобы хоть немного прикрыть ее от порывов ветра с реки. Виктория Николаевна шла быстро, ему даже пришлось ускорить шаг.

– Вы говорите, служебные неприятности? – Вопрос был неожиданным, ведь Сергею казалось, что она не обратила внимания на его слова. – Знаете, в вашем учреждении служебные неприятности, наверно, хуже личных.

Тон был настолько ясен, что Пустельга только вздохнул:

– Вы так не любите НКВД?

– Не люблю. Вас это удивляет? Или вам странно, что я говорю это вслух?

Первое действительно не удивило, а вот второе, пожалуй, да…

– Что ж, если хотите, можете на меня донести. Какая это статья, 58-10? Он отшатнулся.

– Виктория Николаевна! За что?

Она остановилась, взглянула ему в лицо, затем медленно провела рукой по лбу, поправляя мокрые волосы:

– Господи, что я говорю!.. Сергей, Сережа… если можете, извините… Мне… наверно, мне нельзя сейчас разговаривать с людьми…

– Я не обиделся… – Обида действительно исчезла, остались лишь растерянность и внезапная горечь. Он хотел спросить: «У вас что-то случилось?» – но сдержался: это и так очевидно.

Они пошли медленнее. Виктория Николаевна молчала, затем внезапно усмехнулась:

– Своя беда кажется всегда страшнее… Если бы мы могли помочь друг другу… Но так бывает только на сцене: двое встречаются на набережной, и происходит чудо… Извините, я опять говорю что-то глупое… Сергей, вы сильно сутулитесь…

Он послушно выпрямился. В ответ послышался смех, она наконец-то засмеялась, хотя и невесело:

– Обожаю делать замечания. Самое странное, что это почему-то не встречает отклика. Вам не холодно?

– Холодно, – честно признался он, – Даже очень.

– Мне тоже… Пора сворачивать, а то придется брать больничный, а это совершенно ни к чему… Сергей, вы порезались!

Ее пальцы почти коснулись ранки. Пустельга вздрогнул: она не должна касаться этого! Не должна!

– Ничего, – он поспешил отодвинуться. – Ерунда это…

– Служебные неприятности? Она не шутила. В голосе было сочувствие и почему-то тревога.

– Н-нет… То есть…

До моста, где кончалась набережная, дошли молча. Сергей был бы рад продолжить разговор, но чувствовал: лучше не мешать. Его спутница вновь смотрела на реку и, похоже, думала о чем-то таком, к чему старший лейтенант Пустельга не имел никакого отношения…

На прощание она протянула руку – как тогда, в театре.

Ладонь была неожиданно твердой и теплой. Пустельга долго смотрел, как она идет по оживленной в этот предвечерний час улице, постепенно исчезая в шумной толпе…

Он все-таки добрался до комнаты № 542, дабы как раз успеть на торжественное завершение великого труда лейтенанта Карабаева. Пуговицы были на месте и смотрелись рядом с гильзами очень эффектно.

Ахилло бродил вокруг карты, пощелкивая пальцами и время от времени хмыкая. Прохор стоял гордый, похоже, ожидая похвалы. Сергей отметил точность и аккуратность, проявленные бывшим селькором, отчего тот радостно заулыбался…

Они играли в бирюльки… Клеили пустые гильзы, заполняли карточки… А рядом действовали те, кто не боялся ни славной группы «Вандея», ни Большого Дома. То, что еще несколько дней назад казалось Сергею успехом, теперь вызвало лишь раздражение. В конце концов, чего они так прицепились к загнанным в неведомое убежище беглецам? Что Сергею надо: сломать дверь, за которой те прячутся, ворваться, держа ствол наготове, а затем вязать, вталкивать в «столыпины»?..

«Спокойно, – остановил он себя. – Там могут быть не только придурковатые профессора и перепуганные комсомольцы. Туда могли уйти убийцы, заговорщики, диверсанты. Нечего расклеиваться, старший лейтенант! К тому же ребята не виноваты. Они выполняли приказ – его приказ…» – Ладно, делитесь, – произнес он вслух, постаравшись улыбнуться. – Чего заметили?

– А вот и не скажем, отец-командир, – довольно заметил Ахилло. – Правда, не скажем, Прохор?

– А ни за что, товарищ старший лейтенант, – по лицу Карабаева было, как всегда, не ясно, шутит ли сибиряк или говорит всерьез.

– Саботажники! – Сергей присел возле карты, соображая, что могли заметить его глазастые сотрудники. Собственные проблемы надо пока забыть… – Ну, что там?

Черные пуговицы, места появления загадочной машины, густо усеяли карту и возле одиноких гильз, и возле их скоплений. Исключений, конечно, хватало, но система становилась видна. Там, где знака не было, машину, скорее всего, просто не заметили. Конечно, беглецам безопаснее уезжать в «Ковчег» под надлежащим прикрытием и со всеми удобствами. Да и таинственному «Седому» можно было не сообщать беглецам адрес убежища: секрет сохранялся даже в случае провала.

Батарея гильз возле реки привлекла его внимание. Странно, Прохор отчего-то пожалел пуговицы… – А здесь?

Он указал на место, где был обозначен Дом на Набережной. Шестьдесят три гильзы – как тут без машины!

– Увидел! – разочарованно вздохнул Ахилло. – Прохор, сколько?

– Две минуты. – Оказывается, эти шкодники засекли время!

– Значит, вы хотите сказать… – Пустельга потер лоб, соображая, – что возле Дома на Набережной ни разу не видели черную машину?