Ты, уставший ненавидеть - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Валентинов cтр.№ 45

– Все?

Рыскуль угодливо закивал, но взгляд его внезапно не понравился Сергею. Очевидно, Волков был того же мнения.

– Врешь. Она подписку о сотрудничестве давала? Доставай!

Рыскуль замялся, Волков вновь усмехнулся и поднял руку.

– Нет! Не надо! – Визг ударил в уши, и даже Волков поморщился. – Вот… Вот… – На стол легла какая-то бумага.

– Сожги. В пепельнице. – Комбриг отвернулся в сторону и достал папиросу.

Рыскуль нервно сжал бумагу в руке и щелкнул зажигалкой. Бумага горела не в пепельнице, а прямо на столе. Запахло паленым сукном, посреди зеленой поверхности медленно расползлось дымящееся пятно.

– Сергей Павлович, возьмите пакет! Пустельга медленно, словно шагая по минному полю, подошел к столу. Рыскуль взглянул на него – их взгляды встретились. В глазах заместителя начальника Столичного Управления горели ненависть и страх. Нечеловеческий, лишающий рассудка страх…

– А теперь слушай внимательно, Рыскуль. Сегодня же напишешь заявление на имя Николая с просьбой о переводе в какое-нибудь местное управление. Ближе Сибири не просись – не пустим.

Рыскуль только и нашелся, что затравленно кивнуть. Сергей не верил своим ушам. Документы – одно дело, а кадровые вопросы Главного Управления – все же иное. Пустельга даже не заметил, что комбриг назвал наркома просто по имени.

– И учти: дернешься – не пощадим. Товарищ Пустельга за тобой присмотрит. Все! Пошли, Сергей Павлович…

– Не надо! Только не говорите ему! Не говорите ему!

Крик ударил в спину. Волков никак не прореагировал, а Сергею оставалось догадываться, кого имеет в виду владелец пенсне. Наркома? Товарища Сталина? Или… не известного никому товарища Иванова?

Оказавшись в коридоре, Пустельга с трудом перевел дух.

– Вот и все дела, товарищ старший лейтенант. – Волков вновь хмыкнул и дернул плечом. – Трус и сволочь! Можете за ним не смотреть: он не решится…

Они молча спустились вниз, к выходу.

– Документы отдайте Лапиной. – Комбриг остановился, кивнув на пакет, который Сергей держал под мышкой. – Если не придумаете, как использовать их иначе…

В эту минуту Пустельга даже не задумался над этими словами…

– Товарищ комбриг… – Сергей набрал в грудь побольше воздуха и выпалил: Кто… кто вы? Волков улыбнулся:

– Я же вам представился. Волков Всеслав Игоревич, командир отдельного отряда Осназа «Подольск». Ну, счастливо! Мне пора.

Холодная ладонь сжала руку – и высокая фигура в зеленой шинели исчезла в дверях. Сергей медленно пошел наверх, к себе в 542-ю. Случившееся надо было еще обдумать, но кое-что Пустельга отметил для себя сразу. Отряд Осназа «Подольск»… Нет, о таком он не слыхал. Кто это? Те странные парни в кожаных куртках? И почему товарища Волкова так боятся? Отряд «Подольск»… надо будет спросить, только осторожно, очень осторожно…

– Сергей! С тобой все в порядке? – При виде Пустельги Ахилло вскочил, уронив папиросу в пепельницу. От волнения он настолько забылся, что перешел на «ты».

– Да, а что? Михаил, что с вами? Пустельга постарался акцентировать обращение на «вы». Ахилло понял и смутился.

– Извините, товарищ старший лейтенант… Что ему было от вас нужно?

Сергей стремился держаться как можно спокойнее, словно краснолицый комбриг просто вызвал его покурить. Впрочем, с Михаилом надо поделиться. Пустельга взглянул на молчаливо сидевшего за столом Прохора. Тот понял:

– Разрешите выйти?

Сергей кивнул. Он и Михаил ждали, покуда лейтенант покинет комнату. Наконец двери закрылись.

– Вот! – Пустельга бросил пакет на стол. – Документы, которыми Рыскуль шантажировал эту девушку. Ее обязательство сотрудничать он сжег…

Сергей как мог пересказал всю эту историю, начиная с того момента, когда они с Михаилом расстались в фойе. Ахилло слушал не перебивая и наконец вздохнул:

– Что же вы наделали, Сергей! Господи, что же вы наделали!

– Но почему? Вот документы! Честно говоря. Пустельга ожидал от Михаила несколько иной реакции. Тот, очевидно, понял.

– Сергей, вы же ничего не знаете! Этот Волков… с ним нельзя иметь никаких дел! Он хуже Рыскуля, хуже всех! Теперь он знает все о вас, о Вере Лапиной… Теперь вы у него в долгу…

– Не понимаю! – Сергей начал понемногу сердиться. – Он помог нам! Что в этом плохого? – Но на душе уже стало неспокойно.

– Нельзя изгонять бесов силою Вельзевула, князя бесовского… Это не получалось даже, у Христа. Я ничего не могу рассказать вам, Сергей. Хорошо, если бы вы мне поверили сразу. Боюсь, теперь поздно: от вас уже не отстанут…

– Документы… Вы сами ей отдадите? – Пустельга поспешил перевести разговор на другое. Похоже, Михаил реагировал слишком уж неадекватно.

– А? Хорошо, передам… Надо посоветовать ей уехать… Хотя нет, поздно… Скажите, он вам больше ничего не говорил? Никуда не приглашал?

~ Да нет же! – удивился Сергей. – Почему вы так против него настроены? Вы что, хорошо его знаете?

– Хорошо? – грустно улыбнулся Ахилло. – Сегодня я видел его второй раз в жизни. Честно говоря, мне бы хватило и одного… Но боюсь, последует и третий…

Юрий долго не понимал, зачем им с Терапевтом, знавшим друг друга уже более пятнадцати лет, требуются псевдонимы. Впрочем, он не сразу понял и другое: Терапевт, бывший военный врач, чудом уцелевший во время чисток и высылок, действует не один. О группе Орловский узнал где-то через год после того, как начал писать книгу…

Идея зрела давно. Вначале он не делился ею ни с кем: уже в начале тридцатых о подобном могли беседовать лишь умалишенные. Но затем совершенно случайно к нему попала папка с материалами, и Юрий решил, что он все же попробует. С Терапевтом он решил посоветоваться по самой простой причине: больше в Столице ему советоваться было не с кем.

Терапевт, казалось, не удивился, но вовсе не обрадовался этому замыслу. Спокойно, трезво, будто беседуя с коллегой на консилиуме у постели тяжелобольного, он обрисовал возможные трудности – и неизбежные последствия. Орловскому будут нужны материалы, папка, попавшая к нему, лишь начало. Книгу надо будет переправить за границу – но переправить так, чтобы всевидящее око Большого Дома не высветило всех, кто этому поможет. А это трудно. Очень трудно сейчас, но еще труднее будет через два-три года, когда работа будет близка к завершению.

Орловскому нечего было ответить. Связей с закордоном у него не было. Доступа к информации – тоже. Было желание – и смутная надежда…

Они встретились с Терапевтом через несколько дней, и тот внезапно сообщил, что, может быть, сможет помочь. Но Юрий должен быть осторожен – очень осторожен, иначе опасность будет грозить не только ему и бывшему военному врачу. Это был намек – но тогда Юрий решил не расспрашивать.