Даниил Галицкий. Первый русский король - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 73

Хан замолчал, но что-то в его молчании было такое, что заставило и Ярославича не проронить ни слова, Батый словно не договорил и пока прикидывал, стоит ли вообще договаривать.

Александр уже понял, что монголы народ особенный, с ними торопиться и пустые слова произносить никак нельзя. Он не зря молчал, Батый заговорил сам:

– Будешь в Каракоруме, не пытайся вызнать кто, сам обратно не вернешься. Понимаю, что горько, но терпи, если выжить хочешь.

Ярославич понял, что удостоился особой заботы и откровенности Батыя, и в знак благодарности склонил голову:

– Сделаю, как советуешь, хан.

– Будь осторожен с твоими единоверцами, подозреваю, что их вина во многом. Иди.

Все, больше Батый не желал говорить ничего, и настаивать не стоило. Александр, коротко кивнув, поднялся. По отношению к тем, кого уважал, хан первым поворачивался спиной, не заставляя ползать задом наперед, так и с Александром.

Невеселым получился разговор, понятно, что Батый знал много больше, чем говорил, но Александр понимал и другое: если сам не сказал, то допытываться не стоит. Предстояла трудная поездка в Каракорум без малейшей уверенности вернуться живым.

– Пока возвращайся домой, в Каракорум поедешь позже, я скажу когда. Только будь осторожен и дома, не сделай лишнего…

О чем это он? Но князь уже знал, что Батый ничего не говорит зря, надо прислушаться.

Хан знал, о чем вел речь, он вообще, видно, знал больше, чем думали и русские, и даже папские послы. Не только у папы была разведка в Каракоруме и Сарае, но и у Батыя своя в Европе тоже.

В начале весны к Александру в Новгород прибыли странные гости, назвались легатами папы римского Иннокентия IV, говорили, что привезли буллу для герцога Суздальского Александра.

– Чего?! – вытаращился на них толмач Михайло, которого спешно позвали на княжий двор. Сам князь уже отбыл сначала во Владимир, а потом вместе с братом Андреем в Сарай, Батый позвал, видно, что-то случилось. – К какому герцогу?! У нас отродясь таких не бывало! Ошиблись, может, вам в Литву надо или в Швецию? Проводить?

– Нет, мы к князю Александру с посланием от папы Иннокентия IV.

Михайло чуть не сказал: «А по мне, хоть пятого», но вовремя сдержался. Выглядели эти легаты по крайней мере смешно. И как в таком виде можно отправляться в путь да еще и по Руси?! Одеты легко, видно, промерзли за дорогу, как собаки, под черными широкополыми шляпами женские платы, чтобы уши не отвалились, черные одежды оборваны, зато гонору…

Толмач развел руками:

– Нет князя Александра, уехал в Сарай к Батыю. Придется подождать, когда вернется. Проходите пока в дом.

Конечно, гостей обогрели, накормили, позвали в баню, но те не пошли, пришлось притащить большую бадью в комнату и нагреть воды в котле. Эти два дурня мылись, по очереди залезая в бадью, а потом поливая сверху водичкой из ковшика. Беда не в том, что наплескали по полу, а в том, что и не вымылись вовсе, разве только мочалом по телу повозили… Нет чтобы веничком да с парком, а потом в холодную водицу и снова веничком!.. В общем, новгородцы решили, что легаты дурни, а потому ничего путного вообще сказать не могут.

Но так решили слуги, а вот владыка Спиридон, к которому Михайло срочно отправил весточку о странных гостях, решил иначе. Он прислал для разговора своего помощника Далмата, сам отговорившись недугом. Далмат латынь хорошо знал, ему и толмач ни к чему, и поспорить сможет, если что.

Спорить не пришлось, странные гости назвались кардиналами Гемонтом и Галдом, сообщили, что присланы от римского папы к князю Александру, как самому сильному из русских князей (Далмат мысленно усмехнулся: знают о гибели Ярослава!) с буллой от папы Иннокентия, продолжающей переписку с отцом князя Ярославом Всеволодовичем.

– И о чем же переписывался князь Ярослав с вашим папой? – подозрительно прищурил глаза Далмат. Он не стал говорить, что владыка Спиридон обязательно знал бы о такой переписке. Но легаты только плечами пожали, а ответили уклончиво:

– Про то не ведаем. Но уже в Каракоруме князь Ярослав давал согласие на объединение церквей и подчинение Русской церкви Латинской.

Далмат едва сдержался, чтобы не заорать, что Ярослав Всеволодович не мог такого сделать.

– А откуда сие известно?

– Князь Ярослав вел переговоры с францисканским монахом Плано Карпини…

И снова едва сдержался Далмат, понятно, за это князь и поплатился жизнью!

– Переговоры-то вел, да откуда известно про его решение?

– Плано Карпини рассказал.

Ясно, что вранье все, хотелось сказать, что не мог князь дать такое согласие без совета с архиепископом, но снова Далмат сдержался.

– А скажите-ка мне, может император Фридрих вдруг приказать Латинской церкви перейти в подчинение греческой?

– С чего это?! – взвился Гемонт. – Латинская церковь не подчиняется императору, напротив, сам император подчиняется папе римскому!

– А кто вам сказал, что это мог сделать князь Ярослав с Русской?

У обоих легатов вытянулись лица, поняли, что попались в простую ловушку. И правда, не князю решать, переходить Руси под Латинскую церковь или нет. Конечно, слово князя не последнее, но прежде слово пастырей, отцов церкви, а их-то и не спросили.

– Нам нужна встреча с князем Александром!

– Где ж я вам его возьму, коли он в Сарай отправился?

– Значит, и нам туда.

Далмат ругал себя, что поторопился встревать в спор с легатами, надо было выманить сначала все, что можно. Но делать нечего, кивнул:

– Скажу владыке, чтоб помог вам до Сарая добраться. Если только распутицы не испугаетесь.

– Что есть распутица?

– Грязь по колено, попросту говоря!

– О, грязи на Руси не по колено, а выше!

– Ишь ты! – фыркнул слышавший беседу Михайло. – У них словно меньше!

Легатов пришлось собрать в дальний путь в Сарай. Они торопились, но новгородцы оказались хитрее, повезли бедолаг дальней дорогой, а Михайло поспешил без крюков и промедлений. К моменту появления двух кардиналов в Сарае князь Александр знал, кто и зачем едет.

Известие о том, что отец дал согласие на объединение с Латинской церковью, повергло его в шок:

– Не верю! Чтоб отец с рогатыми договаривался?!

Михайло плечами пожал:

– Об этом, князь, только их монах твердит. А как теперь вызнать?

И тут Александр вспомнил слова Батыя об опасности от этих тихонь. Прав хан, ох как прав! Задумался и о том, как быть самому.

Гуюк и раньше не очень любил Батыя, а став Великим ханом, возомнил себя вершителем судеб и двинулся войной на Батыя. Но хитрый хозяин Сарая не зря держал русских князей, пока не пуская в Каракорум, он знал то, чего не нужно было знать другим. Гуюк даже выступил в поход, но где-то у Самарканда вдруг… умер! Правительницей до выборов нового хана стала хатун Ойгуль-Гаймиш. Сам Батый ни в малейшей степени не стремился сесть в Каракоруме, но ему был нужен на троне Великого хана свой человек.